Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой... - Александр «Балу» Балунов

Версия 2.

Главное, что я осознал в процессе написания книги, это то, что Горшок и Князь были по сути правы, говоря, что группы единомышленников больше не существовало. Подсознательно понимая это, я весь год перед уходом все еще тщетно пытался ее починить. Старался не обращать внимания на личные обиды и вообще старался сконцентрироваться на новом альбоме, который мы усиленно репетировали; я почему-то был уверен, что хорошая музыка все исправит. Но, реальность была совсем другой.

Посмотрим по пунктам, какие события и ситуации формировали внутреннюю атмосферу в коллективе на тот момент:

1. Ситуация с Машей. После того как Гордеев избил Машу на гастролях, мы должны были его сразу же уволить. Несмотря на то, что Маша всегда отмежевывалась от группы, позиционировала себя только как жена директора и просила не вмешиваться в их разборки. У нее не было такого права, ведь во время инцидента они находились, по сути, на работе, на зарплате группы, в гостинице, оплаченной группой. А у нас не было права принимать такие отмазки, типа «мы муж и жена, и не лезьте к нам». И вот, блин, все съели такую их отмазку и радостно сами эту отмазку использовали. В итоге Гордеева уволили намного позже и по другим причинам, а не потому, что он напал на одного из «мушкетеров», потому, что повелись на то, что Маша не мушкетер вовсе, она жена директора.

2. За год до моего ухода Гордеев напал на меня. Напомню ситуацию. Гордеева выгнали. Горшок с Князем решили денежные дела вести сами. Ничего у них не получилось. Через день попросили меня разрулить все контракты. Уличив Гордеева в воровстве, я не побоялся сказать об этом вслух, чтобы сохранить группе деньги. В Харькове Гордеев напал на меня ночью, взломав дверь в мой гостиничный номер, где я спал, и, кроме множества ушибов и вырванных волос, я получил сильное сотрясение мозга. И все промолчали и сделали вид, что они тут ни при чем. Нет, я не требовал каких-то заявлений для широкой публики, выносить разборки на всеобщее обозрение – редко хорошая идея. Но чтобы заглушить свою совесть, все стали убеждать себя и окружающих, что это я сам во всем виноват и неправильно защищал их денежные интересы. Ведь прежней отмазки «дела семейные» уже не применить было, а отмазываться к тому времени все привыкли, «успешно» попробовав один раз. Нет, серьезно, Яха, например, нашел в Интернете все мои высказывания про Гордеева, распечатал дома и принес Горшку, типа смотри, он сам виноват. К чести Горшка надо сказать, что он прочитал и сказал: «Так тут же ничего такого нет». «Все равно», – ответил Яха. Вот вы можете представить, чтобы кто-то из мушкетеров не заступился за другого? А мне признать это было очень тяжело, все-таки я в группе с 14 лет. И я был просто в шоке. Ведь я думал, что вокруг одни друзья, а оказалось, что это другие люди с теми же лицами. Плюс еще сотрясение мозга.

(Кстати, как я потом узнал из различных интервью, дальше у них в истории было так же. Бросили Машу, меня, а потом так же бросали на гастролях и Горшка, то есть забывали забрать его из города. И, вообще, вплоть до самого конца каждый был сам за себя.)

И за последний мой год в группе, как ни пытался я не обращать на это внимание, я все равно начал понимать, что положиться в группе не на кого.

И поэтому я разрывался между репетициями и аранжировкой новых песен и любимой женщиной, живущей на другом континенте.

3. Сборы у группы упали. И если я вздохнул с облегчением, сто концертов в год – это все-таки слишком много, то Яха и Пор начали истерить по этому поводу. Они, оказывается, еще не заработанные деньги у себя в голове уже давно потратили, да и вообще попривыкли жить на широкую ногу.

4. Горшок с Князем постоянно срались и все никак не могли по-человечески объясниться, как делали раньше во все предыдущие напряжные моменты в истории группы.

5. Реник намылился в Москву, начал пропускать концерты и вообще не скрывал, что уходит и что ему никогда не нравилось играть «музыку для пэ-тэ-ушников».

И вот на фоне всего этого пиздеца Горшок с Князем приходят к группе со своей новой политикой. Точнее не так, они не озвучили новую политику, а просто сказали музыкантам, как оно есть на самом деле. А раз так и есть, то не вы*бывайтесь и слушайте главных. Дальнейшая история показала, что это было не лучшее решение в сложившейся ситуации, но тем не менее это была реакция на действительность, а не внезапное помешательство, как мне казалось раньше.

Все, у кого был выбор, и кто не хотел становиться безмолвным роботом-музыкантом, свалили. Первым ушел Ренегат, об этом написали в новостях, и все восприняли это нормально. Потом я. Тут фанаты стали бить тревогу, испугавшись, что группа разваливается. Тогда Ренегата уговорили временно вернуться и предыдущую новость о нем потерли. Кстати, когда в следующий раз Горшку понадобилось смягчить реакцию фанов, в 2011 году, Ренегат снова появился в группе, правда, в этот раз его не уговаривали, а он сам напросился.

Князь в своих интервью после моего ухода говорил, что я ушел потому, что не захотел принимать новую политику группы. И это так. Правда, это была только часть правды, ведь он не рассказывал полностью, в чем именно заключается их с Горшком новая политика. По-моему, он не совсем понимал, что, говоря только часть правды (мол, они, взявшись за руки, дружно идут на новый уровень), он полностью смещает акценты. Кстати, когда он ушел, с ним поступили примерно так же. Поэтому и мы с вами, дорогие читатели, в этой книге стараемся избежать полуправды и каждое событие по возможности осмотреть с разных сторон.

Но и тогда, и сейчас я благодарен Князю за то, что он назвал вещи своими именами. Он указал на противоречие моего положения. Ведь если и правда все вокруг держатся за денежное место, то что здесь делаю я? Уже год я думаю, что я нормальный человек и пытаюсь починить группу, а ее просто нет. И получается, если смотреть со стороны, то я веду себя как рок-звезда и не замечаю этого. И все вокруг звезды. И Князь прав – судят по поступкам, и никакого выбора у меня не было. Даже не так, я это не понял, а скорее почувствовал, но глубоко внутри, что все по-прежнему как бы друзья, но группы больше нет. Нет братства, и мушкетеры давно разъехались по своим поместьям.

А с некоторыми музыкантами мы остались друзьями. Просто знал, что это в каком-то смысле дети, от них нельзя зависеть, а тем более доверить им свою жизнь. Не выросли они еще, по крайней мере тогда. Да и сам я. И никаких обид.

Балу. Ириша, расскажи о дальнейших приездах Горшка в Америку, у тебя лучше получится. В каком году это вообще было?

Ириша. Во-первых, после того как ты ушел из группы, Митя Панов, такой местный панк, решил устроить фестиваль «Штопор». Он попросил меня в этом посодействовать, и я написала ребятам. Потом вы с Машей согласились в этом поучаствовать. Это было начало июля 2006 года.

Балу. Да, ты, наверное, в то время с парнями больше меня общалась.

Ириша. Да, я и Олю пригласила. И все нормально прошло, все прекрасно и даже трогательно провели время, все жили у нас дома, тусили вместе и все такое. Даже показали Горшку и Князю, наконец, фильм This is the Spinal Tap.