Миланская Роза - Звева Казати Модиньяни

Стоит ли теперь говорить Ричарду, что Риккардо — его сын? Она только поломает ему жизнь. Их любовь рождена войной, с войной она и закончится.

— Прощай, Роза, — произнес Ричард.

— Прощай, Ричард, — сказала она, целуя его в щеку.

— Ты не проводишь меня до фермы?

— Нет, терпеть не могу коллективных прощаний.

— Суровая женщина, — улыбнулся Ричард.

— Нет, просто я предпочитаю плакать в одиночестве. А теперь уходи.

И Роза оттолкнула Ричарда.

— Как-нибудь увидимся, — произнес он и направился к своим товарищам.

— Ты — негодяй, Ричард Тильман, — спокойно сказала Роза. — Большего негодяя я в жизни не встречала.

Но он уже не слышал ее слов. Высокая фигура Ричарда растаяла в ночи, а Роза бросилась на траву и разрыдалась.

— Негодяй… очаровательный, неотразимый негодяй-американец, — подытожила свои воспоминания старая женщина и добавила: — Да сохранит Господь его душу!

Глория промолчала, растроганная и взволнованная. Ей показалось, что бабушка задремала, но она заметила, как меж ресниц Розы блеснула слеза и покатилась по щеке. Глория осторожно вытерла щеку Розы платочком.

— Я очень его любила, — продолжала бабушка, — хотя с ним было трудно. Но, вспоминая, я прежде всего думаю о счастье, что он дал мне.

— Может, он был не такой уж негодяй, — сказала Глория. — Наверное, он любил тебя, по-своему. Ведь такую женщину, как ты, тоже любить нелегко.

— Ричард был для меня загадкой, — сказала Роза. — Как и его сын. Никогда не знаешь, хочет он тебя укусить или поцеловать. Любовь к Ричарду измучила меня. Так и ты теперь мучаешься от любви к Риккардо.

За окном темные тучи закрыли солнце, и порыв ветра взлохматил кроны деревьев в парке Имберсаго. Вошла служанка и доложила, что обед подан.

Они пообедали вместе в маленькой столовой рядом с большим залом, который использовался лишь для парадных обедов.

Роза съела немного макарон с ветчиной и со сливками, выпила глоток вина. Ее лицо чуть порозовело.

— Глория, думаю, тебе стоит уехать, — сказала бабушка. — Тебе стоит побыть одной и подумать. Я ведь не сказку рассказывала, девочка моя, — добавила Роза вполголоса. — Мое прошлое касается и тебя… Ты для меня — прежде всего. Главное — твоя жизнь, твое будущее. Пожалуйста, прими мой совет…

— Совет или приказ? — с улыбкой спросила Глория, откинувшись на спинку стула, пока служанка меняла тарелки.

— Никто не может приказывать Глории Летициа, помни это, — твердо произнесла Роза. — Даже я. Умей сама принимать решения. У тебя получится. Ты же вытащила Рауля из тюрьмы с помощью одного-единственного звонка.

— Мне просто повезло, — скромно заметила девушка.

— Ты действовала наверняка. И теперь должна поступить так же. Хватит тянуть. Можешь любить Риккардо, можешь забыть его, но эта история должна кончиться. Мой сын — человек неудобный, как и его отец. Тебе нужен положительный, надежный спутник жизни вроде Руджеро Летициа. Поразмысли, Глория. Я ведь тебе передам маршальский жезл, — заключила Роза. Глория молча смотрела в тарелку. Сначала воспоминания, потом это вторжение бабушки в ее личную жизнь несколько вывели молодую женщину из равновесия. Она представляла себе Риккардо ребенком, каким он был во время войны, а потом ей виделся неотразимый мужчина, перед которым она не могла устоять. Она поняла и оценила советы бабушки, но сейчас у нее не было сил, чтобы обсудить то, что волновало ее больше всего на свете.

— Наверное, я приму твой совет, — наконец произнесла Глория.

Роза благодарно улыбнулась.

— И ты должна завести детей. Как можно скорей, — добавила бабушка.

Глория помрачнела.

— Детей? От кого? От Консалво или от Риккардо?

— Извини, что я вмешиваюсь, — сказала Роза. — Но у меня осталось так мало времени, и я не хочу видеть, как ты страдаешь, повторяя мои ошибки.

— Каждому отпущена своя доля страданий, — покорно произнесла Глория.

— А мы с тобой, например, рискуем получить и дополнительную порцию. Послушай старуху: найди себе мужчину, который станет хорошим отцом.

— Хорошо, бабушка, я уеду, — согласилась внучка, положив вилку.

Она так и не притронулась к отбивной.

— Я рада, — тоном победительницы заявила Роза.

— Наверное, мне действительно лучше побыть одной, хотя я всегда одинока.

— Знаю, Глория, — ответила бабушка, вспомнив и о собственном одиночестве.

— Думаю, я должна принять правильное решение, — вздохнула Глория.

— Тогда поторапливайся, уезжай! Я не вечна, но тебя дождусь. Возвращайся, с Риккардо или без него, но возвращайся, излечившись от этой муки.

Женщины пожали друг другу руки, словно заключая тайный договор.

Риккардо Летициа протянул секретарю досье.

— Это данные для печати. Все готово, — сказал он.

Он сидел во главе длинного стола в зале для заседаний римского офиса корпорации, расположенного в районе Эур. Материалы для прессы были последним звеном в сложных переговорах. Стороны изрядно потрепали друг другу нервы, но в конце концов поле битвы осталось за Риккардо.

— Теперь можно спокойно заниматься текущей работой, — с удовлетворением произнес Синклер Уординг, самый приближенный сотрудник президента корпорации «Роза Летициа и сыновья».

Тио Пепе, пристроившийся у ног хозяина, громко, с подвыванием зевнул, встал на короткие сильные лапы и глянул на Риккардо, словно хотел поздравить хозяина с успешным завершением встречи в верхах. Присутствие на переговорах пес считал чем-то вроде профессиональной обязанности. Теперь, когда секретарша Эстер распахнула дверь, пес направился к выходу, намереваясь насладиться прогулкой по саду.

Эстер открыла дверку красного дерева и достала из бара золотистую бутылку шампанского «Крюг» и четыре высоких фужера. В корпорации существовала традиция отмечать шампанским успех переговоров. А сегодняшняя сделка была одной из самых значительных в истории фирмы «Роза Летициа и сыновья».

Риккардо поднялся со своего командирского места, подошел к окну и взглянул на белевшие в зелени здания. Он готовился отметить успех, но чувствовал себя усталым и недовольным. Победа, увенчавшаяся подписанием соглашения между Италией и Бразилией о строительстве двухсот шестидесяти шести истребителей, не сделала Риккардо счастливым. Но надо было произнести тост, и президент, подняв бокал, обратился к своим сотрудникам:

— Благодарю вас. Вы внесли решающий вклад в нашу победу.

Все заулыбались. Риккардо Летициа действовал как образцовый менеджер. Когда дела шли хорошо, он каждому воздавал по заслугам. Если же что-то не ладилось, президент брал ответственность на себя.