Шелковая императрица - Жозе Фреш

торговцев! — Префект решил сразу проверить, каково будет действие этой новости, но тон выбрал недостаточно уверенный, чтобы внести сумятицу в мысли У-хоу.

Императрица невозмутимо и пристально смотрела на него.

Навощенный парик со сложной прической, служивший чиновнику головным убором, бросился ей в глаза: что под ним скрывается, какие мысли? Что означает это нарочитое смирение, не сочетающееся с образом грозного префекта? Как всегда, сплошное двуличие, — подумала У-хоу. Но ей хотелось проникнуть в суть игры, и она решила выжидать.

— Итак, твое расследование продвигается? — милостиво произнесла она.

— Да, ваше величество! В самом скором времени у меня будут добрые вести для императора Гао-цзуна! Не далее чем вчера поздно вечером мне передали сведения, которые смогут вас заинтересовать, ведь именно вы возглавляете официальное расследование.

Как и ожидалось, императрица выказала интерес.

— В руки моей службы попал некий прощелыга, который предложил указать, где скрывается человек, будто бы захвативший или соблазнивший молодую работницу Храма Бесконечной Нити по имени Нефритовая Луна. Ту самую, что недавно пропала.

— Продолжай!

— Двойное совпадение, ваше величество: эта работница снимала комнату в лавке торговца шелком, которого недавно нашли зверски убитым. Как нам стало известно, он вел двойную игру и участвовал в незаконной торговле.

— Значит, нет уверенности, что тот прощелыга говорит правду?

— Я посчитал необходимым задержать его, ваше величество. Я узнаю больше сегодня к вечеру. В данный момент мои люди проверяют его сведения…

— Как звали убитого торговца? — спросила императрица, прекрасно знавшая ответ на свой вопрос.

— Ярко-Красный, ваше величество!

Не было сомнения, что главный инспектор ухватился за одно из главных звеньев цепи тайных поставок шелка. Однако сил потянуть как следует ему пока не хватает. Положение пришло в состояние неустойчивого равновесия, и теперь надо было решить, на какую чашу весов посадить бабочку…

— Не мог бы ты доставить… как, ты сказал, зовут того проходимца?..

Префект прекрасно помнил, что не упоминал имен, но ему ничего не оставалось:

— Морская Игла.

— …Лучше бы доставить Морскую Иглу сюда, чтобы я лично допросила его! Это позволит нам действовать быстрее! — предложила императрица префекту Ли елейным тоном, на деле не оставлявшим возможности для возражений.

— Вы возглавляете расследование о нелегальной торговле шелком, ваше величество, вы вправе требовать все, что сочтете нужным! — как бы нехотя выдавил главный инспектор, переведя дух.

Внезапное появление самого Гао-цзуна дало ему новую пищу для размышлений.

Повелитель Китая, вероятно, едва встал с постели, поскольку на нем были нижние штаны и легкая рубаха из тончайшего белого хлопка.

— Мой нежный друг, сегодня утром вы покинули меня столь поспешно! Я бы предпочел, чтобы вы еще немного задержались, — проворковал он, обращаясь к своей главной супруге.

— Ваше величество, чувство долга — то единственное, что заставило меня поспешить! Но спешила не я одна, не правда ли, господин главный инспектор? — воскликнула У-хоу, картинно всплеснув руками.

— А, префект Ли! Я тебя не заметил! — отреагировал Гао-цзун.

Главный инспектор вдвое сложился в поклоне перед императором. Пока его лица никому не было видно, он позволил себе иронически дернуть губой и лишь затем вновь «надел маску».

Самый могущественный правитель на свете обратил на главу своей Главной инспекции не больше внимания, чем на пролетевшую муху. Он приобнял супругу за талию, другой рукой поглаживая по драгоценной тиаре, словно хотел приласкать золотых птиц с бирюзовыми глазами. У-хоу чуть отстранилась, ослабляя эти объятия, и обратилась к супругу подчеркнуто-официально, рассчитывая завладеть его вниманием:

— Ваше величество, я должна сообщить вам нечто важное: расследование дела о нелегальной торговле шелком становится все более запутанным. Один из подозреваемых, которого я лично допрашивала здесь, во дворце, некий купец по имени Ярко-Красный, несколько дней назад был найден убитым в своей лавке!

Префект Ли даже восхитился при виде того, как императрице удалось в нескольких простых оборотах сгладить для Гао-цзуна неприятную новость: его супруга принимала во дворце человека, как-то замешанного в подпольной торговле шелком.

— Вы говорили с тем, кого позже нашли со вспоротым животом? — ахнул император.

— Все мои помыслы о том, чтобы вести расследование как можно лучше, ведь вы оказали мне огромное доверие…

Гао-цзун взял себя в руки:

— Но я не хочу, чтобы вы рисковали понапрасну, мой нежный друг. Ваше усердие и без того выше всех похвал! — Могло показаться, император уже забыл, о чем беспокоился минуту назад.

Взгляд его снова исполнился нескрываемого желания. Префект Ли был отчасти смущен тем, что ему довелось присутствовать при интимном разговоре царственных супругов, и он не удержался от мысли, что Гао-цзун еще глупее и вульгарнее, чем о нем говорят.

— Ваше величество, я дала вам слово довести расследование до конца! — ответила императрица, подпуская в голос толику самоотверженности, щепотку каприза и большую горсть стойкости.

— Ну да, конечно, душенька моя! Мне пора одеваться. Скоро наступит время официальных аудиенций, — горестно вздохнул ее супруг. Кряхтя, он поднялся и покинул комнату, не удостоив главного инспектора даже мимолетным взглядом.

У-хоу сделала знак Немому, и тот быстро подал ей крошечную пилюлю, хранившуюся в маленьком деревянном шкафчике, изящно вписанном в обстановку комнаты.

— От головной боли… Вот уже два дня, как она меня не оставляет, и ничто не может помочь! — пожаловалась она префекту Ли, с истинно аристократическими манерами проглотив маленькую желтую пилюлю и чуть поморщившись, что не испортило красоты ее личика.

— Вы подлинная императрица, ваше величество! — учтиво поклонился префект.

Момент не казался подходящим для такого признания, но У-хоу на удивление хорошо его поняла.

— Могу я на тебя рассчитывать? — неожиданно прямо спросила она.

Он поклонился еще более низко.

— Благодарю вас за сведения, господин префект! — громко, официальным тоном произнесла на прощание императрица. Инспектор обратил внимание, что Немой уже распахнул дверь комнаты; снаружи скучали слуги.

Как только префект Ли ушел, У-хоу распорядилась вызвать пухленькую служанку, которая постоянно терялась и сильно переживала, пытаясь в точности исполнить приказы повелительницы, порой отчаянно все путая. Зато служанка была честна, а полное отсутствие у нее воображения не позволяло сомневаться в ее преданности.

Далее были вызваны трое музыкантов, чтобы унять головную боль императрицы; звуки флейты Чи, ситара Се и губной гармоники Шен почти ежеутренне раздавались в покоях У-хоу. Небольшой концерт не был еще завершен, когда поступило известие, что люди из особой бригады Главной инспекции доставили во дворец задержанного.

Его ввели в сопровождении трех вооруженных охранников.

Императрица жестом приказала им удалиться. Они помедлили, с сомнением косясь на пленника. Немой, до этого неподвижным изваянием стоявший в углу, слегка шевельнулся. Старший из стражников взглянул на него, удовлетворенно хмыкнул, поклонился У-хоу и увел своих людей.

После императрица отпустила и музыкантов.