Русский волк - Андрей Астахов

— Спокойно, мальчик, — зашептал Джербоу за спиной принца, — умоляю, только не дерзи!

— Так вы в затруднении, господа эльфы? — Дуган неожиданно для себя расхохотался. — Право, я понимаю ваше смятение! Его величество весьма опрометчиво, но очень по-рыцарски, согласился дать приютнесчастному, которого преступные маги и бастард, в жилах которого нет ни капли крови Хемфриков, сочли опасным и приговорили к смерти, как и его сестру, которой уже нет в живых! И теперь вы считаете, что благородный поступок вашего короля грозит бедой Эленширу. Согласен, очень может быть. Но несколько минут назад вы, граф Ромайр очень красноречиво говорили этому почтенному собранию об агрессии Гардлаанда, которая длится уже много лет. Неужели вы всерьез полагаете, что она закончится с моей выдачей? Если так, то я готов немедленно покинуть Эленшир и искать приют в другом месте.

Эльф перевел, и по залу прокатился удивленный шепот. Дуган с вызовом посмотрел на Ромайра, и продолжал:

— Пусть вас не смущает то, что его величество дал слово гардлаандским дворянам дать мне убежище — я, если это в моей власти, освобождаю его от этого слова. При этом моя благодарность королю Аврелю не станет меньше, я искренне и по достоинству оценил его благородство и его готовность помочь мне. Но я почти уверен, что этот шаг даст вам лишь временную отсрочку. Рано или поздно Эленширу придется защищаться. Этого не случится лишь в одном случае — если я стану королем. В этом случае я никогда не обращу меч против тех, кто однажды принял меня и помог мне. Вот мое слово, и я сдержу его, в чем готов поклясться перед ликом Божественных!

Удивленный ропот в зале стал еще громче. Пальцы Джербоу крепко сжали плечо Дугана.

— Молодец! — прошептал старик. — Молодец, благослови тебя Матерь Луэнь!

— Принц Дуган говорит так, как и подобает благородному наследнику трона великой державы, — ответил Ромайр самым любезным тоном, но в глазах его играло бешенство. — Однако есть три обстоятельства, которые превращают его пафосные и, несомненно, благородные речи в пустое сотрясание воздуха. Накануне стало известно о том, что трон Ашарханда занял новый царь. За ним стоит партия войны, и рано или поздно нам придется воевать с южными соседями за Эвр, который и так частично захвачен ашархандскими войсками. Осложнение отношений с Гардлаандом из-за поддержки претензий принца Дугана на престол, — а они и без того непростые, — приведет к войне на два фронта, что означает гибель Эленшира без преувеличения. Мы будем растерзаны хищными соседями, как олень, окруженный волками. Во-вторых, король Рогер является законным наследником Осмуна, и это не может быть оспорено. В глазах большей части населения Гардлаанда вы, ваше высочество — мятежник. В-третьих, по законам Гардлаанда даже в случае вашей победы над братом, вы не можете занять престол, поскольку… не совсем здоровы. Если у вас есть что на этот ответить, прошу вас, а мы послушаем.

Дуган, поборов накатившую панику, открыл рот, чтобы заговорить, но тут раздался звучный, хоть и немного усталый голос, говоривший по-эльфийски:

— Да будет мне позволено ответить за принца!

В зале стало тихо. Король Аврель встал и с изумлением посмотрел на седовласого как само Время старика в пропыленной дорожной одежде, который появился в дверях тронного зала, сопровождаемый двумя молодыми людьми весьма воинственной наружности. В одном из них принц Дуган с радостью узнал Эрвина Терона.

— Что происходит? — крикнул король в крайнем раздражении. — Кто позволил?

— Извините, ваше величество, но я был вынужден прийти на совет без приглашения, — сказал старик, направляясь к королю. — Я прибыл в Колкерри, чтобы встретиться с принцем Дуганом, но мне сказали, что он на Большом совете. Посему я осмелился прийти сюда.

— Кто ты такой? — надменно спросил Аврель.

— Скиталец.

— Что? — Холар в изумлении уставился на старика. — Тот самый?

— Стража! — крикнул Аврель. — Немедленно…

— Погодите, ваше величество! — воскликнул Холар с мольбой в голосе. — Прошу вас, давайте выслушаем этого человека!

— По какой причине мы должны его слушать? — осведомился Аврель, тем не менее остановив жестом стражников, бросившихся к старику и его спутникам.

— Позвольте мне сказать всего несколько слов, а потом можете гнать меня взашей, — произнес Скиталец, остановившись в нескольких шагах от трона. — Вы спорите о том, остановятся ли войска Гардлаанда на разделительной линии у Чилбрена, или пойдут дальше, если голова принца Дугана скатится с плахи в Румастарде. Я отвечу на этот вопрос — нет, не остановятся. Никогда и ни за что. Вы обречены. Тот, кто сидит на гардлаандском престоле, приговорил вас. Он люто ненавидит сидов и не успокоится, пока весь ваш народ не будет уничтожен. Он никогда не простит вам того, что тысячу лет назад Эленшир поддержал фейнов в их битве с Безумием. Ибо он и есть воплощенное Безумие, имя которому — Моррахан, Кровавая Звезда. Загнанный после битвы у Вингомартиса в безвременье Альтиона, он вернулся, и очень скоро мир содрогнется под его поступью!

— И ты полагаешь, старик, что мы поверим в эти безумные речи? — с презрением спросил Ромайр. — Если ты пришел пугать нас, лучше убирайся восвояси, пока я не приказал высечь тебя за дерзость!

— Красиво говоришь, Ромайр, — ответил Скиталец, — но задай себе вопрос: отчего ты так боишься войны с Гардлаандом? Не потому ли, что в тебе живет тайный страх после проигранных в прошлой войне двух сражений, и ты боишься проиграть еще и третье и вконец лишиться своей славы великого воителя? А ты его проиграешь, я уверен, если не победишь свой страх.

— Да как ты смеешь! — Ромайр в бешенстве выхватил меч, но Скиталец сделал едва заметное движение рукой, и клинок графа со звоном отлетел в угол зала, едва не задев сидевших на скамьях советников. Старик шагнул к ошеломленному Ромайру, и граф попятился от него, как от приближающейся смерти.

— Ты стареешь, Ромайр, и делаешь ошибки, — сказал Скиталец. — Ты обнажил меч в присутствии их величеств, что карается смертью. Но тут как король решит. Я наверняка знаю, что сейчас решают в тайных чертогах дворца в Румастарде. Вы все приговорены к смерти. Все сиды Аркуина.

— В это невозможно поверить! — выпалил Ромайр. Зал загудел, но Скиталец поднял руку, и все стихли.

— Знаешь ли ты, граф Ромайр, кто сидит на троне Гардлаанда? — спросил Скиталец. — Кто ребенок, которого зовут Рогером?

— Разве это так важно? — Ромайр из последних сил стремился сохранить спесивый вид и самообладание. — Он законный король!

— Законный король сидит перед вами, эленширцы. Уже только потому что, что