Мастер-класс для диверсанта - Сергей Москвин

Взяв дежурную машину, Ветров отправился в районное отделение УВД.

– Товарищ полковник, а что вас смущает в этой драке? – спросил у Чернышова начальник городского отдела ФСБ.

– Те двое только пострадавшие, а изувечил их кто-то третий. Дело в том, что, когда человеку вырывают кадык, он умирает мгновенно и, следовательно, уже не может не то чтобы раздробить противнику яйца, но даже махнуть ногой. В свою очередь, тот, кому действительно раздробили яйца, испытывает такой болевой шок, что уже не способен к активным действиям. Ни к каким действиям не способен, – ответил Чернышов.

– И вы считаете, что это сделал кто-то из диверсантов?

– Скажите, вы можете раздробить человеку яйца или вырвать кадык? – в свою очередь спросил Чернышов у начальника горотдела.

– Нет, – испуганно ответил тот.

– Вот и я не могу, – сказал Чернышов. – А тот, кто это сделал, может. – Чернышов помолчал, а потом добавил: – Тот, кто это сделал, владеет приемами убийства без оружия. А это один из курсов подготовки диверсантов-профессионалов.

* * *

Закончив разговор с начальником горотдела ФСБ, полковник Чернышов вернулся в кабинет, ставший штабом подразделений, обеспечивающих охрану на площади и в здании городской администрации. Он хотел проанализировать происшествие, о котором узнал у начальника горотдела, но так и не успел это сделать.

– Внимание всем! – отозвалась стоящая рядом с Чернышовым рация голосом полковника Рогозина. – Кортеж следует в Назрань! Повторяю! Кортеж премьер-министра следует в Назрань! В программе визита произошли изменения. Премьер-министр России посетит в Назрани военный госпиталь, где встретится с находящимися на излечении военнослужащими.

Свое сообщение Рогозин передал на общей частоте, чтобы его могли слышать командиры всех подразделений, которые принимали участие в охранных мероприятиях. Однако в первую очередь оно относилось к тем, кто обеспечивал безопасность премьера во время встречи с журналистами в Моздоке. Так как следующим пунктом программы визита премьер-министра после беседы с главами Северо-Кавказских республик была встреча с аккредитованными в Моздоке журналистами.

По требованию Чернышова радист увеличил громкость своей аппаратуры.

– Встреча с журналистами переносится ориентировочно на восемнадцать часов, – услышал Чернышов голос полковника Рогозина, вырвавшийся из динамиков рации.

«Значит, на обратном пути премьер предпочел вертолету автомобиль, – подумал Чернышов. Но уже в следующую секунду его мысли сменились более тревожными. – Восемнадцать часов! В это время уже начинают сгущаться сумерки. А когда закончится пресс-конференция, на улице будет совсем темно». Это обстоятельство очень заметно осложняло задачу подразделениям охраны. Первоначально встреча премьера с журналистами должна была пройти с шестнадцати тридцати до семнадцати часов, то есть когда на улице было еще светло. Поэтому при построении системы охраны не было необходимости учитывать обстоятельства ограниченной видимости.

– У ваших бойцов при себе имеются приборы ночного видения? – осведомился Чернышов у командира местного СОБРа[17].

Именно его снайперы контролировали окружающие площадь дома.

– Конечно, нет, – ответил собровец, удивленный столь странным вопросом. – А зачем они, когда на улице светло?

– Встреча с журналистами откладывается на полтора часа. Вашим бойцам придется работать в сумерках, а если встреча еще отложится, то вообще в полной темноте, – объяснил Чернышов. – Немедленно отправьте кого-нибудь на свою базу. Надо срочно доставить сюда приборы ночного видения и инфракрасные прицелы для снайперских винтовок.

Командир СОБРа отправился выполнять приказание, а к Чернышову тут же подошел начальник команды внутренних войск, обеспечивающей оцепление площади и здания городской администрации.

– Товарищ полковник, журналисты уже собрались, какие будут указания? Пропускать их или как?

Сигналом к пропуску журналистов, приглашенных на встречу с премьером, должно было послужить прибытие сотрудников Федеральной службы охраны. По утвержденному плану два человека из бригады полковника Рогозина должны были осуществлять пропуск журналистов в конференц-зал и досмотр их вещей. В связи с переносом времени пресс-конференции прибытие сотрудников Рогозина также откладывалось. Но приглашенные журналисты всех этих подробностей не знали, как не знали и того, что встреча с премьером откладывается. Они пришли вовремя и теперь резонно требовали, чтобы их пропустили.

Чернышов разыскал начальника горотдела ФСБ.

– Надо пропускать журналистов, – высказал он свое мнение.

– Как пропускать? – опешил начальник горотдела. – А как же проверка аппаратуры и личный досмотр?

– Я и мой сотрудник капитан Муромцев уже работали на подобной аппаратуре. Мы сами встанем на входе в конференц-зал и будем проверять журналистов, – ответил Чернышов.

– Рогозин нам не простит такую самодеятельность, – покачал головой начальник горотдела.

– На улице отрицательная температура. За полтора часа ожидания люди просто замерзнут. Я уж не говорю, с каким настроением они придут на встречу с премьером. В конце концов, если Рогозин будет настаивать, перед выступлением премьер-министра можно попросить всех журналистов выйти из зала и повторить проверку.

Начальник горотдела глубоко вздохнул. Сам он был полностью согласен с Чернышовым. Его люди тоже стояли в оцеплении и мерзли не меньше журналистов. Слова Чернышова о вынужденном полуторачасовом ожидании окончательно убедили начальника горотдела ФСБ. Он отдал соответствующие распоряжения, и пропуск журналистов начался.

Григорий Журавлев, оператор канала ТВС, подхватил свою сумку с видеокамерой и направился к проходу в цепи военнослужащих внутренних войск. Только что какой-то человек в штатском объявил журналистам, что доступ в здание городской администрации, где состоится пресс-конференция премьер-министра России, открыт. В цепи из солдат внутренних войск образовался проход, по обе стороны которого встали несколько человек в гражданском и начали проверять у журналистов пропуска и аккредитационные карточки. Кто эти люди, Журавлев не знал, но подозревал, что это сотрудники городского отдела ФСБ, так как именно там он сегодня получал свой пропуск на пресс-конференцию.

Когда очередь дошла до оператора канала ТВС, он молча протянул одному из оперативников ФСБ свой пропуск, по его требованию предъявил аккредитационную карточку и благополучно миновал оцепление. «Пожалуй, стоит немного поснимать вокруг, – подумал оператор. – Зрителям будет небезынтересно посмотреть, какие меры безопасности приняты в связи с приездом в Моздок российского премьера и наиболее вероятного кандидата в президенты». Журавлев расстегнул «молнию» на сумке и достал оттуда свою видеокамеру. Включив кнопку записи, он увидел, как в видоискателе замигал индикатор, символизирующий окончание кассеты. «Хорошо, что я такой запасливый», – мысленно похвалил себя Григорий и быстро поменял в камере видеокассету, достав из сумки запасную. Во внутреннем кармане сумки остались еще две неотснятые видеокассеты. Одну из этих кассет положил в сумку сам Журавлев, а вторая была та, которую накануне подменил в баре командир диверсионной группы Степан Мордасов.