Как мы не стали бандой - Глеб Черкасов

В кабинете Маяков первым делом включил кондей, достал бутылку «Кармадона» и от души наполнил стакан. Достал телефон и снова перечитал сообщение в ватсапе: «Даша справилась. Парень получился крепкий и здоровый. Новоявленная мамаша бодрячком. Все отлично. Завтра заеду, отметим. Игорь».

…Вот уж не думал, что у меня с Петькой Кислицыным будет общий внук, — размышлял Антон, поглядывая на бутылку белого вина (нет, рано, еще кой-чего по работе сделать надо). — И главное, как все необычно получилось, ну как в книгах.

Катя долго уговаривала поехать знакомиться с родителями дочкиного жениха. Двинули втроем, Антон и не бывал в этом районе сроду. Зашли, поздоровались, сели за стол. Маяков первым обратил внимание на фотографию в траурной рамке и первым же опознал своего дачного друга, которого не видел сто лет. Поинтересовался как и что, выслушал какой-то невнятный рассказ и о последних годах, которые Петр Алексеевич провел то ли в ДНР, то ли в Сирии, и о том, что делал до того. Довольно быстро Антон понял, что семья о своем отце и кормильце не знает практически ничего.

Зато он смог дополнить биографию бывшего хозяина дома важными подробностями из детства, про то, как они познакомились и как они дружили.

…Вот ровно в тот вечер я и понял, у Дашки непонятно откуда стальной характер.

Антон подошел к окну покурить. Танцевало уже человек двадцать, остальные просто хлопали в ладоши.

…Мы отсидели положенные в гостях четыре часа, Катя и мама жениха Зоя даже как-то пришлись друг другу, потом Дашка сказала, что пора к бабушке, я оторвался от вкуснейшей, надо сказать, утки и вызвал такси. Завезли Катьку, а потом Даша сказала, что надо поговорить.

Поехали мы не к маме, а ко мне, там сиделка до утра была. Только зашли, Даша спросила крепкого. Я решил не отказывать. Вот так за виски я и узнал, что у моей дочери, которой только-только за двадцать, был роман с моим дачным другом, которого я не видел хрен знает сколько лет, наверное, тридцать.

Он появлялся из ниоткуда и снова исчезал. Рассказывал без подробностей, что был «серым гусем», а до того воевал в Чечне, а до того… ну, наверное, бандитом. Он даже вроде подкатывал жениться, но уже появился Игорь и, как выяснилось, сын Даше нравился больше.

И вот, оказывается, Петю убили. Или сам как-то погиб.

Маяков не выдержал, подошел к бару и плеснул себе немного вина, чертыхнулся на секретаршу, которая забыла сделать лед.

…У нас с Петькой общий внук, а он об этом не узнает, и все равно породнились. Черт, как все это так выходит, рядом прошли и никогда не встретились. А Диму жаль, погиб по-дурацки.

Антон как-то зазвал Игоря к себе на работу и, вспомнив о том, что был журналистом, начал расспрашивать о Пете. Сын знал немногим больше, чем вдова, но вдруг вспомнил, как Кислицын-старший рассказывал об их дачной дружбе и предложил выпить по рюмке за Димку, который сгинул в неволе. Антон не сразу сообразил, что речь идет о Хубариеве. А когда вспомнил, и сам выпил рюмку за упокой такого хорошего и доброго человека, который их всегда примирял и вообще был очень правильный.

А еще Игорь вспомнил рассказ Пети, что ему по пьянке явился призрак Димы, и после этого он стал пить гораздо меньше. Антон посмеялся, но через несколько месяцев призрак, теперь уже Пети, явился Раисе Николаевне. Это случилось, когда близнецы заигрались на компьютере, Игорь и Дашка завозились в ванной, а мама Антона решила сама пойти за журналом и потерялась. Привел ее, как она утверждала, Петя Кислицын. Только что случившаяся прабабушка очень обиделась, когда на следующий день к ней пригласили врача проверить на адекватность.

Чтобы развеять сомнения, Антон попробовал разыскать Макса Хубариева, но тот, как выяснилось, умер в 2000 году. Совершенно случайно Маяков узнал о том, что и Стас Линькович был все это время неподалеку.

Похороны всегда оставались неиссякаемым источником знаний. Феодосий Лакринский скончался внезапно, не выдержало сердце прямо в аэропорту. Маяков и Косиевский сидели на поминках за одним столом, Константин Николаевич, как-то совсем усохший после того, как их с Крипуном очередная новая метла выперла из АП, случайно помянул Линьковича. Тот, оказывается, работал с Лакринским и кинул его, сбежав за границу с огромными деньгами. Антон попробовал разыскать Стаса, но в квартире ожидаемо жили другие люди, не слышавшие о Линьковичах ровным счетом ничего.

…Причудливым образом, — усмехнулся про себя Антон, — ближе к старости я оказался главой целого клана: тут тебе и старшая дочь с мужем и теперь уже внуком, и братаны-малоростки (хотя они тут тоже жениться, кажется, готовы, познакомились в студенческом лагере с какими-то сестрами Лилей и Лорой, в гости к ним хотят во Францию, а где денег взять, найду уж), бывшая жена со своими детьми, Зоя, мама Игоря, ну и про себя пора подумать. А друзей — нет.

Антон смотрел на улицу — кажется, вся она уже заполнилась пляшущими людьми. Бал правила Латинская Америка — на чемпионате мира бразильцы, аргентинцы и прочие перуанцы с мексиканцами были самыми заметными, на улицах так точно.

…Банда, это ведь они бандой называют, как сбились в детстве — так и банда, даже без всякой преступности, просто так называется, и у нас должна была быть банда.

Маяков долил вина.

…Мы не стали бандой — я, Линькович, Петька, Дима, мы должны были превратиться в банду, сообщество, которому никто б не мешал. Вот так нас и разметало всех, а ведь когда-то считали, что всегда будем вместе, плечом к плечу, такими закадыками считали себя.

Не стали мы бандой, и всё тут.

Настроение внезапно испортилось. Маяков подумал о том, что в итоге у него так и не случилось никаких других друзей. Не считать же таким Толяна, который два десятка лет преданно в рот смотрел, потом кинул как неизвестно кого, а теперь, когда вроде снова на равных, старается втереться обратно в доверие. Но уж нет, на хер это прямо и направо, главное — не сворачивать раньше времени. Нет тебя, Толян.

…Их не хватало, и меня им не хватало. Не с кем было поговорить, поругаться, денег одолжить, наконец, приехать в херовом 2012 году и нажраться, не дать сделать ерунды, помочь и чтоб тебе помогли.

Немолодой толстый человек мечется по небольшой комнате, на столе стоит полупустая бутылка вина.

…Как мы потерялись, почему мы потерялись и, главное, как мы ухитрились все профукать, зачем мы так поступили с собой?

Антон Маяков сел на подоконник и невидящим взглядом посмотрел в окно. Помолчал. Улыбнулся. Подошел к компьютеру, включил.

..Я знаю, что делать, нам, может, уже и не помочь, раз кто помер, кто в бегах, но, может, дальше другим будет легче.

Закурил, открыл файл, написал: «Посреди дачного поселка Северянка было самое настоящее футбольное поле с самыми настоящими воротами: одни прямые, а другие гнутые, спасибо пьяному водителю — штанголюбу…»