В ожидании счастья - Джил Грегори
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Джейк, – выдохнула она, как молитву, и подняла наполненные слезами глаза.
– Все в порядке, Мэгги, все кончено.
Мэгги закрыла глаза, слишком уставшая и одурманенная, чтобы говорить. Но вдруг она вспомнила:
– Регги… Дотти Мей… – И, шатаясь, побрела к ним.
Джейку потребовалась всего одна секунда, чтобы вынуть нож и перерезать веревку, стягивающую руки Регги. И как только он это сделал, Мэгги с плачем опустилась на колени и обняла испуганную девочку. Джейк тем временем подошел к Дотти Мей, которая тихо стонала, но, судя по всему, ее рана не была серьезной.
Когда он склонялся над ней, то увидел мальчика, лежащего лицом вниз в луже крови.
Джона!
– Мэгги! – крикнул он, но она уже увидела. Обняв Регги за плечи, она подошла, чтобы помочь Дотти Мей, и увидела рядом неподвижное тело сына.
– Боже мой! – Мэгги кинулась к нему. Ей казалось, что какой-то дикий зверь вырывает ее сердце из груди. Она опустилась на колени, но Джейк уже был рядом с Джоной, осторожно перевернул его и стал нащупывать пульс.
– Он не… не может быть…
– Он жив, Мэгги. Но еле дышит. Я сейчас поеду за доктором, но…
Он не мог заставить себя сказать ей, что Джона вряд ли протянет до его возвращения. Мальчик лежал неподвижно и не издал ни звука. Джейк поднял его пропитанную кровью рубашку и увидел зияющую рану в груди.
– Доктор Харви – привези его! – закричала Мэгги. Лицо ее было залито слезами, и она пыталась носовым платком остановить кровь, льющуюся из раны сына.
Джейк уехал, пустив Педро в галоп, в сторону Бакая. Его вина! Он будет виноват, если Джона умрет. Зачем он разрешил мальчику ехать с ним?
Он мчался все быстрее, погоняя коня, и проклинал свою судьбу, немилостивое небо и себя самого.
Так начались ночные бдения.
Джона перенес осмотр, который провел доктор Харви, и операцию, но ночью так и не пришел в себя. Он лежал в кровати в голубой комнате, которая когда-то была его детской. Его восковое лицо было белее простыни, натянутой до самого подбородка. На мертвенно-бледной коже еще четче проступили веснушки. Дыхание было слабым и едва слышным. К ужасу Мэгги, даже после всех ее усилий, предпринятых по совету врача, сын оставался неподвижным. Час проходил за часом…
– Ждите, наблюдайте и не оставляйте надежду, – сказал Мэгги доктор Харви, но не мог смотреть ей в глаза.
Ждите и наблюдайте…
Тэнглвуд превратился в место ожидания.
Хэтти Бенсон, Сара Мур и другие женщины из города примчались на ранчо, как рой прилежных пчел, и мыли, скребли и полировали все вокруг. Их голоса звучали в гостиной, как печальные колокольчики. Они уничтожили все свидетельства кровопролитной бойни, Джейк позаботился о похоронах. Дотти Мей, которая лежала дома, оправляясь от раны в плече, прислала Грету с запиской для Мэгги. В ней было всего три слова: «Молюсь за Джону».
Часы тянулись мучительно медленно. На второе утро Джона проснулся, и Мэгги, которая все это время не отходила от его постели, тут же склонилась над ним, схватила его за руку и позвала, полная надежд.
Но он не мог ответить матери, а только смотрел на нее с такой болью и такой разрывающей сердце беззащитностью, что она с трудом удержалась от слез. И все долгие часы, которые последовали за этим, его непроходящая слабость была для нее невыносима.
На третий день у Джоны начался жар. Из его горла вырывался сухой жесткий кашель, и он шептал, что у него болит грудь. Его постоянно знобило, и на смену восковой бледности пришел неестественный румянец. Он смотрел на Мэгги лихорадочно блестевшими глазами и не узнавал ее. Температура все поднималась, и мальчику с трудом давался каждый вдох.
– Пневмония, – сделал заключение доктор Харви. Регги и Абигейл дежурили по очереди у его постели, а Мэгги постоянно была рядом с ним, не позволяя девочкам помочь ей.
– Я боюсь за маму, – призналась Эбби Джейку как-то днем, когда он пришел узнать, как Джона. – Она вообще не отдыхает, не спала в кровати с того самого дня, когда Джону ранили. Боюсь, у нее будет удар.
– Можно мне поговорить с ней?
– Она не выходит из комнаты Джоны.
– Тогда я поднимусь туда.
Когда он вошел, Мэгги сидела в кресле-качалке рядом с постелью Джоны. Она держала спящего сына за руку и неотрывно смотрела ему в лицо. Ее милое личико с высокими скулами было изможденным и бледным. Она страшно похудела. Она не принимала ванну, не переодевалась и не расчесывала волосы уже несколько дней.
Чувство вины, преследовавшее Джейка, усилилось, когда он ее увидел. В его душе все перевернулось.
В углу возле окна сидела Регги и шила новую накидку на диван: Хэтти и Саре не удалось удалить пятна крови со старой. Регги, обычно такая непоседа, утратила свою живость. Притихшая, она только взглянула, когда он вошел, и едва улыбнулась. Он сделал девочке знак, чтобы она оставила их с Мэгги наедине, и она собрала свою корзиночку с шитьем.
Мэгги, казалось, не почувствовала его присутствия, и только когда он положил ей руку на плечо, взглянула на него. В ее покрасневших глазах мелькнуло что-то вроде улыбки.
– Джейк, хорошо, что ты пришел.
Неужели она не знала, что он бывал здесь каждый день? Похоже, она находилась на грани нервного истощения, и не было смысла приукрашивать действительность.
– Мэгги, ты ни на что не похожа. Иди поспи, прими ванну и не возвращайся, пока нормально не поешь.
Она покачала головой:
– Я не могу оставить Джону.
– Несколько часов ничего не изменят.
– Нет, изменят.
Он мягко взял ее за руки и заставил встать.
– Я посижу с ним. И Регги тоже. Неужели ты не понимаешь, что сделаешь ему только хуже, если заболеешь сама, свалишься от изнеможения и голода?
– Не свалюсь, – запротестовала она, вырываясь. – А сейчас уходи! Я остаюсь!
Он снова с решительным видом взял ее за руки, но, увидев панику в ее глазах, отступился.
– Мэгги, когда Джона проснется, ему будет нужна полная сил и здоровая мама, которая позаботится о нем. Ты готова к этому?
Она закусила губу и опустила глаза. Он усилил натиск:
– Неужели ты не веришь, что ему станет лучше? На этот раз ее пронзила дрожь.
– Не знаю, – прошептала она и посмотрела на него с полной беспомощностью. – Просто не знаю. Мне кажется, я теряю веру.
Он прижал ее к груди, его страх был не меньше, чем ее.
– Он поправится, – сказал он с убеждением, которого на самом деле не чувствовал. Он обнимал ее, гладил по голове, слегка массировал шею, пытаясь хоть немного снять напряжение ее уставшего тела. – Он победит, Мэгги. Я знаю, победит. Ты должна верить! Джона нуждается в твоей вере гораздо больше, чем в твоем присутствии. Покажи ему, что ты веришь, – оставь его со мной и Регги хотя бы на пару часов.