Трудно быть солнцем - Антон Леонтьев

В нескольких окнах второго этажа особняка горел свет. Юлия знала – Виктория Карловна находится там. Она в руках Садовника.

– Спасите ее, – прошептала она. – Она не должна умереть!

– Ну конечно, – ответил Морозов, но в его тоне Юлия не уловила уверенности.

К дому священника подлетел автомобиль, из которого выбрался полковник Кичапов. Он сразу же отдал распоряжение:

– Итак, всем приготовиться! Они внутри?

– По всей видимости, да, – сказал Роман.

Полковник потребовал себе мегафон и прокричал:

– Эй, Садовник, мы окружили твой дом! Сопротивление бессмысленно! Так что отпусти женщину и выходи сам с поднятыми руками!

Ответа не последовало. Тогда полковник вздохнул, отер пот с лица и заметил:

– Остается одно – штурмовать дом. Итак, ребята, вы понимаете, какая перед вами задача? Взять и священника живым, и женщине не причинить вреда.

Юлию проводили в машину Романа. Она стала сторонним наблюдателем, хотя ей так хотелось оказаться на месте действия! Полковник повторил свою угрозу в адрес священника, и словно в ответ свет на верхнем этаже особняка погас. Кичапов махнул рукой, и штурм начался.

Темные фигуры бесшумно проскользнули к входной двери, к окнам, к черному входу. Юлия закрыла глаза. Как же ей хотелось, чтобы все завершилось благополучно! Виктория Карловна должна остаться в живых! А что, если… Нет, она жива, она не может умереть!

Раздался звон разбиваемого оконного стекла, и спустя несколько минут все было кончено. Юлия в напряжении ждала. Из дверного проема, поддерживаемая с обеих сторон милиционерами, показалась Виктория Карловна. В помятом, грязном костюме, с паутиной в прическе, без очков – но живая и невредимая!

Юлия бросилась к ней и разрыдалась, прижавшись к директрисе. Та материнским тоном сказала:

– Ну что вы, деточка, все в полном порядке…

– Виктория Карловна, Виктория Карловна, – только и могла вымолвить Юля.

Олянич нежно обняла ее и сказала:

– Ну надо же, Юлечка, если кому и требуется психологическая помощь, то не мне, заложнице маньяка, а вам, дорогая. Ну поплачьте, вам это необходимо!

Они прошли к машине Романа. Виктория Карловна рассказала, как все было:

– Да, с моей стороны было верхом безрассудства отправляться одной к отцу Василию, но я считала, что смогу ему помочь… Я нашла его в церкви и сказала, что мне все известно и мне нужно с ним поговорить… Он не на шутку испугался и заявил, что я должна отправиться с ним к нему домой. И я, дурочка, согласилась! Он набросился на меня, как только я вошла, я попыталась оказать сопротивление, но он же сильнее меня. Он затащил меня в подвал. Боже, видели бы вы, Юленька, как он переменился! Какие ужасные вещи он говорил! Он признался мне, что убивал женщин – ради удовольствия. Он явно сошел с ума, сказал, что приносил жертвы черной богине потусторонних сил. Юлечка, деточка, я думала, что настал и мой черед. Он сказал, что убьет меня… Но ему требовалось выговориться, и он говорил, говорил и говорил. Это и спасло мне жизнь, а также то, что вы так быстро отреагировали…

К ним приблизился Роман Морозов. Он сказал:

– Виктория Карловна, как же вы нас напугали! Вас должен осмотреть врач!

– Это излишне, – к Олянич вновь вернулся оптимизм и самоуверенность. – Со мной все в полном порядке. Только запястья немного болят, он же надел мне наручники… Что с ним?

Морозов ответил:

– Отец Василий мертв. Он покончил жизнь самоубийством, мы обнаружили его тело наверху, в кабинете, за письменным столом. Он выпил какую-то дрянь.

– Садовник мертв, – прошептала Виктория Карловна. – Деточка, я не могу поверить… Бедный, бедный отец Василий…

– Но кто был убийцей в 1916 году? – спросила Юлия. – Как мы узнаем это?

Виктория Карловна ответила:

– Деточка, отец Василий признался мне, что обладает третьей частью дневника Елены Карловны. Он обнаружил ее в церковном архиве. Скорее всего, его воображение, и без того больное, заработало с утроенной силой, когда он прочел об убийстве вашей прабабки Анны. Он вообразил себя новым Садовником…

– В его доме полно занимательных вещиц, – сказал Роман. – А подвал превращен в настоящий храм сатанистов. Придется работать всю ночь… Юлия и вы, Виктория Карловна, немедленно отправитесь домой. И на этот раз, – он махнул рукой, подзывая к себе милиционера, – без всякой самодеятельности. Вам нужно отдохнуть. Вам выносится особая благодарность от лица милиции, но хватит играть в сыщиков… Демьянов, проводи женщин до дома!

– Ромочка, – сказала Виктория Карловна сладким голосом. – У меня к вам будет последняя просьба. Прошу вас, достаньте мне дневник Елены Карловны! Он нам необходим.

– Попробую, но не могу ничего обещать, – сказал Морозов.

Юлия с Викторией Карловной, сопровождаемые полным усатым милиционером, направились по ночному Староникольску. Дождь перешел в ливень, Юлия распахнула зонт. Впервые она ощутила себя в безопасности и почувствовала дикую усталость. Все завершено… Все завершено!

Юлия открыла глаза около двух часов дня. Она ощутила себя отлично выспавшейся. Виктория Карловна, облаченная в светлое платье, выглядевшая удивительно молодой, возилась на кухне, что-то напевая. Завидев Крестинину, она помахала небольшой тетрадью:

– Ромочка оказался таким хорошим мальчиком! Он дал мне вещественное доказательство! И я знаю, деточка, кто убийца, кто был Садовником в 1916 году!

– Кто? – сразу же спросила Юлия, но Виктория Карловна поставила перед ней тарелку с овсяной кашей:

– Вам нужно подкрепиться, всему свое время, деточка! Вы прочитаете, записей совсем немного… Ага, пирог уже готов. Думаю, он вам понравится, с яблочками и смородиной, мой фирменный…

По местному радио передавали единственную сенсационную новость – разоблачение Садовника. В особняке отца Василия нашли огромное количество доказательств его причастности к Секте Тринадцати и убийствам женщин. Среди прочего нашли и список членов секты.

– Вы представляете, деточка, как не повезло Валерию Афанасьевичу, его имя оказалось в списке! А также имя жены мэра! Кто бы мог подумать, что Инна Станиславовна тоже состоит в Секте Тринадцати! Еще несколько именитых персон, например, театральный режиссер, владелец крытого рынка, теща профессора Машнэ… Им придется иметь дело с милицией, хотя вряд ли им что-то смогут предъявить. Отец Василий, оказывается, использовал в церемонии ходули, поэтому и выглядел трехметровым гигантом! Это нагоняло ужас! И он увлекался любительской химией и пиротехникой, устраивал небольшой аттракцион – знаете, синее пламя, которое само по себе гаснет и вновь загорается, летающие огоньки и прочая псевдомистическая чушь…

День выдался хмурым, солнце заволокли тучи, но когда Виктория Карловна предложила Юлии прогуляться, а затем наконец-то прочитать окончание записей Елены Карловна, та тотчас согласилась. Они вышли на улицу. Олянич сказала: