Жандарм. На пороге двадцатого века - Андрей Саликов

– Совершенно точно подмечено, – согласился я. – Ты не видишь тут подвоха? Мне просто кажется, что этого дурака подставляют мне, как жертвенного козла: на, мол, режь…

– А потом, – подхватила она, – приходит благородный герой и убивает злобного вурдалака.

– Вот и я о том же.

– Но и не отреагировать нельзя, – зло процедила она. – Вот что, я доложу, и ты, Серж, готовь доклад её величеству. И да, – она лукаво улыбнулась, – козни недругов – это не повод выпроваживать даму…

Спустя четыре дня я, не привлекая внимания, отбыл по делам службы в очередную командировку. Вот только инспекцию и проверку разведроты батальона осназа осуществлял совершенно другой человек. Только доложить заинтересованным сторонам этого никто не мог.

– Ваше величество. – Твёрдо смотря на несколько пополневшую императрицу, я старался говорить более обтекаемо. Хотя она и просила довести до неё складывающуюся ситуацию полностью, без купюр, но не стоит забывать о стрессе. Волновать её совершенно не стоит. – Таким образом, реально устроить только кратковременные неприятности. Свои обязательства и репутацию мы сохраним…

– Чуть-чуть подмоченную репутацию, – с лёгкой усмешкой поправила Александра, констатируя столь нелестный для меня факт.

– Вести войну с семействами Старой аристократии без поддержки никто не способен, – весьма прозрачно намекнул я.

Нет, лезть на рожон мне не хотелось. С другой стороны, я дал чёткий и недвусмысленный посыл о готовности скрутить в бараний рог её конкурентов на власть. А это, господа, уже совершенно другое отношение, не каждый сможет решиться (мне же просто терять нечего, старого князя мне не простят).

– Действуйте, Сергей Петрович. – Глаза императрицы азартно блеснули.

Так, наверное, говорила одна немецкая принцесса и стала Великой. Пример, знаете, заразительный, особенно с таким супругом…

Царское Село

Великолепно, Сергей Петрович. – Скупая улыбка тронула губы императрицы. – Честно сказать, я не ожидала от вас столь иезуитской каверзы. Мне уже жаловались на вас, но… – Она жёстко, по-мужски усмехнулась. – Словно маленькие детки! Основным их посылом было «как так можно?».

– Ваше величество. – Правильно поняв паузу, я сразу решил объясниться. – Данный субъект очень не желал понимать, что играть в такие игры можно и вдвоём. Когда ему предъявили наличные и потребовали написать купчую, он вдруг стал кричать. Называть нас разными словами…

– И поносить супругу самодержца Российского? – зло перебила она.

– Да, ваше величество, с прискорбием замечу, что действия моих подчинённых не красят меня, и я готов нести за это наказание.

Императрица весело рассмеялась:

– Ах, Сергей Петрович, мне просто доставило несравненное удовольствие узнать, как он жаловался на побои ваших головорезов!

– Идиот, – буркнул я. – Это не оскорбление, ваше величество, это констатация факта. – Судя по милостивому кивку, женщина была полностью со мной согласна. – Теперь никто не может законно оспорить в суде сделку.

– А как вы уговорили его подписать бумаги? – неожиданно поинтересовалась Алексис.

– Хм… – Увидев требовательный взгляд, я вздохнул. Придётся говорить правду, и именно поэтому мне и пришлось отказаться от «силовых» мер воздействия. – Поинтересовался, читал ли он Тургенева.

– И?

– Оказалось, нет, пришлось зачитывать избранные моменты…

Дальше императрица не могла сдерживаться, её веселый смех наполнил кабинет.

– Благодарю вас, Сергей Петрович.

Поняв, что аудиенция закончена, я ретировался. И только когда тронулся поезд, везущий моё усталое тело обратно в столицу, меня наконец стало покидать чудовищное напряжение последних дней.

Петербург и его окрестности. Четыре дня назад

Александр Петрович Трубецкой был в самом лучшем расположении духа. Очень скоро он станет вровень с такими известными фабрикантами, как Винчестер, Кольт, Манлихер, братья Маузеры, что сумели…

– Тихо. – Стальная хватка намертво сжала правый локоть. Произнёсший это верзила, одетый в добротную, но плебейскую одежду, вызвал у него оторопь.

– Не стоит кричать. – Второй голос принадлежал офицеру, весьма дорогая тройка, пошитая явно на заказ, так и не смогла скрыть привычку носить военный мундир. Подкрепил он свои слова узким стилетом, и, судя по глазам, применит его он не раздумывая.

Трубецкой, как сомнамбула, сел в коляску, словно по мановению волшебной палочки оказавшуюся рядом. Когда он попытался что-то крикнуть, верзила ловко ударил его в горло. Закашлявшись, он ощутил слева легчайший укол, и тот же голос посоветовал ему не дурить.

– По какому праву…

– Сейчас вы всё узнаете, – с лёгкой брезгливостью произнёс «офицер».

Второй налётчик молчал, но взгляд его – словно он не аристократ, на которого этот хам и глаза боялся поднять, а какая-то кукла. Сочтя за лучшее промолчать, он стал ждать, куда его привезут похитители.

– Кого я вижу! – Ёрнический тон жандармского полковника вывел его из задумчивости. – Наш неуловимый Джо! Права качал? – словно его и не было здесь, спросил Дроздов (ни кем другим тот быть не мог) у офицера.

– Так точно, пришлось малость утихомирить.

– Вы, плебей! – вскипел Трубецкой. – Очень скоро пожалеете об этой выходке, и та стерва вам не поможет. Да я… а-а-а… – Трубецкого пронзила острая боль, и он, не удержавшись на ногах, неуклюже упал на колени.

Его тут же подхватил под правую руку давешний верзила. Левую руку держал непонятно откуда взявшийся второй, не менее габаритный жандарм.

– Ты, господин хороший, так об императрице не говори, – пробасил верзила. – Иначе… – И он показал свой здоровенный кулак.

– Уважаемый Александр Петрович, – с нескрываемым презрением произнёс я, прикуривая папиросу и выдыхая дым. Естественно, не в лицо, для дворянина это неприемлемо. То, что мой стрелок врезал ему по почкам за хулу на императрицу, это нормально и очень даже комильфо. Любой скажет в адрес этого «финансиста» сакраментальное «сам дурак». А вот дым… Нет, такое мне не простят, хотя вслух осуждать и не будут. – Вы так долго и так настойчиво стремились получить у бедной девочки платежи, что я не смог отказать ей быть посредником в ваших делах. Документы, стряпчего и деньги. Подписывайте, пересчитывайте деньги и забудьте дорогу на мою фабрику.

– И не подумаю, – криво ухмыльнулся тот в ответ.

Невысокий еврейчик бесстрастно смотрел на эту сцену, офицер, вздохнув, подошёл к коляске Дроздова и вскоре вернулся с книгой. Пока он ходил, Александр осмотрелся вокруг. Стояли они в пригороде, но и не в местах скопления мастеровщины и прочих отбросов. От канала тянуло не слишком приятным запахом. Мусор, проплывавший мимо, вызывал брезгливость, а снующие вдалеке люмпены только усиливали его разложение.