Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г. - Сборник Статей

с другим. Так получил разви­тие диалектический метод, метод истолкований неясных текс­тов и самостоятельных выводов. Это и есть тот метод «пилпула», так часто подвергавшийся критике. Не подлежит сомне­нию, что только благодаря «пилпулу» был создан единствен­ный метод, обеспечивший нормальное развитие талмудичес­кой Галахи.

Верно, что применение метода «пилпула» заходило порой слишком далеко. Но ведь в сущности каждая философская сис­тема с течением времени становится предметом диалектическо­го истолкования, методом «пилпула». Этот метод оказался пря­мой необходимостью для тех, кто ставил себе целью сохранить преемственность большой религиозной традиции.

От занимающегося изучением Талмуда требовались серьез­ная подготовка и большое рвение, ибо он должен был прежде всего хорошо владеть языком и своеобразной терминологией талмудической литературы. Тем не менее изучение Торы ни­когда не было монополией небольшой привилегированной группы. Тора считалась собственностью всего народа, и все в большей или меньшей степени чувствовали свою сопричаст­ность к Торе.

Самой высокой степени развития достигло изучение Торы в Восточной Европе. Города и местечки Литвы, России и Польши были переполнены людьми, изучавшими Тору, и братствами, по­святившими себя ее изучению. Менделе Мойхер Сфорим рису­ет картину изучения Торы, примерно в пятидесятых годах про­шлого века, в его родном городке Копыле:

«...Синагога переполнена — тут сидят над Талмудом обывате­ли постарше и помоложе, ешиботники, покинувшие жен и детей в другом городе, чтобы корпеть над Талмудом и питаться в чу­жих домах. А по вечерам, между молитвами «минхо» и «маа­рив», тут собираются у столов ремесленники и другие прихожа­не, чтобы послушать мудрую речь наиболее изощренных в Тал­муде; за одним столом читается «Мидраш», за другим «Эн-Яков», за третьим «Посук», за четвертым — «Хойвес Халвовес» и другие ученые и нравоучительные книги».

Нужно отметить, что женщины тоже не оставались без ду­ховной пищи: этому способствовало то обстоятельство, что в ев­рейских центрах Восточной Европы издавна появлялась до­вольно богатая литература на народном языке, на идиш. К нача­лу 17-го столетия появилось первое издание так называемой «женской Торы» — «Цено ур’ено». Эта книга выдержала до 1832 года тридцать четыре издания. Постепенно появлялось все больше переводов нравоучительных книг, сборников молитв, мидраша и т. д. Наряду с переводами появился целый ряд про­изведений, написанных на идиш — сборников сказок, рассказов, тхинот (женские молитвы) и т. п. Печатались также издания на обоих языках с двумя текстами — на идиш и на иврит.

Воспитанию девочек, однако, уделялось мало внимания. Правда, существовали женские хедера и специальные учителя; нередко жена меламеда, обучавшего мальчиков, учила девочек чтению и письму. Но большей частью дочери обучались чтению дома при помощи матери или старших братьев и сестер. Учеба в еврейской среде была традиционно укоренена. В бедных семьях однако попадались женщины, не знавшие грамоты.

Иначе обстояло дело с воспитанием мальчиков. Редчайшим исключением было, чтобы мальчик не учился и не знал даже мо­литв. В тех случаях, когда родители не в состоянии были пла­тить меламеду за обучение ребенка, эту обязанность брала на се­бя община. Община заботилась также о том, чтобы сироты име­ли возможность посещать хедер, по крайней мере до 13 лет (до достижения «бар-мицвы» — религиозного совершеннолетия). Обычно, впрочем, даже беднейшие родители прилагали все уси­лия к тому, чтобы платить за обучение детей.

Система обучения в ешиботах носила иной характер. Толь­ко зажиточные семьи могли себе позволить оставлять сыновей дома, давая им возможность продолжать изучение Торы после совершеннолетия. Нельзя упускать из виду, что семьи были в ту пору многодетные, и родителям приходилось затрачивать средства на образование нескольких детей. Приходилось поду­мать о том, как дать юношам возможность продолжать образо­вание, не обременяя родителей. У евреев, в отличие от других народов, создалось положение, в силу которого легче было по­сылать сыновей в ешибот, чем в хедер. Высшее образование было бесплатным. Ешиботы содержались на общественные средства, в то время как за право учения в хедере приходилось платить.

Бесплатное высшее образование стало возможным прежде всего благодаря системе, основанной на самодеятельности уча­щихся. Гемару начинали изучать в хедере уже в возрасте 8 — 9 лет: это объяснялось желанием ввести мальчика в мир Талмуда и приобщить его к духу Талмуда. Он рано привыкал понимать язык Талмуда, сложную терминологию и методы Галахи. Цент­ральной задачей преподавания было стремление приучить уче­ника самостоятельно, без помощи учителя, разбираться в талму­дической письменности, научить его свободно «плавать по морю Талмуда».

Прилежный ученик был способен самостоятельно изучать Гемару уже в 13-14 лет. Если ему попадалось непонятное место, он обращался за помощью к сверстнику или к ешиботнику по­старше. В ешиботах Рош-иешива читал лекции («шиур») — все­го два-три раза в неделю, и каждая из них продолжалась час или полтора. Все остальное время учащиеся занимались самостоя­тельно. Были и такие ешиботы, где посещение лекций не было обязательно для учащихся. В малых ешиботах нередко читал лекции местный раввин, не получая за это никакого вознаграж­дения. В ешиботах с большим числом учащихся жалование гла­ве ешибота платила община; такие крупные центры талмудиче­ской науки, как ешиботы в Воложине, Мире и Слободке, распо­лагали своими собственными средствами.

Но одного освобождения учащихся от платы за учение было недостаточно. Надо было обеспечить их средствами к сущест­вованию. Поэтому для иногородних создана была система, но­сившая название «эсн тэг» (буквально: кушать дни, т. е. полу­чать пропитание). Она заключалась в следующем: местные обыватели брали на себя обязанность раз в неделю весь день кормить хотя бы одного ученика ешибота. Более или менее за­житочные люди брались кормить нескольких человек. Таким образом, чтобы быть сытым в течение целой недели, ешиботник должен был столоваться в семи разных домах. Если это не уда­валось, то в те дни, когда ешиботник не был обеспечен обедом, ешибот снабжал его хлебом и горячей пищей или небольшим денежным пособием.

В конце 18-го века Польша переживала политический и экономический кризис, приведший к упадку еврейской общин­ной жизни, и это отразилось на изучении Торы. Обнищавшим общинам не хватало средств даже на содержание ешиботов. Вдобавок, общая атмосфера, царившая в 18-м столетии и в осо­бенности нарождение хасидизма способствовали тому, что пре­стиж изучения Торы явно пал. В хасидской среде место учено­го талмудиста занял «цадик», а углубление в молитву счита­лось большим проявлением благочестия, чем изучение Торы. Этим в значительной степени объясняется тот факт, что руко­водители миснагидов с виленским Гаоном во главе так резко выступили против хасидского движения: ситуация казалась особенно тревожной от того, что в то же время появились пер­вые ростки Гаскалы — сначала в Германии, а потом, несколько позже — в Восточной Европе. Тем не менее 19-й век приносит с собой возрождение изучения Торы в еврейских