Укрепрайон «Рублевка» - Александр Смоленский

Оглянувшись, Григорьев увидел у окна даму в прокурорской форме, которая потягивала кофе.

– Наталья Щукина, – представилась она.

– А вы-то что здесь делаете, мадам? – не скрывая удивления, спросил координатор. – Простите, великодушно, но здесь командую я.

Подняв голову, младший партнер Фомаря, Славин, внимательно посмотрел на прокуроршу.

– Я в курсе, чем здесь занимаются ваши люди. Их интересует прежде всего данная компания. Меня же – этот человек. Жаль, что здесь отсутствует его напарник. Тогда был бы комплект. Они у меня на крючке по давнему делу.

Ее надменно-жестокое выражение лица оставалось невозмутимым.

– Помните, господин Славин, три года назад я говорила вам и господину Фомарю, что мы еще встретимся? – с иезуитской интонацией в голосе произнесла Щукина. – Сейчас мы для начала все у вас конфискуем и вместе поедем... Вы уже догадались куда?

– Не имеете права, – попытался возразить Славин. – Мне сам генпрокурор говорил, что ваше ведомство не имеет к нам претензий.

– Имеем, имеем право. Это вам говорил прежний генеральный. А вот у меня санкция нового. – Щукина показала бланк с логотипом Генпрокуратуры сначала генералу, а затем и Славину.

– Но ведь дело давно закрыто... – закашлялся он.

– Было закрыто при помощи ваших грязных денег, а теперь снова открыто с помощью... Впрочем, это неважно.

– Вы понимаете, что творите? Это же беззаконие... – вновь попытался трепыхнуться Славин.

– Почему же? В ходе следствия вы убедитесь, что все законно. А кстати, где ваш дружок Фомарь? Жарится на Багамах или еще где-то?

Ответа она так и не дождалась. В кабинет вернулся покинувший его на какое-то мгновение Григорьев.

– Сейчас вам позвонят, – коротко сказал он. Вступать в спор с бешеной бабой – а Щукина показалась ему именно такой, – генерал не собирался.

И действительно, ее мобильный телефон заиграл мелодию «Интернационала».

– Щукина слушает. – Прокурорша живо вскочила со стула. – Все в порядке. Да, его? Но как же так, все подтверждено документами. Вы же сами... Понятно. А имущество? Здесь столько добра... Понятно. Слушаюсь. – Щукина выключила мобильник и уставилась на Славина. – Снова повезло вам, гражданин. Сейчас дадите подписку о невыезде и живите. Пока, – зло прошипела она.

– Никаких подписок. – Генерал вмешался в этот показавшийся ему затянувшимся диалог. – А вы, мадам, оставьте нас на пару минут.

– Ну что, молодой человек? Еще несколько минут вы свободный человек, – произнес генерал, когда мужчины остались одни. – Если мы не поймем друг друга, вы поедете с ней. Сами знаете, куда и на сколько. – Григорьев кивнул в сторону дверей.

– Да. Да. Конечно, Я все понимаю. Но мы ни в чем не виноваты, простите, не знаю, кто вы.

– Я тот, кто пару минут назад организовал звонок генерального этой мымре. Ведь мымра?

– Еще какая! – радостно поддержал его Славин.

– Но, заметьте, это ничего не меняет. Лично я охотно вам верю. Но вы же понимаете, что следствие идет долго. Года три уж точно. А мы предлагаем вам партнерство уже сейчас.

– В каком смысле партнерство? – не понял совладелец бутиков и универмагов.

– В самом прямом смысле. Государственные компании имеют пятьдесят один процент в капитале вашей фирмы. И вы управляете с нами вместе. Ну и доходы, естественно, вместе. И заметьте, мы действуем в рамках нового закона «о временном управлении активами»... Вы слышали о таком законе?

– Увы. Но при чем тут наша скромная фирма? Ее владельцы, как видите, вполне способны управлять ею. Так что мы не подпадаем под положение закона.

Неосторожно подумав, что беда уже проходит стороной, не слишком умный, но всегда дотошный Славин уже готов был покачать права. Он встал с кресла, на которое его усадили по указанию генерала, и по-хозяйски прошелся по собственному кабинету. Выглянул в окно и даже за дверь, где в ожидании развязки установилась мертвая тишина.

– А вот и нет, уважаемый. Как вам известно, партнер, о котором вы упомянули, находится в опасной карантинной зоне и не может управлять компанией. Государство же, в свою очередь, не может себе позволить пустить на самотек состояние ее дел. Во-первых, у вас много кредитов. Во-вторых, обязательств перед западными компаниями. Они справедливо волнуются...

– Извините, но я пока не умер! – чуть ли не взвизгнул от возмущения младший партнер.

– Ах, оставьте, – сделал картинный жест Григорьев. Сейчас ему очень хотелось выглядеть всезнающим и рассудительным. – Мы же не дети, господин Фомарь.

– Славин я.

– В данном случае это не имеет значения. Мы хорошо изучили документы вашей компании. Из них следует, что вы можете принимать самостоятельные решения лишь в случае смерти одного из партнеров. Так что по документам вы, увы, никто. Поэтому мы и вступаем в управление вашей компанией.

– Если я, как вы говорите, никто, собственно говоря, кто вы? Извините, я даже не спросил, а вы не представились.

– Но тем не менее от Бутырки или Лефортова я вас уже спас. Пока спас. Если же мы не договоримся, уж не знаю, как вам сказать... А вообще-то я генерал Григорьев. Координатор данного мероприятия от имени соответствующих госструктур. И не ищите ко мне подходы в виде взяток. То, что нам положено, то положено. Не более того.

– Еще вопрос. Сейчас вы говорили о каком-то управлении компанией. Раньше упоминали о вхождении неких госструктур в ее капитал. Это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

– Чтобы покончить с этим, поясняю: управление со стороны государства – мера временная и соответствует букве закона. Половину акций компании вы уступаете государству по доброй воле. Иначе... Вы, кстати, помните, что эта жаба-прокурорша вас еще ждет? Так что ваша свобода и вашего партнера, как его? – Славина, в ваших руках.

– Славин – я.

– Извините, но это не имеет значения. Дело на вас заведено серьезное, лет на десять–двенадцать. Так что поторопитесь...

– Какое дело?

– Если забыли, могу освежить вашу память заметкой из газеты. – Григорьев протянул Славину сложенный вчетверо газетный листок. Когда спустя несколько минут тот вернул листок, Григорьев безжалостно спросил:

– Ну что, вспомнили? Я, сами понимаете, не следователь. Зато у нас есть достоверные сведения, что вы с партнером путем коррумпирования некоторых чиновников не только развалили дело, но и добились развала всей налоговой службы. А это уже другая уголовная статья. Боюсь, что вы тогда из тюрьмы вообще не выйдете.

Через пятнадцать минут все необходимые документы для раздела акций были подписаны. У Григорьева в папке оказались уже готовые протоколы собрания акционеров, Совета директоров и прочие... Нотариус уже ждал за дверью. Не было только подписи главного партнера господина Фомаря, но Славин обещал это устроить. Поначалу Григорьев отказался, пояснив, что его люди сделают все сами. Но поразмыслив, согласился с предложением младшего партнера, который с этого момента становился еще младше.