Видения - Сергей Галихин

– Зачем?

– А зачем, черт возьми, ты все это затеял?

– Затем, что не-на-ви-жу, – последнее слово Женя снова сдавленно прорычал.

– Это я уже слышал, – вздохнул Артемьев. – И, возможно, ты даже в чем-то прав. Иногда я сам ненавижу себя. И весь мир. И всю преисподнюю. А особенно рай. Но однажды мне подвернулся шанс, и я сделал свой выбор. Что сделали с миром Видения – вопрос трактовки событий. А что с миром сделал алкоголь? Табак? Демократия? Но тебя-то это не беспокоит? Ты не борешься с алкогольными компаниями. Ты не борешься с демократами, среди которых нет ни одного порядочного человека. Замазаны все. Ты слышишь? Все! Но ты не борешься с ними, а уж вот кто на самом деле испоганил мир, перевернул его с ног на голову. Вот кто предал истину. И совсем не бесплатно. Я заработал много денег, продвигая Видения, но в этом нет обмана. Я сделал кое-что в этом мире, за что мне не стыдно. А что об этом думает Бог, мне плевать. Потому что он сам этого сделать почему-то не захотел.

И снова в Видения кто-то постучался.

Женя быстро проверил периметр. Внешние камеры видеонаблюдения, муниципальные камеры безопасности. Активные модули Видений ФСБ, МВД и МО. Не только коридоры и офисы на этаже, два этажа вверх и два этажа вниз были полностью эвакуированы и оцеплены. На эвакуацию всей башни у них ушло бы несколько часов. Но почему нет паники? Наверное, они только собираются с мыслями, информация еще не успела уйти от журналистов к общественности.

В его Видения просился все тот же полковник.

Женя дал Зурину доступ.

– Послушайте, Евгений, – сказал возникший фантом Зурина, – вам необходимо пустить к себе переговорщика.

– С какой стати это мне необходимо?

– Таковы правила. Если нет переговорщика, значит, нет движения в разрешении конфликта. Значит, заложник уже потенциально мертв. Значит, будет штурм. Раз нет другого шанса спасти заложника. Ведь мы оба не хотим штурма?

– Черт с ним, пусть будет переговорщик, – сказал Женя и собрался вышвырнуть полковника из своих Видений.

– Есть небольшой нюанс, – как ни в чем не бывало продолжил Зурин. – Переговорщик должен находиться не в Видениях, а рядом с заложником. Должен видеть его. Таковы правила. Здесь даже министр внутренних дел ничего не сможет отменить.

– Только не думай, что ты самый хитрый, полковник. Никакой фокус у вас не пройдет. Чтобы сжечь чип Артемьева, нам не нужно даже десятой доли секунды. Он сам сгорит, если один из наших бойцов перестанет регулярно давать отсрочку команде на уничтожение.

– Переговорщик – не офицер спецслужб.

– Где он?

– Если вы согласны, сейчас он зайдет в здание.

– Пусть идет. И помните, мы все видим и все знаем.

Полковник вышел. У него не было планов на фокусы. У него пока еще было банально мало информации, чтобы оценить происходящее и выработать тактику. И была рекомендация использовать для переговоров полицейского сыскаря. Мотивировка казалась вполне убедительной.

Конечно, переговорщик необходим. Конечно, они должны быть уверенны, что заложник жив. По крайней мере, так в кино показывают.

Но на самом деле Ковалев был уверен, что у силовиков уже был какой-то план. И, раз за разом перебирая детали своего плана, он пытался добавить себе уверенности.

Автономный сервер запитан от аккумуляторов, способен работать одиннадцать дней и давно взял на себя все функции контроля за ситуацией. Захватить серверную физически они решатся не сразу. Корпоративный сервер продолжал работать, но теперь он был в роли приманки для умников. Если атака будет, то только на него. Если вырубят электричество и резервную подстанцию, ничего не изменится, а вот умники себя обнаружат. И выстрелят в пустоту.

Федералы, конечно же, расколют все его заготовки. Но это будет совсем непросто. И не за один час, всем технарям ВИДЕНИЙ придется сильно попотеть. При этом они будут толкаться и мешать друг другу. Что тоже только в плюс. А ситуация тем временем дозреет, народ поднимется.

Артемьев сидел в своем рабочем кресле за дубовым столом. Сейчас он был слеп. Абсолютно. Система не приняла ни один его пароль. Он понял, что нет смысла сопротивляться. Он бессилен. Если это смерть, лучше принять ее достойно.

– Что происходит? – спросил пустоту Артемьев.

Женя считал, что заложнику незачем знать что-то о происходящем в реальности, вокруг него, поэтому вернул Артемьева на плато и сам вошел в его видения.

– У нас опять были гости.

– Что ты намерен делать дальше?

– Торопишься умереть? Не спеши. Возможно, тебе повезет, и ты доживешь до суда.

– Ты веришь, что меня будут судить, раз ты объявил меня преступником?

– Тебя будет судить народ. Я наладил трансляцию в прямом эфире. Народ поднимается.

– Идиот, – вздохнул Артемьев. – Пару сотен маргиналов, которые сейчас выйдут на улицу, просто разгонят дубинками. Ты даже приблизительно не знаешь, как готовят и устраивают революции.

Раздался короткий писк. В Видениях появился образ идущего к зданию человека. Наверное, это и есть переговорщик. Женя через спутник корпорации внимательно следил за гостем. Система охраны просканировала чип визитера, не обнаружила его, и Женя подумал, что это может означать только одно. Спец высшего класса, которому нельзя помешать виртуальными деталями.

Через несколько минут в офис Артемьева вошел следователь Зяблик.

Женя дал команду, и система безопасности просканировала объект. Ни оружия, ни электронных устройств на нем не было.

– А ты тут чего делаешь? – спросил Женя, узнав полицейского.

Следователь пожал плечами и покрутил головой.

– Это не моя идея.

– Хочешь сказать, тебе предложили, и ты сразу согласился?

– Я на службе, – ответил Зяблик. – Какой-то идиот решил, что мне с тобой будет проще найти общий язык, чем профессиональному переговорщику.

Женя не понимал, о чем говорит следователь.

– С какого перепугу?

– Я не люблю Видения и, если помнишь, считаю их большой опасностью для человечества. Я могу только догадываться, почему я, но… Я недавно приходил к Артемьеву, задавал вопросы о сбоях в программе, из-за которых гибнут люди. Он может подтвердить. Возможно, поэтому. – Следователь пожал плечами. – Ни других версий, ни желания вообще тебе что-то объяснять у меня нет.

«Хитрый ход? Ерунда». Женя вернул Артемьева в реальность.

– Кто это?

Артемьев проморгался от неожиданного перехода из абсолютной тьмы в реальность и присмотрелся к человеку, стоявшему в дверях его офиса.

– Если не путаю, это полицейский. Следователь. Он недавно приходил ко мне, у него были вопросы по системе. По его версии, Видениями можно убивать.