Каждый любит, как умеет - Анна Малышева

– Лучше ты помолчишь, – отрезала она. Распахнула окно и вдохнула накаленный за день воздух. – Не надо больше за ним следить. Я все сделаю сама. Позвоню, когда ты будешь нужен.

Гриша сообщил ей здешний телефон, заорал бабке, что уходит, и исчез. Таня сидела у окна, подбрасывая на ладони ключи. Гриша отдал их ей. Она могла уходить и приходить, когда ей вздумается. Андрей не мог ее выследить – ив этой отвратительной комнатке можно было спать спокойно. Девушка несколько раз повторила это про себя: «Спать спокойно, спокойно. Мне ничто здесь не грозит».

В комнату сунулась старуха со стопкой постельного белья. Белье было такое же дряхлое, как все в этом доме. Таня молча забрала у нее простыни и подушку и бросила все это на диванчик. Бабка заорала, что ложится спать. Было всего семь часов, и девушка взглянула на нее, как на полоумную. Старуха вскоре поняла, что от жилички ни слова не дождешься, и выплыла в коридор, мерно ударяя в пол костылем. Повозилась на кухне, проверяя, перекрыт ли газ, и уплелась в свою комнату.

Таня вышла в коридор. Телефон был здесь – покрытый пылью и каким-то салом, допотопный красный аппарат. Девушка брезгливо сняла трубку, набрала номер, сверяясь с записной книжкой. Откликнулся знакомый голос:

– Слушаю.

– Андрей, привет! – Таня оперлась плечом о стену. Голова была все еще мутная, ее пошатывало. – Ты меня, конечно, узнал?

После короткой паузы парень ответил:

– Узнал. Надумала позвонить?

– Надумала. Что за дурацкое сообщение ты мне прислала? Забыл мое имя?

– Наоборот, вспомнил.

Таня сделала над собой усилие и засмеялась:

– Ты очень забавный парень, Андрей.

– А ты забавная девчонка, Маша, – немедленно откликнулся тот. – Хочешь поговорить о нашей общей знакомой?

– Ты имеешь в виду Алексееву? – У Тани было темно в глазах от ярости. Но она говорила спокойно. – О чем же ты хочешь говорить?

– О многом, но не по телефону. Я тебя приглашаю. Приезжай ко мне. Ты знаешь, где я живу. А если не знаешь – спроси у своего приятеля. Только приходи одна.

– Ну нет, милый, – почти кокетливо отозвалась Таня. – Я на квартиру к незнакомым мужчинам не хожу. Лучше встретимся на моей территории. Давай договоримся так…

И она, пользуясь тем, что парень ее не перебивает, назначила встречу. Андрей должен был выйти из метро на той станции, которую назвала Таня. Девушка подойдет к нему и отведет его на квартиру. Она согласна встретиться только на таких условиях.

– Что ты задумала? – с сомнением произнес Андрей. – Ты приведешь меня на хазу, где будет ждать твой приятель?

– Ты дурак. Здесь нет никого, кроме старой бабки. Я сняла у нее комнату, чтобы ты не скоро до меня добрался. Но видишь, согласна рассекретиться ради такого случая.

Таня приняла легкомысленный тон и старалась с него не сбиваться. Если Андрей поймет, как она напугана, он никуда не поедет. Лучше обращать все в шутку, в нелепое недоразумение. Таня закончила свои уговоры тем, что пообещала передать Андрею его документы.

– В обмен на что? – спросил он.

– Ни на что. Просто передам. И приходи один, Андрюша. Если ты будешь не один, я к тебе не подойду. И мы больше не увидимся.

Андрей довольно грубо бросил, что это будет небольшая потеря. Но девушка слышала – он колеблется. Наконец парень согласился на встречу. Ноне на квартире. На открытом месте. Лучше всего – в скверике, в парке, на лавочке, в уличном кафе. Там, где будет побольше народу вокруг. Таня, скрепя сердце, согласилась на этот вариант. Ей нужно было выиграть время. По его голосу она поняла – Андрей ее еще не выдал. Сперва он хочет кое-что получить… Что?

Она повесила трубку и просунулась в комнату к старухе. Та не спала. Сидя спиной к двери, старуха при совмещенном свете солнца и сильной настольной лампы читала старую газету. Судя по бурым от старости страницам – примерно десятилетней давности.

– Как вас зовут? – своим обычным голосом спросила Таня.

Старуха не обернулась. Тогда Таня прибавила громкость и повторила тот же вопрос. С тем же результатом. Наконец девушка заорала так, как делал Гриша:

– Как вас зовут, я говорю?!

Бабка слегка вздрогнула, обернулась, уронив газету, и заорала в ответ:

– Что случилось, что?!

– Ничего! Я ухожу! – Таня показала бабке ключи и та кивнула:

– Сама запирай, сама! Газ не включай!

Таня отмахнулась и вышла. По крайней мере, Гриша не соврал. Бабка была глуха почти безнадежно. Если выстрелить в соседней комнате – что услышит старуха? Скорее всего, для нее это будет просто негромкий хлопок. Она может подумать, что в соседней комнате что-то уронили. А если бабка в это время будет спать или смотреть на полную громкость телевизор, то вообще ни о чем не догадается. Слова, которые Гриша обронил мимоходом, произвели на Таню глубокое впечатление. «При бабке можно хоть стрелять…» У нее родилась хорошая идея.

Но эту идею можно было обдумать и позже. А сейчас требовалось привести себя в порядок перед встречей. Минуту она колебалась – надеть парик или пойти в натуральном виде? Примерила новый блондинистый парик, купленный вместо того, что потеряла. Сорвала его, примерила каштановый парик. Сорвала и его. Таня разыскала на кухне две пустые трехлитровые банки и унесла их к себе. Напялила на них парики – ведь болванок больше не было. Расчесала свои жесткие черные кудри, подкрасилась, надушилась. Ей очень хотелось взять с собой пистолет. Но если Андрей явится на встречу не один, а в сопровождении ментов?

Таня достала из сумки пакет с пистолетом и задумалась. Его надо было спрятать так, чтобы бабка не нашла. «У нее костыль и, кажется, водянка, – соображала девушка. – Значит, надо прятать где-то в верхней части квартиры». Она вышла в коридор и прикинула, дотянется ли бабка до антресолей. Нет, не дотянется. Придется залезать на табурет, а это ей не по силам.

Таня придвинула поближе к антресолям расшатанную табуретку, стоявшую у телефона. Прислушалась – что поделывает бабка? Но та, видимо, зачиталась или уже уснула. Девушка открыла разбухшие от старости дверцы. На нее пахнуло какой-то гнилью. Видно там, наверху, сорвало крышку с какой-то забытой банки варенья. Запах был мерзкий, и наверняка там водились тараканы. Но для пистолета тараканы значения не имели. Для Тани тоже. Она не испытывала брезгливости к этим тварям. Куда больше она ненавидела кошек.

Таня положила пистолету самого края антресолей, чтобы в случае необходимости можно было достать его в два счета. Ее рука, которой она подталкивала пистолет, оказалась бурой от пыли. Туда явно давно никто не заглядывал. Заперев антресоли и вымыв руки, Таня выбежала из дому. До назначенного времени оставалось совсем немного.

Она прибыла к метро первая. Андрей появился через несколько минут. Она увидела его, чуть высунувшись из-за газетного киоска. Парень стоял рядом с цветочным лотком, сунув руки в карманы светлых летних брюк. На нем была полосатая рубашка с короткими рукавами – как раз такая, какую мог выбрать этот примитивный тип. Таня смотрела на него минуты две, стараясь погасить в себе ненависть. Иначе он все прочтет по ее лицу. В руках у парня ничего не было. В карманах брюк – тоже ничего. Ничего, что напоминало бы оружие. «Не сходи с ума, – приказала себе девушка. – Он на это не способен. Жалкий пентюх, ненормальный! Какое ему дело до Алексеевой? Зачем он ввязался в эту историю? Неужели правда влюблен? Или хочет от меня денег? Хорошо, он свое получит. Получит именно то, чего заслуживает». И она вышла из-за киоска. Андрей все еще крутил головой, когда она шла к нему. Он явно ее не узнал с первого взгляда. И только когда она подошла совсем близко, он вздрогнул и уставился на нее.