По ту сторону - Инга Андрианова

Рано утром Кораблевы ушли на работу, а я поехала домой. В квартире остались Алиса да бабка, скорбящая по мятым телесам на стареньком жестком диване.

Уже рассвело, когда я добралась до места и уже с порога поняла, что квартира пуста. В голову тут же залезли поганые мысли, сердце сжалось от предчувствий.

Зазвонил телефон, и я невольно вздрогнула.

— Сегодня утром пришло приглашение, — сочувственно начал Антон, — Мы летим в Сингапур.

— Дай мне хотя бы неделю! У меня столько дел: нужно найти врача, заманить к нему Митьку, проследить, чтобы не соскочил!

— Два дня — это все, что я могу сделать, — отрезал Антон, — иначе сорвется вся сделка.

Я повесила трубку, отдернула штору. Картина за окном оптимизма не прибавила: над бульваром висела брюхастая туча, ветер гнал по газону опавшие листья, терзал провода. Осенняя хандра на лицах прохожих сменилась хмурым предчувствием зимы.

Какое-то время я искала глазами знакомый силуэт и с тоской думала о том, что Митькина теплая куртка по-прежнему висит в прихожей. Грядут заморозки, день мрачнеет на глазах, а я сижу в этой брошенной всеми квартире и ничего не могу изменить. Сколько ночей провел Митька без сна? Сколько еще таблеток выдержит его сердце? Где его носит? Не обидел ли кто?

Раздался щелчок, дверь открылась, на пороге возникла мужская фигура.

— Митя, ты?

Я прыгнула в прихожую, нажала выключатель.

Митька с серым лицом и странно заострившимся носом шагнул мне навстречу.

— Господи! — вырвалось у меня, — На кого ты похож! Налить тебе чаю?

— Налей, — согласился Митька.

— Разувайся, мой руки, — сказала я будничным тоном.

Он послушно разулся, протопал в ванну. Я заглянула туда через пару минут и обнаружила, что он неподвижно сидит на краю, уставившись на воду.

— Чего не моешь руки?

— За мной следят, — ответил он и посмотрел на стену за моей спиной.

«Паранойя!» — ошпарило меня.

— Кто следит, Митя?

— Те двое у подъезда, и те, что вели от метро.

— С какой это стати? — я все еще надеялась вернуть его на землю.

— Я чувствую, они здесь были, — прошептал он, озираясь, — Они всегда рядом. Проверь, что они взяли из квартиры?

— Хорошо, сейчас гляну.

Я сделала вид, что копаюсь в вещах, похлопала дверцами и даже заглянула в холодильник:

— Похоже, все на месте.

— Они стоят за дверью, можешь посмотреть?

— Послушай, если они не входят, значит, у них нет приказа. Давай попьем чаю, а? — попросила я мягко.

— Ты наливай, а я сейчас вернусь, — ответил он и затрусил на выход.

Пока я заваривала чай, Митька сбежал. Я догнала его на улице.

— Мить, ты куда?

— Настало время прогуляться.

— А что ж ты не оделся?

— Некогда. Нужно срочно уходить, — буркнул он и свернул на бульвар.

Я поскакала рядом с ним и попыталась кинуть шарф ему на плечи, но Митька ловко увернулся и прибавил ходу.

Через час такой беготни меня начало мутить.

— Пошли домой! — заныла я, — Сейчас приедет Люся Николаевна, а дома — никого.

Тут Митька резко сбросил газ, остановился как вкопанный:

— Маман? Зачем маман? Тоже завербована?

Воспользовавшись передышкой, я ухватила Митьку за рукав:

— Она везет нам пирожки, твои любимые, с капустой.

— Не буду я их есть! Ее подослали! — рявкнул Митька, пускаясь в карьер.

Я набрала побольше воздуха и выпалила вслед:

— Пойдем домой, дождемся маман и зададим ей все твои вопросы!

— Точно! — обрадовался Митька, — Надо ее допросить!

Он развернулся на ходу и поскакал в обратном направлении.

У дома он остановился, принюхался, толкнул меня в подъезд, огляделся по сторонам и прыгнул вслед за мной. Я уже поднималась по лестнице, когда Митька метнулся обратно, выглянул из подъезда, отпрянул в ужасе и полетел наверх. Опередив меня на два пролета, он что-то крикнул про ключи и начал шарить по карманам. Я тут же вспомнила свои ночные бдения и, глотая ступеньки, припустила за ним. В квартиру мы ввалились хором.

С трудом отдышавшись от долгого бега, я громко позвала:

— Иди, поешь!

Митька протопал на кухню и рухнул за стол.

— Ты уверена, что тебя не просили за мной присмотреть? — спросил он, надкусывая бутерброд.

— Нет, со мной никто не говорил.

— Ты просто забыла, — нахмурился Митька, — Вспомни детали, случайных прохожих, может, кто-то задавал тебе вопросы, на первый взгляд безобидные?

— Ты ешь, а я попробую вспомнить. Ничего, если я буду чистить картошку?

— Елки! — разозлился Митька, — Так дела не делаются! Сядь прямо и думай!

Я покорно вернулась за стол.

— Хорошо, буду думать. А ты пока ешь.

В дверь позвонили. Митька вздрогнул и побледнел:

— За мной пришли!

— Не дергайся, это маман.

Он заметался по кухне, забился за штору, а секунду спустя заорал, тыча пальцем в окно:

— Да вот же он — тот самый тип, что вел меня сегодня от метро!

Пока Люся Николаевна снимала ботинки, Митька подглядывал из-за портьеры. Внезапно он выскочил из своего укрытия и на полном ходу проскакал мимо нас.

— Что это с ним? — ахнула свекровь.

— Плохо дело, — прошептала я.

— Врача вызывала?

— До приезда врача Митька должен быть дома, а он все время убегает.

— Вызывай, я его задержу.

Я скептически усмехнулась и набрала неотложку.

— Вы говорите, паранойя? А кто поставил диагноз? — поинтересовался бодрый голос.

— Диагноз поставят в больнице. Я вас для этого и вызываю.

— А вдруг его не заберут?

— Это не лечится амбулаторно!

— Не вам это решать.

— Тогда решайте вы!

— Мы к душевнобольным не выезжаем, — обиделся голос.

— А кто выезжает?

— Никто не выезжает.

— Значит, он может спокойно гулять по городу?

— А он что, буйный?

— Еще какой!

В трубке немного помолчали:

— Нет, без согласия пациента мы не имеем права…

— Да как же он даст согласие, если он недееспособен?