Громов - Игорь Цыбульский

Хочу в этой связи привести слова Святейшего Патриарха, который, говоря о борьбе с терроризмом в Чечне, особо подчеркнул, что эта борьба увенчается успехом, если она будет полностью очищена от обслуживания политических интересов.

Обратился Патриарх с напоминанием и к русскому народу, и к армии: «Нельзя переносить вину за действие преступников на чеченский народ или на последователей ислама. Нам необходимо сообща устроить жизнь в мире и благоденствии, разрешая экономические, политические и общественные проблемы».

Мне в душу особенно запали слова Патриарха, сказанные им на одной из встреч с воинами, охранявшими российские границы. Обращаясь к солдатам, Святейший заметил, что находятся они не на краю России, а там, где она начинается…

В этих словах заложена мысль далеко не случайная, выстраданная. Отечество начинается там, где оно ждет от нас защиты — от враждебной силы, от раздора внутреннего. Впрочем, для человека православного и внутренний раздор по сути своей — сила вражья. Нельзя поднять Россию, не постигнув душу ее многонационального народа.

Разговоры о возрождении России без кропотливой и долгой работы по восстановлению многонационального уклада, который складывался столетиями, — это или самообман, или откровенный обман, направленный против страны и народов, ее населяющих. Россия строилась как христианское государство, способное защитить все народы, сплотившиеся вокруг нее, все национальные культуры и основу этих культур — религиозное самосознание народов. Россия сможет сохранить свою целостность, следуя этому своему призванию.

Социальная база преступности и экстремизма в России — коррупция и слабость власти.

Преступность — верный признак слабости государственной власти. Даже в том случае, когда речь идет об организованной преступности, которая сегодня выступает как хорошо отмобилизованная политическая сила, рвущаяся уже не столько к подкупу и разложению власти (значительная ее часть уже «приватизирована»), сколько к власти собственной и абсолютной. Причем к абсолютной не только в масштабах отдельно взятого региона, но и всего Российского государства.

Однако даже самая изощренная и до зубов вооруженная преступность, выходящая на международную арену, всегда была и остается не чем иным, как эрзацем силы. А точнее — силой слабых. Слабых не в плане возможностей, а в плане нравственном, духовном. Армия преступников всегда пополнялась в основном за счет людей морально ущербных, преступивших в самих себе законы совести и веры.

Коррупция — это уже нечто качественно иное, чем организованная преступность. Это высокоорганизованная преступность, которая подмяла под себя власть. Но такое можно сделать только с очень слабой властью — слабой не столько с политической точки зрения, сколько с нравственной. Если попытаться предельно кратко определить природу коррупции, то это не что иное, как порядок, основанный на непорядочности.

Известно, что коррупцию порождает срастание преступности, которая во всех своих проявлениях остается клоакой, дном общества, с «политической крышей» органов и представителей государственной власти на всех ее этажах, а также «религиозной крышей». Для того чтобы использовать религию как инструмент для достижения криминальных целей, по сути, и используется искусственное насаждение культов, исторически не представленных на территории России.

Я бы определил коррупцию, перефразировав известный тезис, как симбиоз, взаимовыгодное сожительство тех социальных низов, которые не хотят жить по законам, и верхов, которые не могут жить по законам. Не могут по одной простой причине: как известно, от трудов праведных не построишь палат каменных…

К сожалению, причина тотальной коррумпированности кроется не только в слабости исполнительной власти, но и в слабости власти законодательной — в ее непрофессионализме, политической ангажированности, недальновидности. Я говорю об этом столь уверенно, потому что имею достаточный опыт парламентской работы. И хорошо знаю изнутри так называемую депутатскую политическую кухню.

Грубо и наспех слепленные законы, которые создаются, увы, бессистемно, малоэффективны в борьбе с коррупцией, ставшей реальной политической силой. Это костыли насквозь изъеденной коррупцией бессильной власти, власти, давно утратившей иммунитет от проникновения заразы.

Безвременье — мать коррупции. Ее отец — дефицит народного доверия. А молодая поросль — это временщики.

Коррумпированная власть в определенном смысле — воистину интернациональна. Для нее не существует ни Родины, ни Бога. Но известно: если Бога нет, то все дозволено… Когда мы задаемся вопросом, кому и зачем понадобилось поджигать чеченский фитиль к нефтяным месторождениям, то ответ один — коррупции.

Когда мы пытаемся понять, откуда чеченские бандиты получили и продолжают получать сверхсовременное оружие российского производства задолго до того, как оно поступило на вооружение нашей армии, как, впрочем, и сверхсекретную информацию о планах наших войск, ответ тот же — от коррупции.

Когда мы ищем виновных в смерти наших сыновей, российских мальчишек, брошенных, как пушечное мясо, в чеченский котел, мы снова произносим это проклятое слово — «коррупция».

Тот путь реформ, который «во имя высших целей», то есть для скорейшего создания «имущего класса», открыл двери для коррупции — это, если воспользоваться известной формулой Талейрана, больше чем преступление, — это политическая ошибка, за которую платят, к сожалению, не те, кто ее совершил…

Теперь главный вопрос: как побороть, раздавить коррупцию? Самый простой ответ лежит на поверхности, он известен с давних времен: если величайшее поощрение преступления — это его безнаказанность, то лучшее лекарство — неотвратимость наказания. Если сегодня те здоровые силы нашего общества, у которых еще остались властные полномочия, не используют их в должном объеме по отношению к «высокоорганизованной» преступности, как бы высоко она ни окопалась, то завтра народ перейдет к самосуду. Из отечественной истории, как из песни, слова не выкинешь: нет ничего страшнее русского бунта…

Разумеется, организованное насилие против организованного насилия — дело бессмысленное и кровавое. Оно не приведет к окончательному решению проблемы борьбы с коррупцией. Необходима огромная по объему и планомерная законотворческая работа — без оглядки на политическую конъюнктуру, на узкопартийные или еще более примитивные узкогрупповые интересы. Но не нужно ждать, когда совершенное законодательство перекроет все щели, позволяющие коррупции проникать в органы власти. Для начала надо научиться жить по закону, писанному по законам вечным, то есть в соответствии с духом морали и веры.

Делайте ставку на порядочность! Великими сказано: «Один человек плюс закон — уже большинство!» Это единственно верная позиция».

Из статей, интервью, проектов законодательных актов, в создании которых принимал участие Борис Всеволодович Громов, можно составить целую книгу. Весьма интересную книгу, которая бы проиллюстрировала деятельность серьезного и честного депутата. Но законотворческая деятельность — только часть работы депутата. Все же остальное — лоббирование коммерческих интересов, бесконечные интриги и козни, фракционная борьба, отстаивание и умножение депутатских полномочий и льгот… Короче, неустанная забота о собственных интересах — то, что составляет смысл и радость работы многих народных избранников, — вызывала у Громова только отвращение.