Некрономикон. Аль-Азиф, или Шёпот ночных демонов - Абдул аль Хазред

Одной из наиболее ярких и распространенных легенд, родившейся одновременно у разных народов Великого Побережья, была многократно затем переиначенная история о братьях-близнецах Тритоне и Дагоне. Они были рождены обыкновенной, но необычайно красивой женщиной от брака с морским божеством, плененным ее красотой. Этот брак был отмечен изошедшим из недр земли сиянием, прекрасно видимым, но не поддающимся описанию, ибо оно не имело признаков, которые можно описать. Будучи совершенно прозрачным, оно искрилось и переливалось, восходя от земли к небу отчетливыми волнами, а солнечные лучи, проходя сквозь него, рассыпались немыслимой радугой на тысячи цветов и оттенков. Это было завораживающее своей красотой зрелище, но совершенно непривычное для глаз, которые очень быстро уставали, и в них еще долгое время продолжало плясать это сверхъестественное многоцветие.

Близнецы появились на свет удивительно легко и быстро, но едва мать увидела их, ужас охватил ее. Их человеческие тела заканчивались длинными, толстыми и плоскими, подобными ленте, хвостами, делая их похожими на детенышей лягушки. Пальцы рук и ног до половины длины соединялись перепонкой, а чрезмерно толстая шея по бокам имела уродливые складки кожи, скрывавшие глубокие щели, уходящие куда-то внутрь. На грани помешательства рассудка мать хотела убить свое невиданное потомство, однако явившийся в ее сознании голос повелителя приказал ей соблюсти его. Переполненная стыда и страха, женщина уединилась с ними в пещере на берегу моря, прячась от глаз людей, которые приходили поклониться божественным существам, принося им еду и все необходимое.

Развивались братья удивительно быстро. Уже спустя месяц они могли довольно ловко, подобно саламандрам, передвигаться по земле, делая даже попытки вставать на ноги. Однако массивный хвост не позволял им сделать это в полной мере. Стремление же их к воде было просто неудержимым, будто именно она была их родной стихией. Находясь в ней, они проявляли повадки рыб и амфибий, подолгу не поднимаясь к поверхности. Продолжая питаться молоком матери, они ловко охотились на морских обитателей, не брезгуя и водорослями. Мать всякий раз цепенела от ужаса, когда ее дети исчезали в глубине, а затем с невыносимой тоской, казалось, бесконечно долго, затаив дыхание, ожидала. Но они, к великой ее радости, неизменно возвращались к своему пристанищу.

Спустя несколько лет братья стали великолепными юношами, и молва об их неотразимой мужской красоте разлетелась на огромные расстояния. Многочисленные девушки и молодые женщины не только из окрестных селений и племен, но и из значительно удаленных земель неудержимо и исступленно стремились к месту их обитания, чтобы увидеть их божественные черты. И почти все из них возвращались, отмеченные брачным соприкосновением с ними. Спустя некоторое время у многих местных народов сложился культ символического соединения невест с божеством красоты, продуктивности и неиссякаемой мужской силы.

За несколько десятилетий семя братьев распространилось среди всех народов, населявших Великое Побережье, проникло в глубь Большой земли и за ее пределы. Их потомки, рождаясь нормальными детьми, вскоре терялись среди своих соплеменников, так что их уже невозможно было выделить из толпы. Они вырастали и сами производили потомство, однако спустя определенное время бесследно исчезали, как затем, спустя такое же время, исчезали их потомки и потомки их потомков. А спустя еще некоторое время среди людей зазвучали многочисленные истории о неслыханно прекрасных мужчинах и женщинах, тут и там появляющихся из водных глубин и соблазняющих своей красотой на брачные соприкосновения мужчин и женщин земных. Кроме того, моряки, вернувшись из своих путешествий, то и дело взволнованно рассказывали об обитающих в морской пучине ужасных существах, сочетавших в своем облике черты людей и рыб. Вместе с этим жители Великого Побережья вдруг заметили, что божественные братья Тритон и Дагон перестали показываться людям, а вместо них в тех местах стали изредка появляться, наводя ужас на местных жителей, огромные чудовища с рыбьими головами и хвостами. Средняя же часть их тела смутно напоминала сухопутное существо.

Так братья стали родоначальниками новой, обладающей разумом расы – расы рыболюдей. Неизвестно откуда пришедшая легенда рассказывала о том, что они основали в морских глубинах два царства, воцарившись каждый в своем. Тритон стал повелителем верхнего моря, Дагон же опустился в немыслимые глубины, скрытые под каменной толщей, служащей дном владениям брата. Необъятные просторы вширь и вглубь, неиссякаемые источники пропитания давали их подданным возможности неограниченного приумножения своей численности, а особые благоприятные условия жизни способствовали значительному ее продлению. Они были способны производить потомство, вступая в брачные соединения как между собой, так и с людьми. Причем их потомки, рожденные людьми, носили людской облик, в котором проживали большую часть людской жизни. Затем их облик начинал претерпевать изменения в сторону обитателей моря, и возникало стремление переселиться в водную стихию. Тогда они оставляли мир людей, собираясь в общины, скрытые в укромных местах, тщательно оберегая их от посторонних вторжений. Там они ожидали момента, когда происходящие с ними изменения достигнут той глубины, которая позволит им обрести свою последнюю на вечные времена среду обитания. А погрузившись наконец в нее, сформировавшиеся рыболюди попадали в мир благоденствия и гармонии, где не надо было заботиться ни о чем насущном, ибо изобилие морских даров, несущих все необходимое для жизни, было неиссякаемым. Просыпающиеся в них к этому времени глубокие чувства справедливости, меры и заботы о других, доставшиеся им от давно забытых предков, исключали необходимость какого-либо распределения жизненных благ и напоминаний об обязанностях внесения своего вклада во всеобщее процветание. Вместе с этими благородными чувствами в них просыпалось стремление к прекрасному, воплощенное в различных видах искусства, из которых каждый избирал наиболее близкий для своей души. И поскольку времени для творения было предостаточно, рыболюди создавали вокруг себя истинное великолепие, превращая свои государства в великие шедевры прекрасного…

Вслед за этими невероятными историями следовало больше десятка подобных, весьма однообразных повествований, относящихся к различным частям света. По отдельности все они были очень интересны, но рассказывали, в общем, об одном и том же. Во всех них присутствовал божественный небесный огонь Ньярлаат-Тот, по велению которого огромные массы людей вели многовековые, неслыханно кровавые войны друг с другом, в несметных количествах принося побежденных ему в жертву. Эти жертвоприношения во всех случаях имели вид доведения жертв до смерти от боли. Причем было похоже, что герои всех этих историй, словно сговорившись, стремились превзойти друг друга по изощренности и жестокости способов причинять эту боль. Читая их описания, я никак не мог поверить в то, что человеческий разум способен выдумать такое. Тем более что некоторые из них вообще не укладывались в мое понимание, подобно тому что мне довелось увидеть в последнем видении, явленном нам лампой. Их основой были какие-то немыслимые, ни с чем не сравнимые силы, ведомые и подвластные лишь тому, кто принес их с собой из невообразимых далей, явившись в наш мир за этими жертвами. Но даже до тех пыток, в которых все было, в общем, понятно, люди едва ли могли додуматься сами. Я, конечно, снова вспомнил вавилонские письмена и нисколько не сомневался в том, кем и для чего они были подсказаны. Кроме того, неотъемлемой частью всех этих историй были ужасные чудовища, обитавшие на суше и, по большей части, в морских глубинах. Их появление во всех повествованиях также было неразрывно связано с пришествиями Ньярлаат-Тота, и, надо сказать, не все из них были свирепыми и кровожадными. Кстати, в их числе упоминался и уже известный мне Тифон. Также в них говорилось о людях, в основном правителях, по велению которых совершались жертвоприношения, век которых несравнимо превышал длину человеческой жизни.