Группа особого назначения - Михаил Нестеров

— Я могу прояснить картину, — добавил Кавлис. — Сергей Максимович Марковцев — подполковник ГРУ в отставке. Сейчас я уверен, что именно он возглавляет отряд боевиков «Щита».

— Черт бы побрал Баженова!.. — простонал Прокопец. — Теперь дело полностью под его контролем, у него санкция генпрокурора. Что будем делать, мужики?

— Молиться, — отрезал Зенин. — Место я знаю. — «Беркут», не мигая, уставился на следователя. — Ты с нами или против нас?

Прокопец кивнул: то ли с вами, то ли против.

Зенин повторил его жест и полез в карман.

— Один лишний, — сказал он, вкладывая в руку следователя «ТТ». — Стрелять умеешь?

— Я работаю в прокуратуре, — безжизненным голосом проговорил Прокопец. — Кто из вас не знает этого?

Теперь об этом знал даже водитель Кришталя — Шура. Он беспрепятственно развернулся, привычно наблюдая, как грузному «Мерседесу» уступают дорогу, взяв направление на южное шоссе. К монахам-спецам и следователю прокуратуры добавилось еще и оружие. Но Шура за свою совместную работу с Евсеем Кришталем повидал столько стволов, что на пистолет вообще не среагировал. Одним словом, непрофессионал. Так же непрофессионально он игнорировал красный свет светофоров. «Гони!» — приказал ему следователь прокуратуры, держа наготове удостоверение. В городе их вряд ли остановят, но вот на загородном кольце работниками ДПС досматриваются почти все машины, включая и «Мерседесы».

За пять минут майор Седов раз десять бросал взгляд на часы: «Куда же подевался помощник следователя?» Потихоньку в нем нарастала обеспокоенность. И чем больше он мрачнел, тем светлее становилось лицо Аксенова. «Петя, предатель, посадят тебя. Вместе со мной, в одну камеру».

В кабинет вошел Баженов, бросил вопросительный взгляд на помощника. Тот так же молча кивнул на пустующее место другого помощника: оба оказались не на высоте.

— Где Прокопец? — спросил москвич.

— Спросите об этом у майора Седова, — ответил Аксенов. — По-моему, майор послал его за какими-то материалами против меня.

— Вы отстранены от ведения дела, — как бы между прочим заметил Баженов. — Так где Прокопец?

— Поскольку я отстранен, то на вопросы отвечать не намерен. Однако следует заметить, что, кроме этого, у меня есть еще несколько дел, так что не будем мешать друг другу. А все вопросы — к майору Седову. Ваш помощник в сговоре с моим.

Аксенов вынул из сейфа папку и демонстративно углубился в чтение.

Баженов смерил Седова тяжелым взглядом и стремительно покинул кабинет.

Внизу его ожидал заместитель Новоградского РУОПа майор Кабанов.

Полковник задал ему глупый вопрос:

— Не подъезжал?

Кабанов на всякий случай посмотрел на фотографии Кавлиса, Ловчака и Зенина.

— Не было, — ответил он. Как ему показалось, во множественном числе.

«И не будет, — сверкнул глазами Баженов. — Надо было брать Кавлиса и его команду в квартире».

— Распределите людей на выездах, — распорядился он. — Будьте начеку, помните, кого будут брать ваши люди.

Он проводил глазами микроавтобусы, разъехавшиеся в разные стороны. Справа от прокуратуры наблюдалась сутолока: кажется, с дороги убирали какую-то машину. Баженов поспешил в ту сторону. В отличие от Аксенова и его помощника полковник не знал, на какой машине приедет Кавлис. Скорее на попутной, думал он, принимая во внимание сведения о том, что Николай Кавлис не имеет машины; Зенин прибыл в Новоград на самолете, Ловчак — на поезде. «Кажется, — нахмурился он, — Татьяна Шепелева тоже не имеет личного транспорта».

На вопрос: «Что тут происходит?» — сержант Бычков, всмотревшись в удостоверение полковника милиции, отрапортовал:

— Петр Прокопец из прокуратуры поставил машину поперек дороги, с помощью молотка вывел из строя зажигание, поставил автомобиль на ручной тормоз, закрыл двери...

Баженов не дослушал его. А зря: многословный Бычков намеревался далее сообщить, что следователь прокуратуры интересовался черным «Мерседесом» последней серии. Откровенное пренебрежение полковника задело сержанта, он долгим ненавидящим взглядом провожал московского сыщика.

«Сработал на два с минусом», — думал Баженов. Практически он учел все, включая явную заинтересованность Кавлиса к делу, его оперативность, даже его профессионализм: поджидали майора-"беркута" и его крылатых товарищей опытные бойцы отряда быстрого реагирования. Сама операция носила спешный характер, но именно быстрота позволяла надеяться на благополучный исход. Потяни Баженов время, до Кавлиса могла дойти информация о планах Баженова. Об этом майору мог сообщить Аксенов. А сейчас выясняется, что и его помощник тоже. Однако с этого времени лейтенант юстиции Прокопец перешел в иное качество: сообщник.

Верил ли он в то, что задумал, Баженов не знал. Однако, как правильно заметил Прокопец, сейчас в актив себе полковник мог занести только инициативу. Получая инерцию собственно от действия, следствие могло выйти на окончательную прямую. К одному прилипнет другое, кто-то успокоится, кто-то засуетится, но так или иначе обозначит себя.

Когда следственные действия заходят в тупик и в работе наступает нежелательная для руководства пауза, расцениваемая как некомпетентность детектива или его халатное отношение к работе, обычно применяется прием, называемый инициативой. Его и применил Баженов по отношению к Кавлису. Он рассчитывал взять Николая под стражу, отрапортовав в Москву, что им арестован предполагаемый руководитель треклятой группировки. Основания — десятки совпадений, из которых даже неопытный следователь сделает соответствующие выводы: Кавлис нашел труп члена «Щита», обратил внимание на удостоверение на фотографии, предложил свою помощь, активно включился в работу и так далее. (Единственное, что обошлось в этом трудном деле без Кавлиса, — это в какой-то мере счастливое задержание сержанта Зубкова.) Но, заведомо зная, что Кавлис никак не мог быть причастен к "Группе «Щит», выгодно ли это следствию? Вот эта, казалось бы, ненужная инициатива выгодна? Вместо одного реального тома двадцать — это нормально? К чему такие перегрузки следователю, когда есть множество приемов обойти стороной ненужную волокиту? Что, следователь поставил перед собой задачу собрать в одном деле все преступления за последнее десятилетие? И раскрыть?

Ответ тот же, что и сама задача: инициатива.

Своеобразная тактика, она не раз приводила к успеху полковника Баженова, почти никогда не давая сбоев. Позже, возвращаясь к раскрытому таким образом делу, сыщик удовлетворенно замечал, что выбранная им тактика являлась оптимальным вариантом как по качеству, так и по времени. До тех, кто невольно играл роль серых лошадей, ему не было никакого дела. Перед кем-то просто извинялись, кто-то продолжал мерить шагами камеру следственного изолятора, по чистой случайности оказавшись замешанным в другом деле. Так же или почти так обстояло дело и с Кавлисом.