Борджиа - Мишель Зевако

– Синьор, – сказал он, – вы были свидетелем, что я делал все возможное, чтобы сдержать слово…

Князь утвердительно кивнул головой.

– Мне пока не удалось, … но сражение продолжается… Умирайте спокойно… Я последую за вами.

– Нет! – с трудом выговорил старик. – Живите … ради нее!

Рагастен опустился на колено, слезы побежали по его щекам, пробивая себе дорогу в черной пыли, покрывавшей лицо шевалье. Манфреди хотел еще что-то сказать. Но было приподнявшаяся голова бессильно откинулась назад и упала с глухим стуком на землю. Князь Манфреди умер.

Рагастен приподнял эту седую окровавленную голову и поцеловал ее в том месте, куда попала пуля. Когда он поднялся, лицо его было мертвенно-бледным, и только губы выделялись кровавым пятном.

Он огляделся, увидел стоявшего рядом Капитана, подобрал широкую шпагу князя Манфреди, потом вскочил в седло и попытался оценить ситуацию.

Оставшиеся в живых командиры союзников подтягивались к нему. Сражение было проиграно, и поражение грозило быстро обернуться разгромом. На всех участках поля сражения союзные войска бросали оружие и бежали, устремляясь в ущелье.

– Мы погибли! – услышал Рагастен возглас совсем рядом. Шевалье обернулся и увидел Джулио Орсини.

– Чезаре пойдет на Монтефорте, – продолжал тот.

– Пусть идет! – сказал Рагастен и добавил тихо, специально для Орсини: – Дорогой друг! Попытайтесь собрать всех, кого сможете, и отступайте в ущелье… Позвольте Чезаре преследовать вас до самого Монтефорте.

– Не понял…

– Вы верите в меня?

– Безгранично.

– Тогда делайте то, что я говорю… Я… подготовил небольшой сюрприз для монсиньора Чезаре…

Джулио Орсини приказал трубить сигнал к отступлению и углубился в Адское ущелье во главе сохранивших боеспособность отрядов. Рагастен в это время во весь опор помчался прочь от поля битвы. Полчаса спустя он подскакал к неприступным склонам плато и начал взбираться вверх. Вскоре ему пришлось покинуть седло. Но Капитан с тихим ржанием, раздувая ноздри, последовал за ним. После часа тяжелого подъема он выбрался на плато. В этот момент он увидел, как арьергард армии Чезаре заходит в ущелье, ведущее в Монтефорте.

Рагастен дал передохнуть Капитану. Плато было пустынным, насколько хватало взгляда. Тогда шевалье опять забрался в седло и вихрем понесся к скале Голова…

Монах Гарконио провел спокойную ночь на свежем воздухе на своей моховой постели. Пробудила его утренняя заря. Он поднялся, отряхнулся и рассмеялся.

– Чезаре с подкреплением в двадцать тысяч человек, – громко сказал он. – Полный разгром союзников!.. Ну, Рагастен, настал для тебя Судный день…

Монах захотел устроиться поудобней, чтобы увидеть разгром союзных войск и посмотреть, не окажется ли среди выживших Рагастен. Он добрался до гостиницы «У Головы». Но там он не остановился, он прошел немного дальше и в конце концов нашел удобное местечко, откуда можно было великолепно видеть всё, что происходит в ущелье.

В этот момент внизу, вдалеке, завязалось сражение. До ушей Гарконио доносились только отдельные шумы битвы. Но время шло, Гарконио достал корзинку с провизией и спокойно принялся за еду, не переставая наблюдать за ущельем.

Неожиданно шумы приблизились. Гарконио наклонился. Он заметил бегущих людей; это были солдаты союзников; это были первые беглецы, устремившиеся в ущелье, чтобы укрыться в Монтефорте. Очень скоро в ущелье передвигались не только изолированные беглецы: вприпрыжку бежали целые подразделения…

– А что я говорил? – вопил Гарконио вне себя от радости – Но я не вижу Рагастена! Если бы я мог сейчас отправиться на поле битвы, нашел бы его!..

Теперь ущелье кишело народом. Оно напоминало человеческий муравейник, потревоженный какой-то катастрофой. Обезумев, они бежали под палящими лучами солнца. Наконец появился отряд, сохранявший относительный порядок. Они отступали медленно и защищались от преследователей.

Шум от этого растревоженного муравейника исходил ужасный… Но вот показалась голова колонны, входившей в армию Чезаре. Эти чезареанские войска продвигались в полном порядке, сомкнутыми шеренгами.

– Монтефорте возьмут с хода! – радовался монах.

Задыхаясь от радости, он добавил:

– А Рагастена-то не было!.. Он пал в сражении!.. Я это увижу!..

И вдруг оглушительный взрыв потряс все окрестности Монтефорте.

Монах, как раз наклонившийся в эту сторону, увидел мощный столб дыма, смешанного с огромными камнями и целыми обломками скал… Когда дым рассеялся, монах услышал крики и стоны, увидел, как побежала испуганная армия Чеазре. Каменный дождь сыпался на войско, поражая целые отряды.

– Что это? – пробормотал побледневший монах.

Раздался второй взрыв, более близкий к Гарконио. Опять в воздух взмыл столб дыма, опять вниз посыпался каменный дождь, опять послышались стоны и проклятия… Головные соединения армии пытались отступить, но шедшие позади продолжали двигаться вперед. Началась неописуемая давка.

Монах грубо выругался. Потом он выбрался на плато и поспешил к гостинице. И вот в пятистах шагах от нее он увидел какого-то мужчину, поджигающего фитиль. Третий взрыв потряс горы. Снизу доносились ужасные крики… Вот этот одинокий человек уничтожает целую армию!

И Гарконио, воздев руки к небу, разразился проклятиями. Он только что узнал в жестоком одиночке Рагастена…

А тот скачками приближался к гостинице. Он еще раз наклонился и запалил фитиль… Опять прозвучал взрыв… Подобный титану, Рагастен вздымал в воздух скалы, чтобы уничтожить целую армию!.. Шевалье еще раз нагнулся – и пятый взрыв обрушил огромные куски скал.

Остолбеневший монах следил за происходящим, словно в кошмарном сне. Наконец он увидел, как шевалье скрылся в гостинице. Тогда монахом овладело какое-то исступление. Он тоже бросился в помещение, вбежав в ту самую дверь, за которой скрылся Рагастен. Он оказался перед лестницей, уходившей в глубь скалы.

Бледный, обезумевший от страха, со вздыбленными волосами, он стал спускаться по лестнице. Он пробежал два или три подвала, в которых царил полумрак, и вдруг увидел Рагастена, поджигавшего фитиль с длинным шнуром, ведущим к мешку с порохом. Шнур уже загорелся и начал потрескивать. Тогда Рагастен поднялся, вышел из последнего подвала и машинально закрыл за собой железную решетку. Не торопясь, он подошел ко второй решетке.

Внезапно он услышал взрыв скрипучего смеха. Решетка, к которой он направлялся, резко захлопнулась перед самым его носом! Рагастен оказался в плену между двумя решетчатыми загородками!.. За ним, в последнем подвале, горел запальный шнур, от которого вот-вот должен был взорваться огромный заряд пороха… И он не мог его потушить!.. А перед ним, в первом подвале, за только что захлопнувшейся решеткой, возникла какая-то черная фигура. Это был монах! Это смеялся Гарконио! Он прилип к прутьям решетки.