Бабочка и факел - Татьяна Гуркало

— Против такой ерунды поможет.

— Вот и хорошо, у меня есть запасной.

Бабушка кивнула, а потом сурово посмотрела на Риви.

— А ты, юная козочка, если чувствуешь себя странно, не стесняйся просить помощи. Потому что твоя защита тоже не совершенна.

Риви виновато улыбнулась. И даже не стала говорить, что до этого у нее подобного опыта не было. И ей попросту в голову не пришло, что большая часть злости и раздражения навеяны кем-то со стороны, причем, с определенной целью. Но теперь-то она знает.

Впрочем, в том, что на соседнем материке для нее безопаснее, она убедилась окончательно. Безопаснее только сидеть на землях рода и не высовывать оттуда нос.

Бабушка улыбнулась, словно мысли внучки прочитала, а потом непреклонно попросила ее сходить за чаем, причем, обязательно приготовить собственными руками и по всем правилам, с добавлением лимонных листьев.

И Риви пошла. А куда бы она делась? Хотя отлично понимала, что, скорее всего, доброй родственнице захотелось поговорить с Яфином наедине. Возможно, даже о ней.

— Ничего, ничего, я ведь не постесняюсь у Яфина спросить, о чем они там разговаривали. И обязательно пойму, если он соврет. Со временем выпытаю, — бормотала девушка, идя за чаем. И даже вяло восхищалась возрождением собственного оптимизма. А то Яфин ее пугать временами начал.

— Присмотри за ней, — первым делом сказала Линарэ, стоило за Риви закрыться двери.

— А?! — удивился Яфин.

— Я ее знаю. Девочка думает, что ее не выпнули в большой мир и не стали требовать зарабатывать себе имя потому, что она и интриги не любит, и с боевкой у нее так себе, и семейный проклятийный дар не унаследовала. При этом ее любят и поэтому вот так защищают от злого мира.

— А на самом деле? — заинтересовался Яфин.

— А на самом деле она бодливая и упертая коза. Если она вбила себе что-то в голову, она будет идти до конца и плевать ей на препятствия. Если ее обидят, она бросится в бой, сколь силен противник бы ни был. При этом ее очень сложно обмануть. Она довольно обидчива. И слишком добра, жалеет тех, кого жалеть не стоит.

— И чем же я могу помочь?

— Ты не семья, ты человек, у которого есть право ей приказывать. И, уж не знаю почему, но твои приказы для нее более весомы, чем приказы семьи. Возможно потому, что она понимает, ее так защищают, а у тебя получилось убедить ее в чем-то другом.

Яфин хмыкнул.

— И если я что-то понимаю в своих внучках, ты ей нравишься.

Яфин улыбнулся.

— Поэтому присмотри за ней. Я вручаю тебе свою внучку. И я тебе даже помогу стать пассивно-сильнее. Похоже, я знаю, почему Лес отправил тебя ко мне.

— Подождите, — поднял мужчина руку. — Вы мне вручаете упрямую девушку, которой я нравлюсь? И вас это не смущает?

Женщина приподняла бровь.

— Почему меня это должно смущать? Она, конечно, одна из младших моих внучек, но не дитя же. Так что, если ей захочется мужчиной не только восхищаться, ну, пускай пробует. А ты… мы благородные второго круга. Одно время у нас даже было принято не выдавать своих внучек замуж, а отправлять их воровать чужие умения и таланты.

— О?!

— Да, приносить в семью ребенка, который может чужой дар унаследовать. Первый круг тогда был заносчив. И признаваться в том, что у них фактически украли ребенка, сыграв на этой заносчивости и ощущении собственного величия, перед которым никто не устоит, они не могли. Да они даже мстить не могли, а то догадались бы. Самые умные пытались жениться, но уговорить гордячку вроде моей внучки было очень сложно, а заставить еще сложнее.

— И?

— И свободы у наших девушек все еще больше, чем у девушек первого круга. Так что сами разбирайтесь, семья точно вмешиваться не будет.

— Даже если она решит возобновить традиции, — догадался Яфин.

Добрая бабушка хмыкнула.

Яфин кивнул и не стал говорить, что уверен, что вот это была сильно завуалированная угроза. Попробуй, мол, нашу дорогую, упертую и бодливую козочку, обидеть. Ей в любом случае не ничего не будет, что бы она ни сотворила, семья ее примет с распростертыми объятьями, а вот ты можешь и еще одно проклятье заполучить.

Хорошая у аспирантки семья, в общем, Яфин бы и сам от такой не отказался.

— Теперь о деле, — благодушно сказала Линарэ, откинувшись на спинку кресла. — Ты знаешь, что проклятья со временем усиливаются?

— Знаю. И о том, что они усиливаются, когда срабатывают. Что особенно печально, когда проклятье родовое и на смерть.

— Твое не родовое, твое только твое, — улыбнулась женщина. — Но весьма при этом интересное. Кто-то очень умный не стал думать о чем-то большом и убийственном, он решил пакостить мелко, но часто, с расчетом, что постепенно оно само нарастет. А твои приятели подвесили к нему своеобразный конвертер, который превращает проклятье в нечто защитное.

Яфин кивнул, все это он тоже знал.

— И вместо проклятья сильнее становится именно защита.

Яфин опять кивнул.

— И с этим нужно что-то делать.

Яфин согласился.

— Ладно, а теперь подумай вот о чем. Что делают мастера защиты, когда сталкиваются с чем-то огромным, остановить что они не смогут, будь даже настоящими гениями, обвешанными накопителями и усилителями с ног до головы?

Яфин хмыкнул и осторожно сказал:

— Пытаются раздробить. А лучше сначала зовут друзей, а потом дробят и каждый давит свою часть. Если не получается, громко кричат, отбегаю как можно дальше и пытаются поставить каскад щитов, фактически, опять же дробят, каждый сломанный щит ослабляет это большое и мощное.

Ощущал Яфин себя, как на экзамене.

— Правильно, — похвалила бабушка аспирантки и по-доброму улыбнулась. — Дробят.

— А вот дальше я не понимаю. Как раздробить удар проклятьем по моим недоброжелателям? И разве это еще больше не усилит этот самый удар?

— Это же проклятье. Никогда не слышал о том, что чем меньше людей в роду, тем быстрее они гибнут из-за проклятья?

Яфин не слышал, поэтому покачал головой.

— И наоборот. Было когда-то одно семейство, очень любившее усыновлять и удочерять чужих детей. Буквально десятками, с признанием, вводом в книгу и такое прочее… Кстати, чтобы ты еще знал, проклятье, как хороший боец, сначала бьет по тем, кто слабее, чтобы не путались под ногами и не мешали справиться с сильными.

— И если набрать в семь детей, даже не магов, желательно больных…

— Да, благодаря этому истинные представители того семейства успевали дожить до старости. А потом им не повезло. Потом для них похитили больную девочку и какой-то селянки, и они успели эту девочку сделать частью своей семьи. А потом выяснилось, что селянка была кормилицей и нянькой и так вот девочку прятала, пока ее родители вырезали род врагов. В общем. Пришлось бедным родителям заняться еще одним родом, помочь проклятью. Как раз после той истории первый круг и перестал окончательно задевать круг второй. Вдруг осознали, что если достаточно сильно разозлить воинов, то они запросто затопчут интриганов, вместе с их поколениями и историей. Но это так, давняя история. Зато она дает нам подсказку, как тебе дожить до старости, никого лишнего случайно не зашибить, а заодно получить в свои руки очень большую защищающую силу. Собрать воедино раздробленное ты же сможешь?