Звездная дорога - Питер Гамильтон

– Э-э…

– Ты сказал, что я при дневном свете выгляжу ещё лучше. – Она повела плечами и чувственно провела руками вдоль тела. – Ну так что, лучше?

Да.

Она снова улыбнулась, и её счастье было ярким, словно вспышка Сириуса. Этим счастьем наделил её он. Потом она оказалась в постели, на четвереньках, над ним. Игриво лизнула его щеку, ухо. Её пальцы обвились вокруг его пениса.

– Мы рассчитались за один день прошлой ночью, – жадно прошептала она. – Теперь тебе следует позаботиться об остальных девятнадцати годах трехстах шестидесяти четырех днях.

Пареш никогда не испытывал подобного унижения. Невероятная женщина с роскошным телом нависла над ним, умоляя о сексе, – нетерпеливое лицо в сантиметрах от его лица, рука вокруг его безвольного члена. Но измученное похмельем и избытком токса тело не смогло произвести даже намека на возбуждение.

– Прости. – Он поспешно выбрался из-под нее. – Прости. – Он не мог на нее смотреть. Стыд был куда страшнее физической боли. – Похмелье. Мне плохо. Дело не в тебе. Не в тебе. Правда.

Он ринулся в ванную и закрыл дверь на замок. Посмотрел на поджидающий унитаз, и его тотчас же туда стошнило.

Широкое одеяло перистых облаков без единого просвета заволокло небо, породив озаривший джунгли странный свет, который лился со всех сторон. Анджела поднялась по задней аппарели в темный цилиндрический фюзеляж «Дедала», и тени превратились в маленькие серые призраки, порхавшие по земле. Не было ветра, даже привычного для Абеллии морского бриза; конечно, облака никоим образом не уменьшали жару, и, поскольку влажность возрастала, двигаться стало тяжело. Анджела половину времени чувствовала себя так, словно всасывает водяную пыль, а не дышит.

Взводу понадобилось этим утром больше часа, чтобы свернуть свою палатку, под конец все взмокли и сыпали ругательствами. Приказ о переброске на передовую пришел без предупреждения от лейтенанта Пабло Ботина во время завтрака. Они упаковали снаряжение, обмениваясь во влажном воздухе насмешками и оптимистичными шутками, радуясь, что наконец-то продвинутся вглубь континента. Их палатки были свернуты в аккуратные, блестящие черные узлы на верхушке соответствующих модулей. И вот взвод сидел в грязи, окруженный вещмешками, ожидая, когда грузовик тыловиков приедет и заберёт легионеров, положив начало пути прочь отсюда.

Вся эта потная суета позволила Парешу не разговаривать с нею о вчерашнем. Когда они добрались до «Дедала», оказалось, что тот переоборудован под грузы, а пассажиры вторичны – дешёвое мясо, которое запихнули тут и там рядом с важными поддонами и оборудованием. Похожий на пещеру салон был глоткой кита из металла и композита; по бокам фюзеляжа располагались простые откидные сиденья из нейлоновой сетки, натянутой на раму. Даже Вэнсу Эльстону пришлось довольствоваться таким; он сунул в уши затычки из звукоизолирующей пены и поморщился от запаха, гула двигателей, плохого освещения, вибрации и двух туалетов на шестьдесят человек. Анджела подозревала, что затруднения ему нравились; он должен был ощутить себя настоящим мачо. Она не знала, что Пареш думает о самолете; он выбрал место с другой стороны, и между ними оказались массивные мобильные биолаборатории.

Её бедный щеночек сильно страдал, и она чувствовала лёгкие угрызения совести. Вообще-то тем утром в отеле ей хотелось достойного секса. После того как ничего не вышло, они в подавленном настроении прокрались обратно в аэропорт Абеллии. Остальной взвод умирал от желания узнать, переспали они или нет, но оба молчали.

На протяжении двух с половиной часов полета она читала файлы по истории и политике. Не только чтобы поддержать свое прикрытие, но чтобы по-настоящему понять, что за чертовщина творилась на Рамле в последние двадцать лет. За десять минут до посадки она свернула файлы и использовала сетку, чтобы через наружные тралы самолета проследить, как он снижается к Эдзеллу.

Посадочную полосу удлинили после первого успешного полета «Дедала», бульдозеры и катки трудились круглые сутки… впрочем, Анджела большой разницы не увидела. Полоса с воздуха по-прежнему казалась тонкой полоской грязи, хотя по обоим концам теперь точно имелись круги для разворота.

Щелкнув, выдвинулись шасси. Анджела увидела, как Джош пытается раздавить металлическую раму сиденья, и ухмыльнулась. Потом самолет коснулся земли и начал яростно скакать, быстро сбрасывая скорость. Все смотрели, морщась, как поддоны и биолаборатории мотаются, привязанные ремнями. Но ремни выдержали, и вскоре «Дедал» покатился прочь с посадочной полосы.

Опустилась аппарель, в салон хлынул яркий дневной свет Сент-Либры, и все, заморгав, принялись искать солнечные очки. Кондиционированную атмосферу, которой они дышали, заменил прилив горячего воздуха со странным запахом плесени и пряностей. Споры миллиарда местных растений, с опаской подумала Анджела, караульные джунглей, ясное предупреждение людям, что это чужая территория. Мокричники ей нравились, но она предпочла бы обойтись без более мелких микроорганизмов, которые производила на свет потрясающая зебровая флора планеты. Для некоторых из них человеческая плоть была привлекательным источником питания.

Анджела спустилась по аппарели, покорно держась в нескольких шагах за Вэнсом Эльстоном. Странный покров из перистых облаков по-прежнему висел над её головой, недвижный в успокоившемся воздухе. Несмотря на яркость, прибытие вышло угрюмым, и в сочетании с запахом растительности это послужило ещё одним знамением, усилившим её недоверие к передовой базе. Она достала из кармана тюбик солнцезащитного крема и намазала руки. На ней была майка из выданного АЗЧ набора, с глубоким круглым вырезом. Одна минута в джунглях, а она уже оплошала. Майки с длинными рукавами из «Бирк-Анвин» лежали где-то на дне вещмешка; в них было чертовски жарко. Но гамаши она носила с гордостью.

Эдзелл был уменьшенной копией поселка АЗЧ в аэропорту Абеллии. Посредине лагеря скопище квик-кабин образовывало новый центр наблюдения, рядом располагались конторы тыловиков и полевой госпиталь. Позади них выстроились рядами черные палатки и шатер-столовая. Установили инженерные мастерские, большие открытые полусферы из пластика, где механики проверяли наземный транспорт. Но в основном Эдзелл был центром сосредоточения оборудования. Вокруг него уже выросли многочисленные ряды поддонов, а также вертолётов и прочего транспорта, который должен был отправиться на следующую передовую базу, как только н-лучевики найдут за горами Затмения подходящее место. Но самым большим грузом, который хранился в Эдзелле, был биойль. По другую сторону посадочной полосы лежали мягкие баки, толстые резиновые кубы, которые накачивал единственный в экспедиции заправщик – «Дедал» при каждом приземлении. Он только этим теперь и занимался: неустанно летал днём и ночью, возил биав и биойль для жадных машин, вертолётов и топливных элементов.

Когда громоздкие мобильные биолаборатории спустились по аппарели, внутрь «Дедала» заехала автоматическая тележка для перевозки поддонов, чтобы извлечь оставшийся груз. Взводу Пареша приказали поставить все палатки.