Трудно быть солнцем - Антон Леонтьев

Тюльпан ты алый, горящий, как голубиная кровь.

Твой нежный стан, изящный, тонкий,

Пленяет взор все вновь и вновь.

Однако стоит Садовнику сорвать тебя на грядке —

И ты мертва, увяла, в тленный прах рассыпалась…

Тюльпан погиб, скончался без оглядки…

Завтра ты умрешь.

Бред, полный бред! Алина испуганно отшвырнула от себя анонимное письмо. Что это значит? Кто-то пытается ее запугать?

Раздался звонок мобильного, Потоцкая, подпрыгнув от ужаса, нажала кнопку.

– Все в порядке? – спросил ее Плотников. – Лина, тебя забрать?

Потоцкой очень хотелось, чтобы муж заехал за ней на машине, но в то же время она не должна показывать ему свои страхи.

– Я сама приду, – сказала он гордо. – Ты можешь наслаждаться ужином без меня. Приятного аппетита, дорогой!

Потоцкая положила трубку. Возможно, она обходится с Глебом чересчур сурово, но ничего, пусть помнит, что истинная звезда в их тандеме – именно она!

Алина снова задумалась и посмотрела на письмо. Кто-то явно решил испортить ей настроение, но кто? Наверное, один из завистников.

Потоцкая снова вздрогнула, услышав, как старинные часы, стоявшие на первом этаже особняка, бьют двенадцать раз. Надо же, она так задержалась. Ей на самом деле пора!

Алина услышала, как хлопнула дверь. Кто-то находился в особняке. Но кто?

– Глеб! – произнесла она испуганным тоном. – Это ты? Отвечай немедленно!

Однако ответом ей была тишина. Потоцкая не на шутку испугалась. Ей до жути не нравилось все это. Письмо с угрозами… Она задрожала. А вдруг это письмо… Вдруг это письмо настоящее. И его прислал тот самый маньяк, который уже убил столько человек.

Алина услышала шаги. Она, вперив взгляд в зеркало, ждала развязки. Дверь комнаты внезапно открылась.

Она увидела его – человека, облаченного в черное. Она не могла видеть его лица. Но этого и не требовалось, чтобы понять: это и есть Садовник.

Закричав, Алина вскочила. Вся трагедия заключалась в том, что в комнате более не было выхода. Садовник загораживал дверной проем. В его руках она заметила шарф с изображением тюльпана.

– Чего вы хотите! – запричитала Алина. – Мой муж… Он здесь! Глеб, помоги мне, спаси меня!

Ее отчаянный крик разнесся по пустому дому. Алина с тоской взглянула на окно. Почему она так глупо повела себя?..

Садовник медленно приближался, Потоцкая завизжала и бросилась прямо на него. Она не даст убить себя, она выживет!

Глеб Плотников, который, проигнорировав глупые слова супруги, все же решил забрать ее, подъехал на машине к особняку. На втором этаже, в угловой комнате, по-прежнему горел свет. Неужели Алина все еще сидит перед зеркалом?

В тот момент, когда он выходил из машины, Плотников заметил – из дома вышел человек, одетый в черный плащ с капюшоном. Завидев режиссера, он сначала замер, а потом бросился наутек. Плотникову это не понравилось. Он не стал преследовать незнакомца, но сердце у него защемило.

– Алина! – произнес он, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Она не отзывалась. – Алина, я приехал, мы сейчас поедем в гостиницу. Я наберу тебе горячую ванну, сделаю массаж… Прости меня, моя девочка…

Слова замерли у него на губах, когда он вошел в комнату. Алина полусидела в кресле перед зеркалом. Голову она опустила на подбородок, шею ее почему-то обвивал черный шарф.

– Линочка, ну в чем дело? – Плотников приблизился к ней и положил ей руку на плечо. – Я же беспокоюсь о тебе, дорогая…

Алина повалилась на бок. Плотников успел подхватить ее, и в тот момент, когда Потоцкая оказалась в его руках, он понял – она мертва. Он увидел черный шарф с цветком, затянутый на ее шее, и странное письмо, лежавшее на гримерном столике.

Глеб Плотников взвыл, он почувствовал, что в его жилах закипает кровь. Надо же, он только что видел убийцу… Если бы он приехал на десять минут раньше…

– Это все очень странно, странно и страшно, – сказала Виктория Карловна. – Юлечка, вам не кажется, что вам необходимо уехать из города?

– Нет, – решительно ответила Юлия. – Виктория Карловна… Я решила, что останусь в Староникольске до того момента… До того момента, пока не будет положен конец этим кровавым преступлениям.

Олянич вздохнула и сказала:

– А что, деточка, если этого никогда не случится? Что, если убийца не будет пойман?

После убийства Алины Потоцкой, которая, как и предыдущие жертвы, была задушена при помощи черного шарфа с изображением цветка, в Староникольске высадился целый десант журналистов. Еще бы, подлинная сенсация – убита знаменитая актриса, всеобщая любимица, да кем убита, непонятным маньяком, который копирует преступления почти столетней давности.

Мэр Белякин на этот раз уже не делал каких-либо программных заявлений. Он просто заявил, отметая всяческие вопросы, что убийца будет пойман и его ожидает заслуженное, самое суровое наказание. Его собственный сын, Стасик, все еще находился в бессознательном состоянии в староникольской больнице.

Обстановка в городке накалялась. Все с ужасом ждали двадцать четвертое сентября – тот самый день, когда пропала Анна Радзивилл. Это значило, что Садовник снова нанесет удар. Но кто станет его новой жертвой?

Глеб Плотников, который выступал перед журналистами, заявил, что лично займется расследованием и не оставит смерть супруги безнаказанной. Он назначил награду в сто тысяч долларов тому или тем, кто поможет изловить маньяка. Плотников признался, что сам видел Садовника – человека, облаченного в черный плащ с капюшоном…

– Юленька, – сказала после некоторого раздумья Виктория Карловна. – Вы же помните, что мы обнаружили в шкафу у Валерия Афанасьевича…

– Ну да, – ответила Крестинина. – Массу женских нарядов, парики, журналы…

– Да я не о том, деточка. Он возвращался именно за таким плащом, о каком ведет речь Глеб Плотников. Черный, похожий на одеяние палача…

– Да, вы правы! – закричала Юлия. – Вы правы! Виктория Карловна, значит, Садовник – это Почепцов?

– Думаю, нам надо напрямую задать ему этот вопрос, – ответила Олянич. – Но его, как назло, опять нет в городе. Он уехал в Москву. Вроде бы уехал, хотя на самом деле может прятаться где-то в городе…

Юлия вдруг почувствовала, что разгадка тайны приближается. Еще немного – и черный занавес упадет. Но чье лицо она увидит под капюшоном?

– Значит, это Валера, – прошептала Виктория Карловна. – Он окончательно свихнулся, решил убивать… Как мне его жаль, как мне жаль его… Я же его любила…

Роман Морозов в который раз вчитался в некролог Алины Потоцкой. Что-то не давало ему покоя, в голове засела непонятная мысль. Но что же так и сверлило его, почему ему казалось, что он вот-вот наткнется на что-то важное?