Рыцарь Хаген - Вольфганг Хольбайн

— Ты убил его, — В словах не было упрека, они звучали просто как утверждение, но Хагена они потрясли до глубины души.

— Да, — прошептал он. Ни слова утешения, ни мольбы о прощении. Да стоило ли об этом молить? Почему она не плачет? Почему не бросится на него с кулаками? Ему было бы куда легче.

Но Кримхилд оставалась спокойна.

— Ты победил его, — шептала она, не веря собственным словам.

Она никак не могла этого осознать.

Гробовая тишина царила на площади. Весь двор был заполнен народом, но не было слышно ни звука. Где же Брунгильда? И нибелунги Зигфрида?

— Это была… добрая битва? — вдруг спросила Кримхилд.

Хаген вздрогнул:

— Не бывает доброй битвы, Кримхилд. Он был сильным противником. Самым страшным, которого…

— И поэтому его нужно было убивать? — В голосе Кримхилд звучал теперь ледяной холод, наполняя сердце Хагена ужасом. Пальцы ее нежно скользнули по лицу Зигфрида.

— Он дрался, как юный бог, Кримхилд, — прошептал Тронье. — Я не мог поступить иначе. Я никогда не встречал лучшего соперника.

— И все-таки ты убил его. Так, как он и говорил, — Она все гладила лицо Зигфрида, — Он предвидел это. Сегодня утром, покидая меня, он сказал об этом. А я ему не поверила. И молилась, — Она вздохнула, — За тебя, Хаген. За тебя! Я дрожала от страха за тебя все это время. А ты его убил.

— Это был честный бой, Кримхилд, — вмешался Гунтер.

Кримхилд словно не слышала.

— Ты убил его, — повторила она, — Ты разрушил мою жизнь, Хаген, понимаешь?

— Да, я знаю.

— Он мертв, — пробормотала Кримхилд. Она взглянула Хагену в глаза, а затем положила руку себе на грудь. — Но все равно он живет. Я ношу под сердцем его ребенка, Хаген. Сына Зигфрида. Ты убьешь и его тоже, когда он вырастет и сможет взять в руки меч?

— Ребенка? — не выдержал Гунтер, — Так ты…

— У Зигфрида родится сын, — едва слышно говорила Кримхилд, — Его наследник, Хаген. И он вырастет и отомстит за отца.

Хаген усмехнулся.

— Меня тогда уже не будет в живых, Кримхилд, — мягко промолвил он, — Я старый человек.

— О нет, Хаген. Ты заплатишь за все сполна. И если не моему сыну, то мне. Это я тебе обещаю.

— Замолчи! — возмутился Гунтер. Хаген бросил на него умоляющий взгляд, но король не обращал на него внимания. Шагнув к сестре, он властным жестом протянул вперед руку — Это был честный бой, какого до сих пор мне не доводилось видеть. Кто дал тебе право…

— О, так ты был очевидцем? — перебила его Кримхилд все тем же тихим голосом, — Хлопал ли ты в ладоши, когда он вонзил Зигфриду в сердце клинок, брат?

Гунтер побледнел. Пальцы протянутой руки сжались в кулак.

— Оставь ее, — не выдержал Хаген. — Боль помутила ее рассудок.

С возмущенным вскриком Кримхилд повернулась к нему:

— Боль? О нет, Хаген. Ты ошибаешься, если считаешь, что способен сделать мне больно. — Она выпрямилась. — Теперь уже нет.

— Кримхилд… — Встретив ее взгляд, Хаген запнулся.

— Ты убил его! — Улыбка, леденящая душу, заиграла у нее на устах. Глаза Кримхилд горели, — Он говорил мне. Он… он говорил, что однажды ты его уничтожишь. Не раз он повторял мне это, но я… я не верила.

— Кримхилд, он был недостоин тебя, — едва слышно вымолвил Хаген, — Я не требую, чтобы ты сейчас мне поверила, но ты… ты считала его не тем, кем он был на самом деле.

— Кем же он был? — Ледяная улыбка не сползала с лица Кримхилд, — Человеком, которого я любила?

— Он лгал тебе, дитя мое, — промолвил Хаген, — Он обманул тебя в вашу брачную ночь. Быть может, даже и раньше.

— И что же? — с достоинством осведомилась Кримхилд, — Кто дал тебе право судить его?

— Ты что, не слышишь, что тебе говорят, глупая женщина? — вмешался Гунтер, — Он обманывал тебя. Тебя и меня. Он запятнал твою честь и смешал меня с грязью.

— Обманывал? — Кримхилд усмехнулась. — Наивный ты человек. Зигфрид рассказал мне обо всем сразу, как только это произошло.

— Он… что? — растерянно переспросил Хаген.

— Это была не его вина, — продолжала Кримхилд, — Валькирия своими чарами околдовала его. Он не мог сопротивляться. Ни один мужчина из плоти и крови не способен противостоять колдовству Брунгильды, и вам это должно быть известно. Зигфрид явился ко мне перед тем, как покинуть Вормс. Он… он плакал от стыда, Хаген. Он все мне рассказал. Зигфрид явился сюда, чтобы завоевать Вормс, но, увидев меня, полюбил с первого взгляда. Он не желал больше валькирии, но она принудила его изменить мне.

— И ты в это веришь, глупышка? — Вопрос Гунтера звучал не очень уверенно.

— Я знаю, что это так, — с достоинством возразила Кримхилд.

Секунду Хаген еще выдерживал ее взгляд, затем повернулся и со всех ног бросился в дом. Мимолетную тень заметил он краем глаза, пробегая мимо двери, и, хотя успел увидеть лишь блеск, отразившийся от золотых доспехов, Хаген понял, что это была Брунгильда. Она слышала каждое произнесенное ими слово.

И знала, что слова эти были правдой.

Остаток дня прошел словно в тумане. Он поднялся к себе, запер дверь на засов и бросился на кровать; что происходило в течение следующих часов, Хаген не помнил. Много раз в дверь стучали, приказывая, требуя, наконец умоляя открыть. Но Хаген не впустил никого, даже Гунтера, приходившего раза четыре или пять. Наконец, уже к вечеру, до его слуха донеслись тяжелые шаги кованых сапог; стук в дверь и возгласы моментально прекратились. Гунтер выставил возле его комнаты стражу; Хаген не знал, для охраны или присмотра за ним.

Тронье не помнил, о чем думал все это время. Далеко за полночь в дверь опять постучали. Хаген не ответил, но посетитель был настойчив. Не разобрав толком слов, Хаген узнал голос Гунтера, требовательный и одновременно обеспокоенный. Видимо, у короля были весомые причины нарушить его уединение после того, как он сам оградил его от постороннего вмешательства. Да и к тому же не мог ведь он навсегда заточить себя в этой комнате. Хаген встал, шагнул к двери, отпер засов и отступил, пропуская Гунтера.

Король первым делом подошел к окну, распахнул ставни. Хотя давно уже наступил вечер, в комнате стало заметно светлее: крепость освещалась бесчисленным множеством факелов, и мерцающие отблески заплясали по стенам и потолку.

— Как ты себя чувствуешь? — Голос Гунтера слегка дрожал.

— Почему ты спрашиваешь?

Гунтер подозрительно покосился на дверь, словно опасаясь быть услышанным.

— Тебе необходимо исчезнуть, Хаген. Ты сильно ранен? Сможешь держаться в седле?

— Исчезнуть? — Хаген удивленно вскинул брови, — Но зачем?