Плоть и кости - Джонатан Мэйберри

— Да. Она не спускает с Евы глаз.

— Ты по-прежнему считаешь ее чокнутой?

Никс покачала головой:

— Ей нелегко пришлось. — И она рассказала Бенни о прошлом Бунтарки, о том, как она была жницей и как отказалась от прежней жизни и с тех пор помогала людям.

— Так матушка Роза ее мать? — воскликнул Бенни.

— Была, — поправила его Никс. — Матушка Роза умерла в тот день, когда мы нашли разрушенный самолет. Бунтарке пришлось с этим разобраться, и, думаю, это потрясло ее сильнее, чем она ожидала.

— А как иначе? — воскликнул Бенни. — Она ведь была ее матерью.

Никс кивнула:

— Думаю… она такая же, как мы. И она делала все, чтобы помочь семье Евы. Теперь она знает, что мы тоже пытались помочь Еве.

— Что ж, — сказал Бенни. — Ева теперь здесь. Хоть что-то мы довели до конца. Спасли ребенка. И это дорогого стоит, даже в этом мире.

Мрачные тени заволокли взгляд Никс. Это была не та опасная тоска, которая не покидала ее взгляд с того дня, как погибла ее мама, но все равно это была глубокая грусть. Возможно, причина в том, что их путешествие оказалось бессмысленным, или в том, что страшный мир, который они обнаружили здесь, не соответствовал ожиданиям Никс? Бенни боялся спрашивать, опасаясь разрушить еще хрупкую уверенность, которую ей отчасти удалось возродить.

Никс снова сглотнула слезы и произнесла:

— Послушай, Бенни, я должна кое-что тебе рассказать. Есть плохие и хорошие новости.

— Не знаю, хочу ли я услышать что-то еще, — шутливо произнес он, но его веселый тон остался без внимания.

— Помнишь, мы видели самолет?

Бенни просиял:

— Думаю, да. Это было на самом деле?

— Да. И самолет здесь. Он в одном из ангаров на другой стороне лагеря. Но прежде чем я покажу его тебе, я должна тебя кое о чем предупредить. Ты должен понять, как здесь все устроено.

— Ты начинаешь меня пугать, Никс.

— Я не хотела. — Она прерывисто вздохнула. — Бенни, люди приходили сюда в течение долгих лет. Огромное множество людей. Еще до того, как Американское Государство основало лабораторию. До того, как они создали новые лекарства. Люди приходили сюда, чтобы спокойно умереть, Бенни. Потому что здесь живут странствующие монахи. Ты понимаешь, что это означает?

— Да, — ответил Бенни, и его голос превратился в едва слышный хриплый шепот. — Странствующие монахи считают, что зомби — это кроткие создания, которые должны унаследовать землю.

— Уже унаследовали, Бенни. Уже.

Он уставился на нее, но ее взгляд был жестким. Похоже, она ждала его вопроса, и он задал его. Ужасная мысль закралась в голову Бенни.

— Никс, — спросил он, — а что случилось со всеми этими людьми?

Никс кивнула и, взяв его за руку, снова завернула за ангар.

Бенни вдруг замер на месте. Прямо за ангаром находилась траншея шириной и глубиной метров в шесть. А чуть дальше раскинулись взлетные полосы военного аэропорта. Бенни доводилось видеть такие фотографии. Ровная поверхность простиралась до гряды красных скал, теряясь в горячей дымке, окутывавшей горизонт с другой стороны равнины. Еще четыре ангара располагались в километре от траншеи, а прямо перед ними возвышалось шестиэтажное бетонное здание. Все эти постройки окружала трехметровая стена из шлакоблоков. На дальней стороне взлетного поля виднелся ряд стройных башен, напоминающих фонари, со странными приспособлениями в форме колокола на вершине каждой башни.

А по другую сторону стены из шлакоблоков, заполняя все пространство пустыни до сияющей полосы горизонта, кишели зомби. Тысячи тысяч. На краю траншеи тоже топтались мертвецы, и, бросив взгляд в сторону задней части бетонного здания, Бенни увидел еще нескольких.

Никс сказала:

— Джо говорит, что сейчас их примерно 200–300 тысяч. Когда люди умирают, их опускают в траншею и оставляют там, чтобы они могли бродить на свободе. Монахи молятся о них несколько раз в день.

— Ну а как же самолет? Лаборатория?

Никс опустила ладонь в вырез своей блузки и вытащила серебряный свисток на цепочке.

— Узнаешь? Это собачий свисток жнецов. Ультразвуковой. И зомби идут на него. — Она махнула рукой. — Видишь те башни? Когда самолет собирается взлететь или приземлиться, они начинают издавать ультразвуковые волны. Зомби идут на сигнал в сторону башен и освобождают взлетную полосу. Я уже два раза видела, как это происходит. Потрясающее зрелище.

— Собачьи свистки, — сказал Бенни. — Это изобретение, достойное умного воина. Том бы одобрил.

Никс кивнула.

— А что происходит там? — Бенни указал на бетонное здание.

Никс уже собралась ответить, но внезапно от ее напускной отваги не осталось и следа, и ее лицо исказило глубокое горе. Она закрыла лицо ладонями, сотрясаясь от рыданий.

— Эй… эй… Никс, в чем дело?

Никс обернулась и обвила его руками за шею, рыдая, как недавно в разрушенном самолете. Но сквозь рыдания она что-то пыталась сказать ему.

— Там они работают над созданием лекарства, Бенни. Они пытаются. После того как мы отдали им результаты исследований, которые нашли в самолете, они надеются, что смогут изобрести вакцину. Думают, что смогут остановить эпидемию… победить болезнь…

— Но это же отлично, Никс, — сказал Бенни, гладя ее по спине.

Но она покачала головой.

— Никс? Что… что не так?

И внезапно он все понял.

Все вспомнил.

И это воспоминание острым клинком пронзило его сердце.

— Никс, — прошептал он, и его голос сорвался. — Никс… где Чонг?

Она прижалась к нему:

— Они пытаются, Бенни. Делают все возможное. Но… ему очень плохо. Он уже…

Никс умолкла, не в силах говорить.

Но Бенни больше и не мог ее слушать.

Они обнялись и бессильно опустились на колени.

3

Это был ад.

Лайла все хорошо понимала.

И что такое ад, Потерянная девушка знала не понаслышке. Она жила в нем всю свою жизнь.

Когда разразилась Первая ночь, она была совсем маленькой, но навсегда запомнила панику и бесконечное бегство. Пронзительные вопли. Кровь и смерть.

Она видела, как умерла мать в тот момент, когда ее сестра Энни с громким криком появилась на свет. Она помнила ужас и смятение других беженцев, когда ее мать вернулась оттуда, куда уходили человеческие души и откуда возвращались бездушные существа. Она помнила, что они сделали, что должны были сделать. Лайла вопила тогда до потери голоса. И эти вопли вдребезги разбили ворота в ад.

Она помнила, как жестоко обошлись с Джорджем Чарли Кровавый Глаз и Молот, а затем схватили своими грубыми руками ее и Энни. И приволокли в Геймленд.