Хранительница - Лин Петрова

и все остальное. Он приглаживал свои волосы, косясь глазами на постель. Одеяло снова зашевелилось, и выглянула женская голова. Она растеряно моргнула, глядя на нас, потом на Мельсина. Тот мотнул головой в сторону двери. Владелица головы вылезла из кровати, опустив глаза в пол.

Смотря на женщину, что-то мелькнуло в голове, но я никак не могла поймать мысль.

— Мельсин, ты же говорил, что лет сто уже с женщинами хм, не того.

— Реммир сжимал губы, чтобы не расползлась улыбка.

— Так мне Марита когда волосы починила, бухнула в меня видать лишку. Вот силушка и дошла до нужного места — развел руками Мельсин, улыбаясь.

— Иди, милая — уже женщине.

Она развернулась и только собралась уйти, как меня осенило.

— Стой! — и она замерла на месте.

Я протянула руку, указывая на нее пальцем. Да нет, не может быть.

— Ку. ку. Кукушкина? — недоверчиво спросила я.

Она медленно кивнула. Надо было видеть лицо моего мужа!

— Ох и намучился я с ней поначалу — покачал головой Мельсин — Когда дурь-то из головы вышла, поработал с ней и вон какая замечательная женщина оказалась!

Я подошла к Кукушкиной, рассматривая. Приятное лицо с ясным открытым взглядом, чистые волосы пшеничного цвета, собранные сзади в незамысловатый пучок. Первая ассоциация, возникшая, глядя на нее — аккуратненькая, опрятная.

— Какой контраст с тем, что я видела поначалу — покачала я головой.

— Для себя оставил? — я повернула голову к Мельсину.

Он слегка пожал плечами:

— Если вы не против, леди Марита — перешел он на официальное обращение — Одному ведь тоже как-то тоскливо. А с ней — он посмотрел на Кукушкину.

И такой взгляд у него был. И та смотрела неотрывно на Мельсина. Понятно. Влюбились.

— С ней молодость моя вернулась.

— Вот и хорошо, Мельсин — я развернулась и пошла к выходу.

— В кабинете тебя жду, обсудить нужно задумку одну.

Я подошла к окну. Наверное, не просто так сюда с других миров попадают. Думаю, что это единственный шанс изменить свою жизнь. А здесь всякому и место, и предназначение всем найдется.

Наконец, мы втроем сели за стол.

— Как считаешь, если границы оплести невидимой сетью Силы, сможет это в дальнейшем оградить от вторжений?

— Думаю, сможет. Только работа эта нелегкая. Сможешь ли?

— Смогу. Мне себя занять чем-то нужно. Вот и займусь пока сетью — я хлопнула ладонью по столу, вставая — Карту подробную мне дай, посмотрите с Реммиром, может, где-то сложные труднодоступные участки есть. А я пока что к дереву схожу.

Дерево встретило меня шелестом листьев. Мне кажется, или оно стало выше? Я гладила ствол ладонью, прижавшись к нему щекой. Опустила глаза на землю и увидела пробивающийся неподалёку маленький росток. Обошла дерево вокруг, странно. Вроде, возле него ничего не растет. Так почему этот росточек вылез здесь?

— Мельсин — позвала я.

Никто не отозвался. А моё сердце уже забилось быстрее. Оно уже о чем-то догадалось, о чем разум ещё не знает.

— Мельси-и-и-и-н! — громко заорала я.

Из дома выскочили встревоженные Реммир с Мельсином.

— Что случилось?

Я показала вздрагивающим пальцем на маленькое растение.

— Что это?

Мельсин подошел поближе и присел к ростку на корточки. А мы с Реммиром переглянулись. Неужели? А как узнать? Я закатала рукава, осматривая предплечья. Ничего.

— Ты думаешь, что… — Реммир смотрел на меня и начал судорожно шарить по штанам, развязывая завязки.

Я схватила его руки:

— Блин, ну не здесь же хозяйство своё рассматривать. Сдурел совсем? В дом вон сходи, что- ли.

Он кивнул и быстрым шагом пошел.

Мельсин встал.

— Предположить, конечно, можно. У тебя ничего нет?

Из дома вышел Реммир, отрицательно качая головой.

Ну, нет и нет, чего печалиться о том, чего нет?

***

Мы с Реммиром обошли весь дом и я выбрала себе кабинет на самом верху. Большое, просторное помещение с высоким деревянным потолком. Я попросила Игната соорудить мне прозрачный потолок с открывающим устройством. Мне ведь свою сеть нужно будет отправлять каким-то образом на границу Ваарии. Не таскать же её по всему дому, выходя на улицу.

А еще хочу лестницу на крышу и мансарду.

Да, я могла бы воспользоваться своей Силой и сделать все что нужно. Но с чем сравнится запах струганного дерева? Ни с чем. Сила-то ничем не пахнет. Да и Игнат с воодушевлением взялся за работу. Люся себя хорошо чувствовала, не без моей помощи, нужно сказать, и она с Линой взялась шить шторы и занавески, настаивая, что они там о-о-очень нужны. Я махнула рукой. Заняты и слава бо… Хранительнице.

Одним прекрасным утром я проснулась в постели одна. Потянулась, встала и подошла к окну. Во дворе стоял Реммир. Его руки были сложены за спиной, он задумчиво смотрел вдаль.

Что это с ним? Что-то случилось? Я тихо позвала его. Он поднял на меня голову и долго смотрел. «Кольцо».

Я все поняла. Одно слово перевернуло мою жизнь. Я закрыла глаза и прислонилась к оконной раме. Я слышала, что дверь открылась. Муж подошел ко мне и обнял сзади, поцеловав в висок. Мы стояли, обнявшись, пока дверь с шумом не распахнулась.

— Чего стоите как истуканы? Иди, глянь Рита, чего там животные выдумали — Игнат махал руками.

Пока спускались по лестнице, он бурчал:

— Здесь скоро места не останется, нужно будет еще два этажа достраивать.

Вышла в холл и остановилась, разглядывая делегацию. Рядом с Хилом стояла еще одна такая же особь. Если Хил кабар, то это кабарка что ли? Или кабариха? Возле её ног копошился выводок из четырех щенят. Я удивленно посмотрела на Хила. Я же забыла мысленную связь включить.

«Ну, в общем тебе решать» — уже заканчивал свою речь Хил.

«Давай-ка с самого начала, Хил. Я только связь включила»

«В общем, пара это моя. Давно со мной идет по лесам. Сейчас видишь, щенки у нас, мне придется к ним в лес уходить, не оставлять же их одних. А то найдется кто пошустрее меня» — он скосил глаза на свою пару глаза. «А я же начальник разведки. И теперь вот… Как быть?» — он сел на задние лапы, пристально смотря на меня.

Я повернулась к остальным, поясняя:

— Пара это его. Теперь стоит вопрос, или он уходит, или остается. Соответственно, если остается, то куда девать его семью — меня начал разбирать смех.

Один щенок отделился от матери и пополз в нашу сторону. Лина подбежал к нему с намерением схватить и прижать.

— Можно этот мой будет?

— Нельзя. Хил все-таки