История военной контрразведки. СМЕРШ Империй - Андрей Шаваев

Это указание В.И. Ленина не было воспринято Сталиным, и он на протяжении всего периода гражданской войны проявлял резко отрицательное отношение к старым военным специалистам. Он огульно причислял их к лагерю контрреволюции и настойчиво добивался проведения к ним политики недоверия.

Являясь членом РВС Южного фронта (против Деникина), Сталин в своих требованиях к ЦК РКП(б) неоднократно прибегал к ультиматумам. Эти действия, недопустимые в практике партийной работы, были осуждены решением Политбюро ЦК РКП(б) 14 ноября 1919 г., в котором говорилось:

«Сообщить т. Сталину, что Политбюро считает абсолютно недопустимым подкреплять свои деловые требования ультиматумами и заявлениями об отставках».

Как отмечалось выше, в 1920 г. на Юго-Западном фронте Сталин отказался выполнить директиву главкома, изданную на основе решения Пленума ЦК от 5 августа 1920 г. о переброске 1-й Конной и 12-й армий на помощь Западному фронту. Политбюро ЦК РКП(б) с участием В.И. Ленина 1 сентября 1920 г. освободило Сталина от обязанностей члена Реввоенсовета Юго-Западного фронта.

Неприглядная роль Сталина и его неправильное поведение в ряде важных вопросов были известны многим товарищам — участникам гражданской войны, впоследствии занимавшим видные руководящие посты в партии и Красной Армии. Многие из них открыто высказывали свое несогласие с непомерным возвеличиванием роли Сталина, отстаивали роль партии и народных масс в достижении победы над врагом.

Так, активный участник гражданской войны, командовавший после гибели Чапаева 25-й дивизией, Кутяков, впоследствии заместитель командующего войсками Приволжского военного округа, в 1935 году написал книгу под названием «Киевские Канны». Автор, освещая операции Юго-Западного фронта против белополяков, вскрыл недостатки в управлении войсками со стороны командования фронта и 1-й Конной армии (Сталин, Ворошилов, Егоров и Буденный). Кутяковым дана объективная оценка боевых действий Юго-Западного фронта, за что он подвергся травле.

Обращает на себя внимание оценка этой книги Сталиным. На заседании Военного Совета при Наркомате обороны в июне 1937 г. (после ареста Тухачевского и других) Сталин рассказал о мнении военных об этой работе:

«Говорят, дрянная, — сообщил Сталин. — Клима спросил — дрянная штука. Прочитал все-таки. Действительно дрянная штука».

Начавшиеся в 1935–1936 гг. репрессии вызвали у автора книги «Киевские Канны» Кутякова предчувствие надвигающейся над ним расправы. В своем личном дневнике, изъятом при аресте, он писал:

«26 октября 1936 г. Самара. Мои “Канны 1920 г.” есть петля на моей шее, они загубят при первом удобном случае. Значит, к этому нужно быть готовым…

15 марта 1937 г. Куйбышев. Пока “железный” будет стоять во главе, до тех пор будет бестолковщина, подхалимство и все тупое будет в почете, все умное будет унижаться. “Канны” написаны моей кровью, потом и всем сердцем, несмотря на это, они мне как в прошлом, так и теперь, кроме страшного несчастья, ничего не дали и не дают. Одно меня успокаивает, это то, что в будущем, может быть даже далеком, они увековечат мое доброе имя».

Предчувствия Кутякова сбылись: в 1937 г. он был объявлен врагом народа, арестован и уничтожен.

За «Киевские Канны» также пострадал видный военный деятель, командарм 2 ранга Седякин. В предисловии, которое он написал к книге Кутякова «Киевские Канны», была им дана положительная оценка книги как правдивой и поучительной. Седякин в 1937 г. был арестован и расстрелян. Такая же участь постигла и всех других, кто критически отзывался о действиях Сталина на фронтах Гражданской войны или был хорошо осведомлен о его действительной роли.

Таким образом, Сталин наряду с другими партийными и советскими руководящими работниками в годы гражданской войны выполнял ряд заданий ЦК партии. Однако его деятельность не была особо выдающейся, решающей. Впоследствии же, когда Сталин сделался генеральным секретарем ЦК партии и сосредоточил в своих руках огромную власть, он после смерти В.И. Ленина принял все меры для возвеличивания своих заслуг в гражданской войне, явился ярым противником правдивого изображения истории борьбы советского народа против белогвардейцев и интервентов. Все те, кто попытался восстановить истинную картину событий на фронтах, где был Сталин, попадали к нему в немилость, объявлялись врагами народа и присущими Сталину методами компрометировались и уничтожались.

Неприязненные отношения Сталина и Ворошилова к Тухачевскому не только лишили его поддержки в выдвигаемых им вопросах военного строительства, но и явились основанием для создания вокруг него отрицательного общественного мнения. Это сказалось и на отношении к Тухачевскому со стороны органов ОГПУ-НКВД, которые на протяжении ряда лет крайне необъективно оценивали поступавшие к ним материалы о Тухачевском.

Агентура ОГПУ-НКВД распространяла внутри страны и за рубежом слухи о якобы несоветских, бонапартистских настроениях Тухачевского, о группировании вокруг него различных антисоветски настроенных элементов из числа бывших царских офицеров и генералов. Распространялись также за границей и в СССР ложные слухи о существовании в РККА антисоветской организации и принадлежности к ней Тухачевского.

Создание версии о политической неблагонадежности Тухачевского М.Н., Каменева С.С. и других военачальников и использование этой версии для дезинформации иностранных разведок и белоэмигрантских центров

С ноября 1921 по апрель 1927 г. органами ОГПУ велось агентурное дело под названием «Трест», основным назначением которого являлась разработка зарубежной белоэмигрантской военной организации, носившей название «Российский общевоинский Союз» (РОВС). В целях обеспечения агентурного проникновения в монархические эмигрантские круги за границей и в разведки буржуазных государств органами ОГПУ было слегендировано существование на территории СССР нелегальной контрреволюционной организации под названием «Монархическое объединение Центральной России» (МОЦР).

Советской разведкой принимались меры к тому, чтобы представить МОЦР за границей как мощную заговорщическую шпионскую организацию, охватывающую значительную часть командного состава РККА и способную возглавить контрреволюционные силы и свергнуть советскую власть. В самом же деле «создание» такой организации имело целью способствовать получению данных о белоэмигрантских воинских формированиях, их планах, а также для дезинформации иностранных разведок и пресечения деятельности их агентуры на территории СССР.

Представителями мнимой монархической организации выступали различные агенты ОГПУ, которые еще в 1922 г. завязали контакты с разведорганами Эстонии и Польши, а позднее — с разведкой Латвии, Финляндии и Англии. С 1922 г. МОЦР установила регулярную связь с руководителями белоэмигрантских воинских формирований: великим князем Николаем Николаевичем, царскими генералами Врангелем, Кутеповым и Миллером, а также с Марковым, Тальбергом, Араповым, Артамоновым, Лампе и многими другими ярыми контрреволюционерами, проживавшими во Франции, Германии и других буржуазных государствах.