Исчезнувшая - Мари Мур

во время того, как я ее трахал. Она не стала этого делать, и в какой-то момент я потерял контроль. Я немного перестарался, и она перестала дышать. По крайней мере, мне так показалось. Тогда я решил переложить вину на Тайлера.

Ублюдок говорит это таким тоном, будто речь идет об обычных вещах. Зарычав, я прокручиваю нож в его ране, и Блаунт разражается воплем.

– Я посадил их обоих в такси перед камерами, – срывающимися голосом выкрикивает он. – Потом догнал их на машине в том месте на выезде, где не было видеонаблюдения. Я заплатил таксисту приличную сумму, чтобы он ничего не говорил про меня, и сам отвез Кимберли с Тайлером в лес.

Ублюдок!

– Зачем? – я выдергиваю из него нож.

– Я хотел, чтобы все подумали, что виноват Тайлер. К тому времени он очнулся, но его состояние… Тайлер ничего не соображал. Я поцарапал его лицо руками Кимберли, чтобы под ногтями остались частицы его ДНК, и оставил ее в лесу. А Тайлера высадил возле дороги, заранее вызвав с его телефона такси, чтобы это стало уликой. После чего дождался, когда он с трудом усядется в машину и уедет, – Блаунт выдыхает. – Вот и все.

Если бы ненависть и гнев можно было измерить огнем, я бы сгорел заживо. Я чувствую, как мышцы пылают, и через секунду мой кулак летит прямо в лицо Блаунта.

Еще. Еще. И еще.

Я избиваю его до тех пор, пока его кровь не забрызгивает меня. Я останавливаюсь и перевожу дыхание. С болезненным стоном ублюдок сползает по сиденью и сплевывает выбитый зуб.

– Вы сами виноваты, – бормочет он. – Вы выставили меня насильником, и я преподал вам урок.

Я хватаю его за воротник и дергаю на себя.

– Ты не должен был трогать Кимберли. Ты должен был расквитаться со мной, – я рычу в его лицо. – Со мной, слышишь?

Горящими глазами я смотрю, как уголок его рта приподнимается в ухмылке.

– Я и так расквитался с тобой, – Блаунт улыбается, обнажая зубы, перепачканные кровью. – Я отобрал у тебя Кимберли. Ты всегда был для нее временным вариантом, потому что в конечном счете она принадлежала мне. Она моя.

– Вот тут ты ошибаешься, – говорю я. – Может быть, ты воспользовался шансом и дождался, когда я был далеко от нее. Может быть, ты воспользовался ее беспомощным состоянием. Но Ким всегда была и будет моей. Это мое имя она шепчет во сне. Это мое имя она стонет, когда я у нее между бедер. И это мое имя она носит в сердце. А твое поганое имя она забудет после того, как я закопаю тебя.

В подтверждение моих слов Десмонд сворачивает с шоссе на неухоженную грунтовую дорогу. По обе стороны деревья выстраиваются мрачными тенями, и вскоре брат останавливает машину посреди леса. Он выключает фары и выбирается из машины.

Я стискиваю кулаки, пока перед глазами всплывает проклятое видео. Я вспоминаю, как Блаунт прикасался к Ким. Вспоминаю его мерзкие стоны и рыки, шлепки его поганой плоти. Вспоминаю Ким всю в синяках, лежащую на больничной кровати, и мое горло сжимается.

Это слишком. Всего этого дерьма слишком, блядь, много. Как это может быть правдой? Это не жизнь, это гребаный ад. И Ким прошла через него, а я не смог ей помочь.

В моей голове столько шума, что я могу сойти с ума. Я тянусь к центральной консоли и вытаскиваю оттуда бутылку виски. Делаю глоток, беру бутылку с собой и вылезаю из внедорожника. Я глубоко и жадно дышу, пропитываясь запахом влажной земли после дождя.

Черт возьми, это идеальное сопровождение для убийства.

Больше не думая, я выдергиваю из машины Блаунта. В этот момент Десмонд подходит к багажнику и достает лопату. Взгляд Блаунта мечется с брата на инструмент в его руках. Его глаза наполняются страхом, и ярость внутри меня только усиливается.

Я хватаю и волоку ублюдка вглубь леса. Всю дорогу он кричит и умоляет его отпустить. Причитает, что не планировал оставлять в лесу Кимберли. Но я не останавливаюсь. Ветки хлещут по моему лицу, но я радуюсь боли. Если я способен ее чувствовать, значит я жив и могу убить эту мразь.

– Здесь, – Десмонд останавливается возле высокого искривленного дерева и вонзает лопату во влажную землю.

Я кидаю Десмонду телефон, чтобы брат снял видео. Я буду пересматривать запись снова и снова. Хочу каждый раз видеть последние жалкие минуты существования ублюдка.

Десмонд начинает снимать. Я достаю нож и разрезаю кабельные стяжки на руках Блаунта. Затем подталкиваю ублюдка к лопате.

– Копай, – приказываю я.

Блаунт с трудом стоит на ногах и хватается за лопату. Он прищуривается, когда смотрит то на меня, то на Десмонда. Но я качаю головой.

– Если ты сделаешь глупость, я убью тебя самой медленной и болезненной смертью.

Блаунт тяжело дышит, его лицо в свете луны бледное и блестящее от пота. Он медленно опускает взгляд на траву и, кажется, бледнеет сильнее.

В это мгновение Десмонд делает шаг навстречу к нему, и это служит сигналом для Блаунта. Он принимается копать, и с каждым взмахом лопаты его дыхание становится все тяжелее и тяжелее. В какой-то момент его тело дергается, и он падает.

Десмонд отдает мне телефон и опускается к Блаунту. Брат начинает вымещать всю свою злость. Я склоняю голову на бок, наблюдая, как он наносит удары кулаками и пинает его. Через некоторое время я прошу Десмонда остановиться. Он отходит от Блаунта, и тот остается безвольно лежать на земле.

Свет луны пробирается через ветки деревьев и падает на его лицо, отекшее от ударов и испачканное кровью. Его глаза встречаются с моими, когда его губы двигаются, умоляя его оставить в живых.

Я возвышаюсь над ним, и мои кулаки сжимаются. Готов поклясться, Ким тоже просила ее отпустить. Но ублюдок наслаждался ее болью.

– Расстегни брюки, – требую я.

– Зачем? – тихим дрогнувшим голосом спрашивает Блаунт.

Я показываю ему нож, лезвие которого сверкает в свете луны и окрашено кровью Блаунта.

– Расстегни брюки, – повторяю я. – А затем сними трусы.

Трясущимися руками Блаунт расстегивает ширинку. Его пальцы не слушаются, но он все-таки справляется с молнией и снимает трусы, обнажая свой поганый отросток.

– Что ты собираешься делать?

Я оставляю его без ответа, спрыгиваю в яму и достаю бутылку. Разбиваю ее о корень, торчащий из земли, и подбираю крупный осколок. Затем отдаю его Блаунту, и он смотрит на меня с недоверием.

– Возьми, – требую я.

Блаунт с трудом забирает осколок.

– Ты знаешь, что нужно делать.

Глаза Блаунта