Темная сторона Москвы - Мария Артемьева

Самое страшное — если ты там кому-то хоть ерунду задолжал. А уж тем более — если на кого-то наехал. Они не прощают, потому что им нужен страх и тайна. Чтобы никто ничего не знал и не подозревал.

Никита хотел отомстить за смерть своего друга — он ведь был еще совсем малой пацан, а они втянули его и убили. И Никита сказал, что, если его не станет, я должен разослать это письмо всем, кого он видел и узнал на Тайном Уровне, чтобы предупредить. Я обещал Никите и выполняю обещание.

Не сдавайся! Уходи, если ты еще свободен! Это не игра.

Вот. Письмо рассылаю не со своего адреса, это специальная спамерская программа. Если что — они меня не найдут! Все. Пока».

Читая сумбурное письмо Тунгуса, Серега вспотел. Его кидало то в жар, то в холод. То и дело казалось ему, что вот-вот наступит ясность и ему удастся поймать логику происходящего. В какие-то моменты ему даже казалось, что он действительно все понял и готов согласиться с доводами неизвестного ему Тунгуса. Но уже в следующую секунду он готов был просто фыркнуть и засмеяться: что за чушь!

Так иногда бывало с ним в кино, когда он смотрел какой-нибудь ужастик: чем больше пугают, тем сильнее тянет заржать. Смех иногда — просто спасение…

Не думая, он автоматически нажал иконку и развернул послание Этнера.

Поначалу он ничего не понял: в письме был какой-то видеофайл.

На маленькой картинке — квадратик два на два сантиметра — он увидел… самого себя. Застыв от удивления, смотрел он на эту крохотную картинку, и живот у него понемногу деревенел от ужаса. Как это может быть? Откуда у Этнера, которого он никогда не видел в глаза, видео из его, Сереги, собственной комнаты?! Вот он сам, Серега, сидит, глядя себе в глаза, слева от него книжные полки и кресло, а справа — лампа, окно и карандашница на фоне окна.

Ослабевшей рукой он ткнул серую стрелку проигрывателя. Видео пошло с неприятным шипящим звуком: Серега сидит, тупо смотрит вперед… Надо же какое глупое у него бывает лицо. Появился новый звук — железом по стеклу. Сверху на крохотного Серегу двинулся стальной ножик — а этот маленький идиот сидит себе и вздыхает, ничего не замечая, ковыряет в ухе… Бзззынц! Ножик отсек маленькому Сереге голову и начал скакать туда-сюда, вверх-вниз, рубя в капусту все вокруг — Серегу, полки, окно… Прффууу! Изображение залило нарисованной кровью — сначала весь видеоквадратик, потом тело письма, потом нижние полосы навигации… Как будто это была настоящая кровь. Как будто она вот-вот хлынет с экрана прямо в комнату, чтобы поглотить настоящего Серегу и все-все на своем пути!!!

Что было сил Фомичев оттолкнулся от этой гнусной налезающей крови, перевернул стул и упал на спину. Компьютер с залитым кровью экраном разразился зловещим дьявольским хохотом, и по красному побежала огромная черная надпись: «Что, наложил в штаны? То ли еще будет! Откроешь рот — зарежем. Вякнешь — из-под земли достанем. Мы — Тайный Клан Бессмертных. Никто не найдет нас. Мы — Мафия. Мафия бессмертна. Тайный Клан Бессмертных…»

В момент, когда Серега уже был близок к тому, чтоб заорать и насмерть перепугать предков, питание компа вырубилось. Оказывается, он сам не заметил, как выдернул шнур из розетки.

Пережитое потрясение долго не давало прийти в себя: чувствовалась слабость, и тошнота подкатывала к горлу.

Но потом, неизвестно откуда и как, из потного сплава жаркой немоты и екающего селезенкой нутряного страха прорезался вдруг острым, холодным лучом бесстрашный разум и… все колесики в голове Фомичева, коротко скрипнув, встали на место и начали снова свое бесконечное движение — неостановимое, живое, неосознаваемое до самой смерти движение.

«Я знаю, откуда это видео. Я сам снимал его полгода назад, когда брал на время вебкамеру у Кошкина. И оно висело какое-то время вКонтакте… Ах, ублюдки! Ублюдок Этнер. Но какие у них силы… Это ж какой программный уровень. Видео скроили… Запугать хотят? Из-за своих вонючих денег хотят вот так запугать, сломать мне мозги?!»

«Им это почти удалось», — сказал мозг. Мозг Сереги по молодости еще не научился врать своему хозяину.

Серега яростно вскинулся. Вскочив, выбежал из комнаты.

— Я ненадолго! — крикнул он маме в кухню, надеясь, что она услышала.

Схватив куртку, пнул дверь, вызвал лифт, но, не дождавшись его, побежал, прыгая через ступеньки, с седьмого на первый этаж. Шарахнув тяжелой металлической дверью подъезда внизу, повертел головой, соображая — куда же это он бежит? Оказалось, бежал он к «Ракете».

К проклятой «Ракете», с которой все началось и, как Серега надеялся, все и закончится.

— Вы куда, гражданин? — схватил его кто-то за руку. Он уже стоял на ступенях, ведущих в бывший игровой зал, но не мог войти, потому что какой-то мент держал его за рукав.

— Я?

— Ну не я же!

Серега молчал, а мент, глядя на взъерошенные волосы и полоумный вид, снисходительно сказал:

— Все. Накрылась ваша лавочка. Теперь в другом месте играть будете. А эти все арестованы. За неуплату налогов.

«Ракету» закрыли.

Спустя месяц в бывшем Интернет-кафе открыли овощной магазин. По странному совпадению, Интернет-кафе на «Полежаевской», где Сергей договаривался встретиться с Оксаной-Максиком, закрылось тоже.

Поэтому, когда они встретились, они и вправду пошли в кино и после вместе ели мороженое в парке.

Но это уже другая история…

Из предосторожности Сергей продал свой старый комп, а на новом ни разу больше не пытался играть в компьютерные игры — ни по сети, ни с диска. И дело было даже не в том, что его напугали всемогущий Клан Бессмертных и безумец Этнер, существующие где-то в игре или в настоящем мире.

Нет. Сергей просто осознал, что у него есть только ОДНА реальная жизнь. Никто и никогда не одолжит ему другую. И потому необходимо наполнять эту жизнь реальными событиями. Вполне достойный квест для настоящего игрока — квест РЕАЛЬНО сложного уровня.

Воробьевы горы

Место встречи московских стритрейсеров изменить нельзя: они все слетаются на ночные шабаши в районе Воробьевых гор.

Эта часть столицы была изначально спроектирована на потребу самого фантастического и самого светлого будущего, что строили после войны, в 50-е, 60-е и 70-е годы с размахом и стальной уверенностью в завтрашнем дне.

Улицы и проспекты пересекаются здесь друг с другом строго под прямым углом, хоть линеечку приложи. Самые просторные и прямые проспекты, самые длинные участки ровных дорог без светофоров, лучше всего освещенные улицы — это все юго-запад Москвы: Ленинский проспект, Университетский, Нахимовский, проспект Вернадского.

Никакая новая застройка просто не в силах испортить этот масштабный архитектурный проект — его даже заслонить трудно, настолько грандиозны размеры.