Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Государи и кочевники. Перелом - Валентин Фёдорович Рыбин

Государи и кочевники. Перелом - Валентин Фёдорович Рыбин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 87 88 89 90 91 92 93 94 95 ... 106
Перейти на страницу:
как встал Тыкма и отправился в покой младшей жены. Кертык ударил в последний раз по струнам, вывел высокую ноту и сказал усталым голосом:

— Друзья, если позволите, я отдохну?

Джигиты наградили его пение радостными восклицаниями и похвалой, стали расходиться. Кертык кинул за плечо дутар и тихонько затрусил со двора. Выходя, он подумал: "Тыкма ушел к жене. Пройдет час-другой, прежде чем он вспомнит обо мне, — надо бежать!" Кертык, оглядываясь по сторонам, пробрался к воротам, вывел коня в поле, сел в седло и поскакал. Подпрыгивая в седле, думал со страхом: "Только бы не спохватился раньше времени Тыкма! Только бы добраться до Кизыл-Арвата".

XXII

Вернувшись в Кизыл-Арват и увидев свою кибитку, Кертык с горечью подумал: "Стоит у всех на виду. Не спрячешься в ней. Тыкма теперь следом скачет. Не упустит он случая, чтобы не расправиться со своим старым батраком. Мало того, что я ушел от него, но еще и оскорбил сердара! О глупая моя голова!"

Стараясь сохранять самообладание, он остановился возле кибитки, привязал к жерди агила коня, умылся в арыке, снял сапоги у входа и только потом позвал:

— Джерен, ты здесь?

— Вий, люди! — с досадой воскликнула она. — Он еще спрашивает, здесь ли я? Но сам ты где был? Четыре дня тебя ждет Джерен, беспутный ты человек!

— Ладно, Джерен-джан, дай мне пиалку чая.

— Мурад, подай отцу чай, — сказала она сыну. — Да шурпу принеси, я на очаг поставила.

— Есть не буду, сыт, — отказался Кертык и подумал: "Вот и Мурад не знает другого отца, кроме меня, а я не знаю другого сына".

Прежде чем сесть на кошму, Кертык выглянул во двор и прислушался: нет ли подозрительных звуков? Стал пить чай, после каждого глотка настораживался. Джерен наконец обратила внимание на странное поведение мужа, спросила:

— Ты чего все время оглядываешься, Кертык? Как заяц на чужом огороде…

— Так оно и есть, Джерен-джан, — отозвался он и замолчал.

— Кертык, зачем таишь от меня что-то!

— Ничего, Джерен-джан, особенного нет, но надо нам поскорее бежать из этих мест.

— Ой, горе мне… Да чего же такое случилось?

— Случилось то, чего мы больше всего боялись, — сказал Кертык и осторожно посмотрел на Мурада. Потом перевел взгляд на Джерен. — Жив он…

Джерен вскрикнула, побледнела, потянулась рукой к вороту платья. Рука ее затряслась.

— Уедем отсюда, Кертык-джан, — произнесла, цепенея от ужаса. — Уходить надо, если он жив…

— Кого вы так испугались? — спросил Мурад, молчаливо следивший за странным поведением матери и отца. — Почему от меня скрываете? Разве я не должен знать своего врага?

— Сынок, не спрашивай… Зачем тебе знать не детское…

— Мурад-джан, — сказал спокойно Кертык, — ты, конечно, уже не маленький и понимаешь, что речь идет об опасности. Я не могу тебе сказать всего, но знай: твою мать и меня могут убить. В окрестностях появился человек, который может поднять руку на нас.

— Кертык-джан, надо уходить, — взмолилась Джерен. — Не надо ждать утра. Они могут прийти ночью, когда мы будем спать, и тогда сам аллах не спасет нас.

— Мама, давайте пойдем в госпиталь, — предложил Мурад. — И дяде Ивану надо сказать, и Петину, они сильные! Разве они не защитят нас?

Кертык задумался, отставил в сторону пиалу и чайник.

— Джерен-джан, я его видел рядом с собой… Я виноват перед тобой, Джерен… Это я уговорил тебя… Но я не могу жить без тебя… Я думаю так: может, они и не придут сегодня. Но все равно придут — не сегодня, так завтра. Поэтому не будем испытывать судьбу… Бери Мурада, и идите в барак к Петину, а я начну разбирать кибитку.

Когда жена и сын отошли и скрылись за дувалом, где стояли бараки рабочих, Кертык принялся вытаскивать колья, к которым крепилась кибитка. Он знал, что разобрать кибитку одному — занятие очень долгое. Он думал и о том, что увезти кибитку незаметно будет трудно: все равно люди увидят и скажут любопытным, в какую сторону поехал Кертык-бахши. Кертык уже снял с терима войлоки и сложил их, когда пришел Петин.

— Кертык, не горячись, — сказал канонир. — Зачем спешить? Страх — плохой помощник.

— Кертык, да ты что! — принялись его успокаивать и другие, узнав, в чем дело.

— Брось, Кертык, пороть горячку! — повысил голос Петип.

— Ай, отстань… Ты же знаешь наш обычай. Первый муж за Джерен большие деньги заплатил, Джерен — его собственность.

— Если дело в деньгах, то можно собрать их и вернуть первому мужу, — сказал Петин. — Я сам займусь этим.

— А честь? — возразил Кертык. — Разве вернешь ее?

Пришел мичман. Следом за ним Надежда Сергеевна. Узнав о случившемся, оба призадумались. Действительно, Кертык "наломал дров" по простоте душевной. Но надо было помочь другу, и мичман, взвалив чувал с вещами на плечи, отнес его к себе домой. Надя взяла два хурджуна — с лепешками и чашками… Гвалт, возникший вокруг кибитки, привлек внимание горожан. Вскоре собралась целая толпа; люди спрашивали друг у друга, что произошло, почему бахши ломает юрту. Понять, что случилось, никто не мог. И вот уже появился пристав с тремя конными казаками.

— Эй, Кертык-бахши, ты что — с ума сошел?! Зачем тебе понадобилось среди ночи кибитку ломать?

— Провинился среди своих… Бежать хочет, — пояснил кто-то приставу. — Не уйдет — к утру голову снимут.

— Не снимут, — рассудил пристав. — Он пачпортный. А снимут — ответят по всем строгостям закона.

— Когда снимут, тогда и закон нипочем!

Столпившиеся принялись шутить и дерзить. И пристав сказал:

— Ну-ка, казаки, возьмите бахши с собой. В приставстве потолкуем. И свидетелей парочку.

Кертыка взяли под руки. Мичман оттолкнул казаков, сказал приставу:

— Он пока что не провинился. И без помощи может обойтись. А в свидетели возьми меня, господин пристав. И гляди, если что случится с Кертыком и его женой — пеняй на себя!

— Ишь ты, распорядитель, — недовольно пробурчал пристав. Однако, зная, с каким почтением относятся к бывшему мичману кизыларватцы, сказал беззлобно: — Ладно, пойдем, на месте разберемся.

Вскоре все сидели в мрачной каморке, толковали о происшедшем. Пристав составлял протокол и приговаривал сквозь зубы:

— Вот она, туземная служба! Только вчера получил телеграфный рескрипт от Комарова, что Тыкма-сердар переводится в Беурму. А сегодня этот Тыкма уже счеты старые сводит. Придется завтра послать к нему своих казаков. Пусть поговорят как следует.

Кертык молчал и хмурился. "Может быть, Тыкма и не думает о расправе? Может, и не скажет мужу Джерен, где она и с кем? Я сам наделал шуму… Ох, жизнь…"

XXIII

От пристава допрошенные ушли в полночь. Кибитка так и осталась наполовину

1 ... 87 88 89 90 91 92 93 94 95 ... 106
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?