Дочь Лунной богини - Сью Линн Тань

Я тут же выпрямилась и приготовилась слушать.

— Ах! Классика. Наверное, молодой господин — ученый, — польстил сказитель.

Несколько посетителей постоялого двора застонали: видимо, им больше нравились непристойные истории о похотливых императорах и прекрасных девах. Но стоило сказителю поднять руку, как все стихли, проявляя уважение к его возрасту, который подчеркивала борода, сиявшая серебром так же ярко, как спрятанная им в кошельке монета.

— Давным-давно, когда боги только сотворили мир, в нем не существовало ни озер, ни рек, — начал он невероятно мягким, как лучшее вино, голосом. — Вода находилась в Четырех морях, поэтому, чтобы вырастить урожай и утолить жажду, люди полагались лишь на дождь с неба. В Восточном море жили четыре дракона. У самого большого из них, Длинного Дракона, красная чешуя напоминала пламя. Жемчужный сверкал словно зимний иней. Желтый сиял ярче солнца. А Черный Дракон был темнее ночи. И лишь дважды в год они поднимались из моря и летали по небу.

— Однажды, — повысил голос сказитель, напугав нескольких слушателей, — они услышали громкий плач и стенания из нашего нижнего мира. Не сдержав любопытства, драконы подлетели ближе, и до них донеслись отчаянные мольбы людей о дожде после долгой засухи. Их одежда свободно болталась на худых телах, а губы потрескались от жажды. Расстроившись из-за страданий несчастных, драконы обратились к Небесному императору с просьбой ниспослать смертным дождь. Император согласился, но из-за внезапно возникших проблем это совершенно вылетело у него из головы, поэтому еще несколько недель прошло без дождей.

Сказитель замолчал и, взяв чашку, поднес ее ко рту. А я вдруг осознала, что напряженно вслушиваюсь в его рассказ, хотя прекрасно знала эту историю. И именно ее предлагала когда-то рассказать принцу Яньмину.

— Но драконы не смогли вынести страданий умиравших от жажды людей, — продолжил старик сдержанным шепотом, — и полетели к Восточному морю. Там они наполнили свои пасти соленой водой и разбрызгали ее по небу. Благодаря их магии вода очистилась и дождем пролилась на иссушенную землю нижнего мира. Люди попадали на колени, радуясь и восхваляя богов. Но Небесный император разозлился, узнав, что драконы проявили такое рвение. Он заточил каждого из них под горой из железа и камня. Но перед этим драконы успели направить свою огромную силу в землю и вызвать бурлящие реки, чтобы убедиться, что в нашем мире всегда будет достаточно воды. С того дня с востока на запад потекли четыре великие реки, названные в честь драконов, чтобы отдать дань их благородной жертве.

Зрители зааплодировали сказителю, правда, с меньшим энтузиазмом, чем прежде, а одна женщина тут же подкинула ему монетку и выкрикнула свою просьбу.

Но я уже не слушала, а погрузилась в нахлынувшие воспоминания. В детстве я очень любила предание о четырех драконах и часто просила маму рассказать его. И даже сейчас, закрыв глаза, могла представить, как лежу в своей кровати из коричного дерева, касаясь пальцами белых штор, которые колышутся от порывов ветра. Мне не требовался ночник, потому что в небе сверкали звезды, а лунные фонари отбрасывали жемчужный свет на мое окно.

Я любила историю, хоть мне и не нравилось, как она заканчивалась. Поэтому однажды ночью я спросила у мамы:

— Почему император забыл вызвать дождь в мире смертных?

— У императора много забот и обязанностей. Управлять верхним и нижним царствами — нелегкая задача. Каждый день ему приходится рассматривать бесчисленное количество просьб и обращений.

— Но почему он не отблагодарил драконов за помощь смертным, а наказал их? — не отставала я.

Мама коснулась моей щеки, и прохладная кожа слегка успокоила мой пыл.

— Спи, Маленькая Звездочка. Это просто история, — сказала мать, легко уходя от моего вопроса.

Лишь сейчас я поняла, что не существовало какого-то приемлемого объяснения. Или такого, которое бы не оскорбило Небесного императора. И вновь мне стало не по себе от полученного задания, словно в пятку воткнулась заноза. Особенно если вспомнить, с каким восхищением говорил о драконах принц Яньмин, когда пересказывал истории об их доброте.

Смогу ли я поднять на них меч, если они откажутся отдавать жемчужины? Смогу ли победить хотя бы одного, не говоря уже о четырех? Казалось, это задание просто безнадежно и неблагодарно. Ведь в случае успеха пострадают мои принципы, а в случае провала меня ждет смерть.

— Что с тобой, Синъинь? — поинтересовался Вэньчжи, вырывая меня из раздумий.

— Устала, — соврала я, чтобы скрыть свои тревоги.

— Так почему не отправишься спать? — спросил Ливей, не отрываясь от своей тарелки. — Завтра на дорогу до Янцзы уйдет целый день, даже если мы не будем останавливаться на привал.

После нашего разговора в павильоне Песни ивы мы стали держаться друг с другом значительно холоднее. Неужели сказанные нами слова разорвали давние узы, что нас соединяли? Или всему виной то, как мы сблизились с Вэньчжи, что, несомненно, заметил Ливей? Как бы то ни было, принц обращался со мной вежливо, но отрешенно. И хотя именно об этом я его и просила, такое поведение добавляло новых трещин в моем сердце.

Дочь хозяина пришла убрать посуду с нашего стола. При этом невероятно медленно переставляла каждую тарелку, украдкой бросая взгляды на Вэньчжи и Ливея. Она смотрела то на одного, то на другого, словно не могла решить, кто же ей нравился больше. А ведь здесь им действительно почти никто не мог составить конкуренцию. Даже в самой простой одежде и скрыв ауры, Вэньчжи и Ливей восхищали как смертных, так и бессмертных.

Я поднялась на ноги, желая поскорее уйти отсюда. Потому что даже совместная трапеза с ними выбивала меня из колеи.

— Где моя комната?

Вэньчжи скривился и указал на верхний этаж.

— Гостиница переполнена, так что мне удалось снять только одну комнату. — Заметив, как это известие огорошило меня, он тут же добавил: — Конечно, ты можешь занять кровать. Уверен, Его Высочество сможет одну ночь обойтись без мягких матрасов. — В его голосе слышалась насмешка.

— Смогу, — спокойно подтвердил Ливей, — хотя и намерен ночевать в комнате.

В его голосе прозвучало предупреждение? Или мне показалось? Да и разве это имело значение? Даже будь на этом постоялом дворе самые мягкие кровати в империи, клочок влажной травы казался предпочтительнее, чем страдания на всю ночь.

— Знаете, я не так уж сильно устала. — Я трусливо попятилась от стола. — Просто слишком много съела. Так что самое время прогуляться. К тому же я никогда раньше не бывала в деревнях смертных.

Вэньчжи со скрежетом отодвинул стул и поднялся на ноги.

— Я пойду с тобой.

Натянув улыбку, чтобы смягчить отказ, я покачала головой. Мне хотелось немного побыть в одиночестве. И отчего-то не нравилась