Спасение Рейн - Келси Кингсли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но хотя никто из нас не говорил об этом, мы оба знали, что ни за что не забудем, что пистолет там, пока он не исчезнет.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
ОДИН — ЭТО СМЕРТЬ
Давным-давно, еще в 1600–х годах, некоторые люди верили, что количество воронов в стае может определить их судьбу.
Один означал смерть или катастрофу — что-то в этом роде; два — радость, хорошие события; три или четыре определяли, будет ли у кого-то девочка или мальчик… и так далее.
Об этом я прочитал в одной из книг в библиотеке «Уэйуорда» и, помнится, тогда подумал, что это безумие. Что люди когда-то так мало знали о жизни, науке и просто о том, как все устроено в целом, что они чувствовали, что им нужно посмотреть на птиц на долбанном дереве, чтобы понять, что, черт возьми, происходит, когда Джейкоб или еще какой-нибудь хрен сваливался с летальным случаем чахотки.
Но сейчас, когда мы с Ноем шли к берегу с ящиком для снастей и удочками наперевес, я смотрел на одинокого ворона, который, казалось, следовал за нами, и мне стало интересно…
«Что, если они что-то задумали?»
— Эта птица меня пугает, — признался Ной, не понимая, что творится у меня в голове.
— И меня тоже.
— Ты должен дать ему немного еды. Может, он улетит.
Я покачал головой, глядя на мрачную черную птицу.
— Кормление только заставит его хотеть большего.
— Ну, я имею в виду, что он явно чего-то хочет, — сказал Ной, закатив на меня глаза.
«Ага. Мою душу».
Я внутренне съежился от этой мысли и отогнал ее прочь. Вел себя иррационально и нелепо и знал это. Но я проснулся с жутким ощущением, что что-то должно пойти не так. И что бы ни делал, не мог от него избавиться. Это было то же самое предчувствие, которое мучило меня месяцами, подкрадывающееся, когда я меньше всего этого ожидал. Но это было по-другому. Оно было сильным и всепоглощающим, проникало в мой мозг, и этот ворон не помогал.
Однако, когда свернули с Мейн-стрит на Оук, направляясь к пляжу, мы избавились от этой проклятой птицы. И я попытался воспринять это как хороший знак.
* * *— Хорошо, дружок. Итак, что ты должен сделать, так это намотать леску, пока она не останется конец примерно на тридцать сантиметров или около того, — продемонстрировал я, а затем жестом попросил его сделать то же самое.
Ной медленно крутил катушку, пока не сделал так, как я велел.
— Вот так?
— Ага. Идеально. А теперь отведи руку вот так, назад, а затем быстро выбрось удилище вперед.
Я сделал так, как сказал, в то время как Ной пристально наблюдал, широко раскрыв глаза, как леска проплыла по воздуху и упала в воду в пяти метрах от меня.
— И не забудь также отпустить кнопку катушки, иначе леска никуда не денется.
Ной кивнул, а затем, с решимостью в глазах, подражая моим движениям, забросил свою приманку на полметра ближе, чем мою.
— Ну как? — спросил он с торжествующей ухмылкой.
Я крепко держал удилище, хлопая его по спине.
— Я бы сказал, чертовски хорошо. В смысле, для твоей первой попытки.
— В следующий раз у меня будет дальше, чем у тебя.
— Да, я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь, — пожурил я, ударившись локтем о его руку.
Это был великолепный июльский день на воде. Солнце было достаточно спрятано в облаках, чтобы не ослеплять нас своими лучами, но день оставался теплым. На берегу было очень мало народу, потому что это был полдень вторника, и большинство людей находилось на работе.
Я снял рубашку, как только мы приехали, и Ной сделал то же самое. Было слишком жарко, чтобы этого не сделать. Но теперь я пожалел об этом, когда пара домохозяек, возящихся со своими маленькими детьми, уставилась в мою сторону. Их губы шевелились, они что-то шептали друг другу и смотрели поверх оправ солнцезащитных очков. Я сделал вид, что ничего не заметил, но Ной был менее искусен в искусстве игнорирования, и он не скрывал своих раздраженных взглядов в их сторону.
— Они знают, что мама — твоя девушка, — проворчал Ной.
— Им на это наплевать. Для них это не имеет значения, пока они просто смотрят.
— Но ведь это имеет значение, верно?
Я пожал плечами, потом кивнул.
— Ну, я так думаю. Но у некоторых людей разные представления о том, что нормально, а что нет.
— Ну, я не думаю, что это нормально.
— И именно поэтому однажды ты заполучишь всех дам. Им нравятся хорошие парни.
Мы стояли в почти комфортной тишине, наблюдая, как наши приманки покачиваются вдалеке. Но я слышал, как в голове Ноя крутятся колесики. Видел, как он нахмурил брови в раздумьях. И после минуты наблюдения за тем, как тот жует нижнюю губу, я наконец спросил, что у него на уме.
Ной колебался, кривя губы и склонив голову набок. Потом, наконец, спросил:
— Ты действительно хороший парень?
С моих губ сорвался смешок.
— Чувак, если ты спрашиваешь, значит, я что-то делаю не так.
Он покачал головой и застонал.
— Нет, ты знаешь, о чем я. Я всегда думал, что ты такой, но…
Я повернул голову и посмотрел на него, ошеломленный этим внезапным признанием.
— Но что?
— Но… — вздохнул Ной, его дыхание вырвалось с дрожью. — Мой отец… о-он знал тебя.
Прошло несколько недель с тех пор, как Сет ворвался в дом Рэй. Ной был более сдержанным, чем обычно, более тихим и жестким. Но я полагал, что это из-за того, что он видел. И ни разу не задавался вопросом, как тот мог воспринять то, что услышал из уст отца.
«Как я мог быть таким тупым?»
— Откуда он тебя знает?