Проклятие Кантакузенов - Владимир Александрович Андриенко

У него листы опросные. У него заговор против государыни. У него имена тех, кто сей заговор замыслил. Скажи, пойди, что Михайло Голицын не виноват? Зотов тебе десяток бумаг представит, в коих писано, что де платит князь холопам золотом за то, чтобы порочили они имя государыни! А у нас с тобой что? Домыслы про Воду жизни или эликсир философов? Да что сие стоит против заговора Зотова?

— Ты погоди, Степан Андреевич.

— Садись, Иван Карлович, в ногах правды нет.

Тарле сел на стул.

— Что с тобой случилось? Вначале расскажи. Ведь Зотов сказал, что и в живых тебя нет.

— Напали на нас с Дурново, Степан Андреевич по пути в Архангельское.

— Дурново уже всем рассказал, как разбойники на вас набросились.

— Напали, Степан Андреевич. И меня тогда едва не упокоили.

Степан усмехнулся.

— Не сам ли Дурново сие и подстроил?

— Степан Андреевич, мой немецкий добрый пистоль работы матера Кухенрейтера разорвался в моей руке словно не в Германии, а в Тамбове сработан. Оглушило меня и выбросило в сугроб, но спасла меня одна девица.

— Что за девица, Иван Карлович?

— Я тебе о ней уже рассказывал. Она себя Властой называет.

— Власта? Та самая, что не одну жизнь прожила?

— Нет, Степан Андреевич. Она молода и никакого эликсира жизни не принимала никогда. Некто специально сие подстроил.

Тарле рассказал Волкову о человеке без лица.

— Думаю, что я знаю, кто сей человек, Иван Карлович.

— Знаешь?

— Это Порфирий Кузьмич Дурново. Тот самый коллежский регистратор, что с тобой в одних санях ехал.

— Нет! Больно мелок он для такого, — возразил Тарле.

— Плохо ты его знаешь, Иван Карлович.

— А за Дурново стоит Зотов? Так, Степан Андреевич?

— Нет, Иван Карлович. Дурново им прикрылся. И все что в доме барском в Архангельском происходит — его рук дело. Дурново через управляющего все делал. И там есть для пригляда за управляющим его человек.

— Капитан-исправник? — спросил Тарле.

— Именно, Иван Карлович. Капитан-исправник Осипов. Только так все нити связать можно! Дурново со многими людишками воровскими на Москве связан. Многие на него спину гнули. Он же человек Ушакова, начальника Тайной канцелярии. Кто посмеет ему отказать? И обо всех действиях наших именно Дурново знать мог, ибо при Зотове он доверенный человек.

— Но ответ на главный вопрос, Степан Андреевич, есть у тебя?

— Зачем Дурново сие надобно?

— Именно! Так ты знаешь?

— Нет, Иван Карлович. Дурново создал вурдалаков. Стало быть, нужны они ему для чего-то. Но более сим дело заниматься не могу, сударь. Строгий запрет имею. Жду гнева монаршего за свою нерасторопность в деле…

***

***

Хроника событий: февраля, ночь со 2 на 3 день, года 1733 от Р.Х.

Москва.

Дом Волкова.

Степан Волков увидел через окно, как в ворота въехала карета, поставленная по случаю зимнего времени на полозья. Кто это мог быть? Он никого не ждал в этот час. На дверцах кареты не было гербов, но четверка лошадей вороной масти была отменной. Неужто Зотов пожаловал? Но Степан сразу отмел эту мысль. Иван Александрович мог удостоить его посещением только в случае самой крайней надобности, а ныне такая надобность возникнуть не могла.

Но еще большим его удивление стало, когда из кареты вышла его жена Елизавета Романовна.

«Что это? — подумал он. — Лиза? Это Лиза! И это мне не кажется! Она приехала!»

Он сбежал по лестнице вниз и выскочил на крыльцо, не накинув кафтана.

— Лиза!

— Степан!

Елизавета Романовна поцеловала мужа.

— Степанушка! Как давно я не видела тебя.

— Лиза! Где ты была? Я искал тебя!

— Но я писала тебе, дабы ты не волновался, Степан. Ты получил мои письма?

— Получил. Но где ты была?

— Пряталась, Степан. Ныне безопасно в Москве и я вернулась.

— Ты сказала безопасно, Лиза?

— Идем в дом, Степан. Чего стоять на холоде.

— Прости, Лиза. Я потерял голову от радости.

Они вошли, и Волков помог жене снять шубу.

— Войку более не сможет меня побеспокоить, Степан.

— А ты знаешь, где он? Я ведь хотел его поймать, но…

— Он умер, Степан. Его больше нет.

— Умер? — удивился Волков.

— Умер и мне это точно известно. Ныне не сможет он меня беспокоить своими визитами. Взялся он за меня крепко, думая к тебе подобраться, Степан. И вынуждена я была бежать, никому не сказав ничего. Ты сам ведаешь, кто был сей Войку.

Волков провел жену в гостиную и усадил её у огня. Сам он сел у ног женщины.

— Владел тот Войку странным даром магнетическим, — сказал он.

— Именно, Степанушка. И стояли за ним лица некие властью облечённые. Поняла я, что они через меня решили тебе вредить и приняла решение — уехать тайно.

— Ты все верно сделала, Лиза.

— Я даже слугам ничего не объяснила. Мало ли что. Умная у тебя жена, Степанушка?

Волков поцеловал руку Елизаветы Романовны.

— Верно, Лиза. Слугам веры не имею более. Некто среди них продался ворогам моим.

— Возможно, Степанушка. Ныне людишкам веры нельзя давать. Но ты сие дело завершил?

— Не я, Лиза. Господин Зотов его завершил. И даже награжден за сие был чином следующим.

— Зотов? — удивилась Елизавета Романовна.

— Удивительно тебе?

— Но ведь не завершил он дела, Степан?

— Нет. За его спиной стоял господин Дурново Порфирий Кузьмич.

— Дурново? А это не письмоводитель ли вашей канцелярии? — спросила Елизавета.

— Он самый, Лиза.

— Но сей Дурново только коллежский регистратор, чиновник 14-го класса! Как может он стоять за спиной статского советника!

Волков ответил жене:

— Порфирий Кузьмич Дурново птица полета высокого. Хоть и чин имеет малый, но за его спиной стоит сам генерал Ушаков. Среди людишек воровских он многих на Москве знает. И только богу известно скольких он на тот свет при помощи разбойников спровадил.

— И он все дело в доме Кантемира затеял?

— Думаю, что он, Лиза. И думаю, что он получил то, что хотел.

— А что он хотел, Степанушка?

— Сего не знаю, Лиза. Приказано мне от имени главы Святейшего синода Феофана Прокоповича собираться в дальний путь.

— Ссылка? За что?

— Не ссылка сие, Лиза. Феофан о моей особе печётся. И дело для меня нашел. Мне ныне подалее от столицы быть нужно.

— И что за дело?

— Польский король просил графа Бирена прислать человека для следствия по важному делу. Некий казак по прозвищу Мацапура обвиняется в колдовстве и принесении жертв человеческих. И изловить сего Мацапуру никак не могут.

— И тебе сие поручили?

— Это дело стало моим спасением от опалы, Лиза.

— Когда тебе ехать, Степан?

— Через пять дней…

***

Владимир Андриенко

***

Декабрь 2022 г.