Мир Софии - Юстейн Гордер

По сравнению с тем временем, когда она ложилась, в комнате стало еще светлее. Хильда взглянула на часы. Без нескольких минут три. Она повернулась на бок и решила поспать. В полудреме она думала о том, зачем отцу понадобилось вводить в его книгу Красную Шапочку и Винни-Пуха…

На другой день она проспала до одиннадцати. Проснулась Хильда с ощущением, что ночь напролет видела сны, но какие — вспомнить не могла. Она словно побывала в другом мире.

Девочка спустилась в кухню и приготовила себе завтрак. Мама сегодня надела синий комбинезон. Она собиралась в лодочный сарай приводить в порядок яхту. Даже если не удастся спустить ее на воду, к папиному возвращению из Ливана лодка должна быть готова.

— Может, придешь помочь мне?

— Сначала мне нужно еще почитать. Тебе принести чай и второй завтрак?

— Ты хотела сказать «полдник»?

После завтрака Хильда поднялась к себе и, застелив постель, опять уселась в обнимку с папкой.

София пролезла через изгородь и очутилась в просторном саду, который сама некогда сравнила с Эдемским — райским — садом…

Теперь она обратила внимание, что после вчерашней грозы в саду валяется множество веток и листьев. Казалось, будто существует некая взаимосвязь между ненастьем и сломанными ветками, с одной стороны, и встречей с Красной Шапочкой и Винни-Пухом, с другой.

Проходя мимо качелей, София смела с них ветки и хвойные иголки. Хорошо, что на качелях лежат пластиковые подушки, которые не нужно уносить от каждого дождя.

Она вошла в дом — как выяснилось, почти следом за мамой. Та ставила в холодильник бутылки с фруктовой водой и кока-колой. Кухонный стол украшали два кренделя — один большой, второй поменьше.

— Ты ждешь гостей? — спросила София, чуть не забыв про свой день рождения.

— В субботу у нас будет прием в саду, но я подумала, что можно и сегодня устроить что-нибудь особенное.

— Например?

— Я позвала к нам Йорунн и ее родителей.

— Я не против, — пожала плечами София.

Гости пришли около половины восьмого. Обстановка была натянутая: Софиина мама редко общалась с родителями Йорунн.

Девочки вскоре удалились в комнату Софии писать приглашения на праздник. Поскольку они собирались пригласить и Альберто Нокса, Софии пришло в голову назвать прием в саду «философическим». Йорунн не возражала: день рождения отмечался Софиин, а тематические приемы были в моде.

В конце концов приглашение было составлено. Подружки потратили на него больше двух часов и к концу этого времени просто лопались от смеха.

Дорогой/ая…!

Приглашаем тебя в субботу, 23 июня (канун Иванова дня), прибыть к 19.00 на философический прием по адресу: Клеверввйен, дом 3. На протяжении этого вечера мы надеемся разрешить загадку бытия. Не забудь прихватить толстый свитер и тонкие идеи, которые могли бы способствовать проникновению в философские тайны. К сожалению, из-за опасности лесных пожаров нам нельзя будет разжечь костер, но огонь фантазии может взметнуться как угодно высоко. Среди приглашенных будет по меньшей мере один настоящий философ, так что прием ожидается закрытый. (Представители прессы не допускаются!)

С приветом,

Йорунн Ингебригтсен (оргкомитет) и София Амуннсен (хозяйка).

Затем девочки присоединились к взрослым, которые хотя бы вели более непринужденную беседу, чем раньше до того, как София и Йорунн сбежали на второй этаж.

— Пожалуйста, восемнадцать экземпляров, — сказала София, протягивая маме написанное каллиграфическим почерком приглашение. Она уже не раз просила ее сделать на работе какие-нибудь ксерокопии.

Бегло взглянув на приглашение, мама протянула его финансовому советнику.

— Вы только посмотрите. Она сошла с ума.

— Ну что вы, это должно быть очень увлекательно, — произнес советник, передавая листок жене. — Я бы и сам не отказался попасть на такой прием.

И тут вступила успевшая прочитать приглашение Барби.

— Я тоже хочу! София, можно мы придем?

— Тогда двадцать экземпляров, — поймала их на слове София.

— Ты что, ку-ку? — только и сказала Йорунн.

В этот вечер София надолго задержалась перед сном у окна. Ей вспомнился поздний вечер, когда она различила в темноте силуэт Альберто. Это было месяц назад. Сегодня было так же поздно, но вместо темноты на дворе стояла белая ночь.

Альберто не давал о себе знать. Он позвонил только утром во вторник, вскоре после маминого ухода на работу.

— София Амуннсен…

— И Альберто Нокс.

— Я так и думала.

— Прошу прощения, что давно не звонил, но я занимался нашим планом. Я могу плодотворно работать, только когда майор сосредоточивается на тебе и оставляет меня в покое.

— Странно.

— Тогда у меня, видишь ли, появляется шанс выйти из-под контроля, улизнуть от хвоста. Даже лучшая в мире разведка имеет ограниченную сферу деятельности, если в ней работает всего один человек… Я получил от тебя открытку.

— Ты имеешь в виду приглашение.

— Неужели ты осмелишься?

— Почему бы и нет?

— Никогда не известно, что может случиться на таком празднике.

— Так ты придешь?

— Конечно, приду. Но я хотел сказать кое-что еще. Ты подумала, что в тот же самый день приезжает из Ливана отец Хильды?

— Честно говоря, нет.

— Он явно не случайно позволяет тебе организовать философический прием в тот день, когда сам возвращается в Бьеркели.

— Я уже говорила, что не подумала об этом.

— Зато он подумал. Ну ладно, мы все обсудим. Можешь прийти в Майорстуа прямо сейчас?

— Мне нужно прополоть клумбы.

— Тогда к двум часам. Успеешь?

— Приду.

Альберто Нокс снова поджидал Софию на крыльце.

— Садись рядом, — сказал он и на этот раз тоже приступил прямо к делу. — Мы с тобой беседовали о Возрождении, барокко и эпохе Просвещения. Сегодня речь пойдет о романтизме, который можно назвать последней эпохой европейской культуры. Мы приближаемся к концу длинной истории, дитя мое.

— Неужели романтизм продолжался так долго?

— Он появился на исходе XVIII века и существовал до середины следующего, после чего говорить о целых «эпохах», охватывающих литературу и философию, изобразительное искусство, естественные науки и музыку, уже не приходится.