Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг

— Но почему ты сказала, что они утонули? — Краем глаза Патрик видел, что Йоста остановился в дверях и слушает.

— Стыдно… И может, им у нее было лучше. Но я стыдилась…

Она снова обратила взгляд к воде, и они довольно долго просидели молча. Мозг Патрика усиленно работал, переваривая услышанное. Нетрудно было вычислить, что «благородную даму» звали Сигрид Янссон и она почему-то забрала детей Хедды. Почему именно, им уже никогда не узнать.

Когда он медленно поднялся на трясущиеся от всего этого ужаса ноги и повернулся к Йосте, то увидел, что коллега держит что-то в руках.

— Я нашел фотографию, — сказал он. — Под матрасом. Фотографию близнецов.

Патрик взял снимок и стал рассматривать. Двое малышей, около двух лет, сидят на коленях у родителей, Готфрида и Хедды. Вид у них счастливый. Фотографию, вероятно, сделали непосредственно перед тем, как Готфрид утонул. До того, как все рухнуло. Патрик принялся изучать лица детей. Где-то они сейчас? Неужели кто-то из них убийца? Круглые детские личики ни о чем не говорили.

Хедда опять заснула за кухонным столом, Патрик с Йостой вышли на улицу и вдохнули свежего морского воздуха. Патрик аккуратно вложил в бумажник фотографию с многочисленными следами пальцев. Он обязательно проследит за тем, чтобы ее поскорее вернули Хедде, но сейчас фотография необходима им, чтобы найти убийцу.

На обратном пути они молчали, как и по дороге на остров. Правда, на этот раз молчание объяснялось потрясением и грустью. Грустью по поводу того, каким бессильным и беззащитным оказывается порой человек. Потрясением от масштаба ошибок, которые человек способен совершить. Патрик живо представлял себе, как Хедда металась по Уддевалле, как разыскивала детей, которых в приступе отчаяния, бессилия и похмелья отдала совершенно чужому человеку. Он прямо-таки ощущал панику, которую она, вероятно, испытала, поняв, что детей ей не найти. И отчаяние, побудившее ее заявить, что дети утонули, вместо того чтобы сознаться в том, что она отдала их в чужие руки.

Только когда Патрик пришвартовал старую посудину к понтонным мосткам, Йоста нарушил молчание.

— Ну, теперь нам, по крайней мере, все известно, — сказал он, и по его лицу было видно, что он по-прежнему чувствует себя виноватым.

По дороге к машине Патрик похлопал его по плечу.

— Ты не мог знать, — попытался он успокоить коллегу.

Йоста не ответил, и Патрик подумал, что никакие слова не помогут. Йосте придется разбираться с этим самому.

— Нам необходимо побыстрее узнать, куда подевались малыши, — сказал Патрик по дороге в Танумсхеде.

— От социальной службы из Уддеваллы по-прежнему ничего?

— Да, наверное, не так-то легко разыскать такие давние сведения. Но где-то они явно имеются — ведь не могли же два пятилетних ребенка бесследно исчезнуть.

— Какая ей выпала ужасная жизнь.

— Хедде? — спросил Патрик, хотя прекрасно понимал, кого имеет в виду Йоста.

— Да. Представляешь, жить с таким чувством вины. Всю жизнь.

— Неудивительно, что она пытается отключаться всеми доступными способами.

Йоста не ответил. Не отрываясь, он смотрел в окно и под конец спросил:

— Что будем делать дальше?

— Пока не получим сведения о детях, будем работать над тем, что у нас имеется. Сигрид Янссон, собачьи волосы от Лиллемур, попытаемся найти связь между местами убийств.

Они свернули на парковку возле здания полиции и с мрачными лицами направились ко входу. Патрик на секунду задержался в канцелярии, чтобы ввести Аннику в курс дела, а потом пошел и сел у себя в кабинете. У него пока не было сил рассказывать обо всем остальным.

Осторожно достав из бумажника фотографию, он стал ее рассматривать. Глаза близнецов смотрели на него непроницаемым взглядом.

В конце концов она сдалась. Только короткая поездка. Маленькая экскурсия в большой, незнакомый мир. А потом обратно домой. И чтоб он больше не просился.

Он нетерпеливо закивал, едва сдерживая эмоции. Брошенный на сестру взгляд подтвердил, что она также переполнена ожиданием.

Его волновало, что же он увидит. Что будет там? За лесом. Ему не давала покоя одна мысль. Окажется ли там та, другая? Женщина с суровым голосом. Почувствует ли он запомнившийся запах соли и свежести? И ощущение раскачивающейся лодки, а еще солнце над морем, и кружащие птицы, и… До чего же трудно было выбирать среди всех надежд и впечатлений. В голове вертелась одна-единственная мысль. Она возьмет их с собой. В тот мир. Он с легкостью пообещал взамен больше не проситься. Одного раза вполне достаточно. В этом он был убежден. Один разок, чтобы только увидеть, что там, чтобы им с сестрой знать. Большего ему не требовалось. Только раз.

Она с мрачным лицом открыла им дверцу машины и наблюдала, как они запрыгивают на заднее сиденье. Потом тщательно пристегнула их ремнями и, усаживаясь за руль, покачала головой. Он помнит, что засмеялся. Пронзительным, истерическим смехом, когда сдерживаемое напряжение наконец вырвалось наружу.

Когда они выворачивали на дорогу, он мельком взглянул на сестру. Потом взял ее за руку. Они двинулись в путь.

Патрик вывел на экран компьютера список владельцев собак и снова его тщательно просмотрел. Он уже проинформировал Мартина и Мельберга о том, что им с Йостой удалось узнать на острове, и попросил Мартина позвонить в Уддеваллу и поторопить со сведениями о близнецах. Никаких других зацепок для дальнейших действий у них на данный момент не имелось. Он получил доступ ко всем документам, касающимся ДТП, в котором Эльса Форселль убила Сигрид Янссон, но не обнаружил в них никакого нового следа.

— Как продвигается дело? — спросил Йоста, заглядывая в дверь.

— Паршиво, — ответил Патрик, отбросив ручку. — Пока мы не узнаем что-нибудь новое о детях, будем топтаться на месте. — Он вздохнул, запустил руки в волосы, а затем сцепил их на затылке.

— Я могу чем-нибудь помочь? — робко поинтересовался Йоста.

Патрик посмотрел на него недоверчиво: не часто случалось, чтобы Йоста приходил просить задание. Патрик на минуту задумался.

— Мне кажется, будто я просмотрел список владельцев собак уже сотню раз. Но никакой привязки к нашему делу так и не нашел. Может, проверишь еще разок? — Патрик бросил Йосте дискету, и тот ловко ее поймал.

— Конечно.

Через пять минут Йоста вернулся с озадаченным выражением лица.

— Ты что, случайно стер одну строку? — спросил он, укоризненно глядя на Патрика.

— Стер? Нет, как это?

— Потому что когда я составлял список, там было сто шестьдесят имен. А теперь их только сто пятьдесят девять.

— Спроси у Анники, ведь это она соединяла имена с адресами. Может, она случайно одно удалила?