Я, дьяволица - Катажина Береника Мищук

Я задумалась. Я тоже ничего больше о них не знала.

– Надо было слушать, что нам говорил Азазель. – Я вздохнула, глядя на погруженного в блаженный сон дьявола.

– И хотя бы раз выбраться с ним на разведку, – согласился Белет.

Я внимательно посмотрела на своего дьявола. Его волосы пропитались кровью и слиплись. Слева на лбу виднелась царапина от меча либо топора. Это была неглубокая, опаленная ранка, которая уже затянулась, но выглядела ужасно.

Петруша был в порядке. Только испачкался, как и все мы. Хотя нет, забыла, не все с ним было в порядке – у него на плече образовался нарост, обычно называемый «Моника».

– Сейчас надо поспать, – сказал Белет. – У меня нет сил совсем. Можем выбрать себе любую спальню, в доме Азазеля им нет числа. Кроме того, он наверняка не будет возражать. Петр, Моника! Слышите? Идем спать! Через несколько часов отправимся спасать остальных!

– Слышим, – сказал Петрек, втянув Монику обратно в комнату. – Пойдем, Моника, приляжешь где-нибудь.

– Только не одна, – воскликнула девушка. – Я боюсь!

Черт бы меня побрал. В прямом и переносном смысле. Я почувствовала, как сердце тревожно забилось в груди. Я ненавидела эту девушку всеми фибрами души. Мне было никак не понять, что влечет его к ней. Она была такая… обыкновенная.

А ведь он мог обладать мной!

Я сорвалась с места и направилась к выходу. Белет, конечно же, побежал за мной. В дверях стоял какой-то низенький мужчина в ливрее. Все его лицо было распухшим, глаза слезились и гноились.

– Чем-нибудь помочь? – спросил он по-испански.

Я резко остановилась.

– Что? – буркнула я.

– Вам что-нибудь принести? Апельсиновый сок?

Я поняла, что это Педро. Очевидно, он воспользовался тем, что Азазель был при смерти, и вышел из подвала, бросив очищать апельсины.

– Нет, спасибо, – буркнула я и прошла мимо него.

Передо мной находился коридор, полный дверей. Только какие из них вели в спальню? Любые? Я подумала об Азазеле и его «дикой похоти». Наверняка все они вели в спальню…

– Подожди, Вики, я все тебе объясню. – Белет схватил меня за локоть.

– Я не хочу с тобой разговаривать. – Я выдернула руку. – Ты обещал, что не причинишь ему вреда, но продал его Паймону!

– Я сделал это ради тебя, – сказал он с нажимом, прижимая меня к стене. – Он обещал мне, что не убьет тебя, если я его выдам. Он поклялся, что пощадит тебя и…

– И тебя тоже? – закончила я с насмешкой.

– Ну, и Азазеля… – Он отвел взгляд. – Ты же понимаешь… Он мой друг. Я бы не простил себе, если бы спас только нас двоих.

Я тяжело вздохнула:

– Мне не хочется с тобой разговаривать. – Я оттолкнула его и пошла по коридору.

Он тихо выругался себе под нос и снова догнал меня.

– Подожди, ты сердишься, что я хотел спасти и Азазеля тоже? Но я его люблю.

– Ты просто прикидываешься идиотом или ты на самом деле кретин? – спросила я с недоверием.

Белет прислонился к стене и устало посмотрел на меня:

– Я думал, что тебя это позабавит.

– Браво, – фыркнула я.

Я снова хотела уйти, но он удержал меня за локоть и не дал двинуться с места. Заставил посмотреть ему прямо в глаза.

– Ты злишься на меня за то, что так много для меня значишь? – спросил он.

– Нет, я злюсь на тебя не из-за этого. Не забывай, что ты снова хотел лишить Петрека жизни. Ты обещал, что не сделаешь этого.

– Ой, зна-а-а-а-а-аю, – протянул он.

Белет провел рукой по черным волосам. Уложенный ирокез уже давно развалился от снега и ветра. Волосы падали ему прямо на глаза, под которыми красовались темные круги. Он устал точно так же, как и я. Я посмотрела на ранку на его лбу и следы крови. Поняла, что он специально не уложил волосы обратно в ирокез – пытался прикрыть волосами шрам. Щеголь.

Я раздраженно вздохнула и откинула волосы с его лба, коснулась ранки кончиками пальцев. Если она была поверхностной, может, у меня получится ее убрать? Я сосредоточилась на ней.

Он не протестовал. Спокойно стоял напротив, впившись в меня взглядом своих золотистых глаз. Сегодня они были медового цвета. Кое-где сверкали золотые точки.

– Сама скажи, стоит ли его спасать? – спросил он.

– Азазеля? – Я сделала вид, что не понимаю. – Он же твой друг.

– Я говорю не о нем…

– Знаю…

– Ты видела, как он вел себя с этой Моникой. Кстати, она по сравнению с тобой такая уродливая и глупая…

Мы оба знали, что она не такая уж уродливая. Она просто другая – высоченная блондинка с голубыми глазами, я же шатенка среднего роста.

– Думаешь, ты должна его спасать? – еще раз спросил он. – Он не стоит всего этого. Не стоит тебя.

Я убрала пальцы с его лба. Никаких следов от раны. Оливковая кожа была безупречной. Наверное, я совершенствовалась. Мне захотелось попросить показать его шрам на ребрах, чтобы попробовать полностью убрать его, но после его последних слов желание куда-то пропало.

– Оно того стоило, – пробормотала я.

– Ты любишь его, – скорее заявил, чем спросил, Белет. – Но он тебя явно нет. Ты же слышала, что говорила ему Моника. Их что-то связывает.

– Тебе обязательно мне это говорить?

В моих глазах стояли слезы. Я не могла их остановить.

– Кто-то должен наконец тебе это сообщить, – сухо, но без удовлетворения сказал он.

Мы стояли молча. Я легонько шмыгнула носом и быстро вытерла уголки глаз.

– Прости меня, – сказал Белет. – Прости, что позволил Паймону уговорить себя. Прости за мое поведение.

Я кивнула в знак того, что прощаю.

– Пойдем, найдем тебе какую-нибудь спальню. – Дьявол взял меня за руку и повел по коридору. – У Азазеля действительно красиво обставленные комнаты. Прямо-таки созданные для… – Он сделал многозначительную паузу.

– М-м-м, – промычала я, сурово глядя на него.

Он, как ни в чем не бывало, предложил:

– Может, мне лечь с тобой? Это большой дом, полный посторонних звуков. Вдруг ты не сможешь заснуть… Гарантирую, ты уснешь без проблем.

– Нет, спасибо. – Я открыла первую приличную комнату.

– Ты уверена? – спросил он еще раз, внимательно оглядывая мою дверь. Он пытался ее запомнить.

– Абсолютно. – Я хлопнула дверью у него перед носом.

– Я буду в комнате напротив! – крикнул он напоследок. – Может, загляну к тебе перед сном.

Я включила свет. Хрустальная люстра осветила небольшое помещение, центром которого была кровать королевских размеров. Как и все другие комнаты в резиденции Азазеля, эта тоже была заставлена мебелью, украшена подушками, тяжелыми шторами и массой бесполезных безделушек.