Жена башмачника - Адриана Триджиани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но мы снова встретили его в больнице Святого Винсента, когда я болела. Чиро Ладзари из хорошей семьи. Его брат стал священником. Детьми они жили в монастыре Сан-Никола.
– Ладзари из Вильминоре… – Марко задумался. – Однажды я отвозил вдову Ладзари в Бергамо. Лежал снег.
У нее было двое сыновей, она определила их в монастырь. Я помню. Она заплатила мне три лиры. Получается, судьба.
Энца сделала глубокий вдох. Какие же прочные нити соединяют их с Чиро! Похоже, новая встреча была неизбежна.
– Еще один знак, что мы должны быть вместе.
– Почему ты думаешь, что этот молодой человек знает, как с тобой обращаться? То, что он из наших краев, еще не значит, что он достоин тебя. Он вырос в монастыре. Это не его вина, но он не знает, что такое настоящая семья. Как ты можешь быть уверена, что он не бросит тебя, как его бросила мать?
– Я в нем уверена, папа.
– Но сможет ли он стать хорошим мужем?
Марко знал свою дочь. Она всегда имела свое мнение, еще с детства, и всегда слушалась собственного сердца. Марко встал, отошел к окну. Разглядывая улицу, он подбирал верные слова. Дочь на перепутье и явно нуждается в мудром материнском совете, но матери рядом нет.
Он увидел, что на крыльцо поднимается молодой человек, высоченный, в новеньком костюме. Раздался звонок.
– Этот Ладзари собирается со мной встретиться? Ты что, выбрала великана?
Мисс де Курси провела Чиро в гостиную. На нем был темно-синий костюм, белая рубашка, жилет и галстук. Ботинки бычьей кожи с темно-синими, в тон костюму, шнурками.
Марко повернулся к будущему зятю, и они пожали руки.
– Рад встретиться с вами снова, синьор.
– Энца, я бы хотел поговорить с синьором Ладзари с глазу на глаз, – сказал Марко.
Энца кивнула и выскользнула из комнаты, закрыв за собой дверь.
– Ладзари! – громко сказал Марко.
– Да, синьор.
– Чем занимался твой отец?
– Он был горняком. Работал в мраморных карьерах в Фодже, а затем в Альпах, на железных рудниках.
– Что с ним сталось?
– Он уехал в Америку почти двадцать лет назад в поисках работы. Мне сказали, что он погиб в железном руднике в Миннесоте.
– А кто твоя мать?
– Она из Монтини.
– Это печатники?
– Да, синьор.
– Они издавали миссалы[75]к Святой неделе.
– Для всех церквей в горах, а еще в Бергамо и Читта-Альта.
– Почему ты не стал печатником?
Чиро посмотрел на свои большие руки, мало пригодные для каллиграфии.
– Мне не хватает тонкости, сэр. Delicato[76].
– Чем же ты зарабатываешь на жизнь?
– Помогаю синьору Дзанетти с Малберри-стрит. Шью обувь.
– Ты уже мастер?
– Да, я завершил ученичество у синьора Дзанетти. Мой долг ему выплачен, и я готов открыть собственное дело.
– В городе большая конкуренция. Говорят, если в Бруклине бросить камень, попадешь в обувщика.
– Знаю, синьор. У меня есть партнер, Луиджи Латини, мы хотим взять ссуду и открыть дело там, где сапожников не хватает.
– Тебе нужен партнер?
– Предпочитаю работать с партнером, синьор. Я вырос с братом, которому был очень предан. Потом пошел добровольцем на войну и обрел там друзей. Один из них, синьор Хуан Торрес, особенно заботился обо мне, и я платил ему тем же. К несчастью, он не вернулся домой, но я по-прежнему чувствую, что он рядом. Я слишком долго шел своим путем один, поэтому вполне естественно, что ищу партнера. Луиджи Латини хороший человек, и я с ним отлично сработался. Думаю, вместе мы развернем хороший бизнес.
Марко молчал, размышляя. Как это похоже на него самого. Он тоже прошел трудный путь в одиночку. С партнером можно разделить тяготы, положиться друг на друга. В словах Чиро был определенный смысл.
Марко смерил парня критическим взглядом. Высокий, сильный, с виду прирожденный лидер. И привлекательный, наверняка от женщин нет отбоя.
– У тебя было много девушек?
– Несколько.
– Моя дочь была помолвлена с Вито Блазеком.
– Знаю. Должно быть, за мной присматривал ангел. Я прибежал к церкви за минуту до того, как Энца вошла внутрь.
– Письмо синьора Блазека, в котором тот просил руки моей дочери, произвело на меня большое впечатление, – сказал Марко. – Оно было очень трогательным.
– Хорошо, что мы встретились лично, сэр. Я не смог бы поразить вас на бумаге, не буду и пытаться. Я привык, что в нашей семье все способности такого рода достались моему брату Эдуардо, – улыбнулся Чиро.
Марко не сводил с Чиро пристального взгляда:
– Я все про тебя понял.
– Надеюсь, вы доверите мне Энцу.
Марко посмотрел на свои руки. Внутри у него все подрагивало от напряжения. Он боялся за Энцу, но он ведь всегда полагался на ее суждения. Представляет ли Чиро, как сильна духом его старшая дочь?
– Моя дочь – человек независимый. Уже долгое время она все решения принимает самостоятельно.
– Я люблю ее и за то, что она такая сильная. Это ее свойство дорого мне чуть ли не больше всего. Думая о женитьбе и о последующей жизни, я хочу быть уверенным, что жена сможет позаботиться о себе и детях, если со мной что-нибудь случится.
Марко улыбнулся. Его Джакомина взвалила на себя заботу о детях и о доме.
– Мы в нашей семье привыкли трудиться. А ты?
– Да, сэр, я тоже.
– Мы люди верующие. А ты?
Чиро сглотнул. Лгать ему не хотелось, но и вводить в заблуждение будущего тестя – тоже.
– Я стараюсь, сэр.
– Старайся получше.
– Буду, синьор.
– Кроме того, мы люди верные. Я уже годы живу вдали от жены и ни разу не был с другой женщиной. Сохранил бы ты преданность моей дочери в подобных же обстоятельствах?
– Да, синьор. – Чиро начал покрываться потом.
– Можешь дать мне слово?
– Даю слово, сэр. – Голос Чиро дрогнул.
– Я должен еще кое-что узнать, прежде чем согласиться доверить тебе свою дочь.
– Все, что угодно, сэр. – Внутри Чиро нарастала паника. Неужели он прошел такой долгий путь, только чтобы отец Энцы отверг его?
– Я бы хотел знать, за что ты любишь мою дочь.