Огнетушитель для дракона - Наталья Метелева

Девушка очнулась.

– Гор, что происходит?

– На нас напали.

– Кто?

– Не знаю. Я не чувствую модуль на земле. Совсем. Он убит. Половина меня убита.

Светлана ошеломлённо замолчала. Из её прикушенной губы текла кровь. Мембрана впитала капли. Уровни занялись анализом.

Новый удар невидимого врага едва не расколол сферу. И никаких следов нападающего. Я попытался повернуть к шоссе, но какая-то сила удерживала меня, не давая сдвинуться с нового курса. Как будто управление моим телом перешло к кому-то другому.

Чтобы отвлечь девушку от происходящего, я вернулся к разговору о её похищении. Не мог я сказать ей, что слышал, как человек с родинкой обращался к боссу так же, как охранник Сергей называл хозяина, то есть отца Светы. Поэтому начал издалека.

– У вас с Димой совсем разные отцы-матери?

– Совсем. Но Димка всё равно считает меня сестрой. А какая я ему родственница? Ведь это несправедливо. Нечестно! Ираклий мне даже не отец!

– Как это?

– Удочерил сразу после моего рождения. Я только недавно, когда до тайника добралась, узнала. Всю жизнь его родным отцом считала.

То, что она рассказала о своей короткой жизни, не укладывалось у меня во всех оставшихся трёх головах. Мать Светы отказала Ираклию, когда он сделал ей предложение, и сбежала из далёкого города на кавказском побережье, где она проходила практику после института. Вернулась в Москву и вышла замуж за другого. Ираклий разыскал её, когда она была уже на седьмом месяце беременности. Сразу после этого настоящего отца Светы сбила машина. Насмерть. Убийцу не нашли. А после родов, на следующий день ребёнка выкрали, условием возвращения стало замужество. Обезумевшая мать согласилась на всё, лишь бы вернуть дочь. Так Ираклий перебрался в Москву и развернулся.

– Зачем он преследовал её, если она его не любила?

– Квартира и наследство деда. Мама утонула через месяц после второго замужества. А потом у отца… у отчима появилась новая жена, тоже с ребёнком. Сам он не мог иметь детей. Бог наказал. Мы с Димкой вместе росли, никому не нужные, только друг другу. Отчим с мачехой занимались бизнесом. А когда я повзрослела, Диму как подменили. Он ушёл из дома.

Что-то словно щёлкнуло у меня в голове. И ключевым словом было – «наследство». Каким-то странным образом история человеческой трагедии переплелась с историей моей семьи. Я вдруг понял, почему царь Ррамон так добивался расположения моей матери. Не только неувядающая красота нагини привлекли его. Мать Ларики была тоже прекрасна.

Наследство. Не золото и драгоценные камни раджи. Не пара никому не нужных гор в Гималаях, куда мы ни разу за столетие не наведались. Главное – Гата унаследовала проклятый дар базилевса Гхора, и передала его не только детям. Ррамон пронюхал, что мой отец Дарин тоже получил наследие Гхора от Гаты. И узнал он это после катастрофы в Сибири, о которой читал Дима и Шатун в кабинете Светиного дома. После этого и погибла царица, и зачастили царские сваты к нашему дому.

Никто не может завладеть чужой памятью насильно. Значит, Ррамон нашёл способ уговорить мою мать передать дар Гхора и ему во время свадебной роты. Возможно, в обмен на обещание отречься от Хроса и сделать меня наследным царевичем. Единственное, что у меня не укладывалось в уме – зачем это матери? И зачем царю такое проклятие? Власти у него навалом – огромная держава под кровной присягой роты. Богатств не счесть. Людям достаются жалкие крохи, да и не особенно нам люди досаждают – попробуй-ка добраться до золотоносных жил и алмазных трубок в диких местах с лютым климатом. Так зачем Ррамону понадобился ещё и мертвящий взгляд базилевса?

Работа третьего уровня над расшифровкой содержания посторонних частиц закончилась. Получив капли чужой крови, память поколений ответила, где встречала подобный состав. Знание раскрылось вспышкой света.

Задолго до возникновения Новгорода и киевской Руси предок девушки был царём Моравии – древней и богатейшей славянской страны. Она была стёрта с лица земли десять веков назад. Но ещё раньше мы не смогли договориться с внуками царя и сохранить наши гнёзда на тех землях.

Его потомки бежали на север из пылавшей Моравии, к родственным племенам, следующее поколение добралось до варягов и священного славянского острова Руяна. Через полвека один из тех, в ком текла забытая миром царская кровь, с ратью русов пришел в Новгород, а его внук, забывший о крови своих предков, пролитой за славянские святыни, мечом рубил волхвов под Киевом, и там потомок Велеса снова пересёкся с потомком моравского царя. И опять мы не смогли договориться.

Память о погибшей Моравии, покорённой германскими королями, исчезла среди людей. Столетиями тлела и угасала сила истинных чарей, пока последняя капля не иссякла вместе с убитым кровным отцом Светланы. Было ли это местью драконов? Да, – подумал я, вспомнив наш постепенный откат в Сибирь после падения Моравии. Нет, – ответила память предков. Если не поддерживать огонь разума, он угаснет. Люди – слишком слабые сосуды. Сила Ме истекает из них, как вода из сита, и уйдёт, если не обмазывать его дно глиной. И тогда в семью приматов вернётся голая обезьяна.

Снова удар. Третий и самый мощный. Меня едва не размочалило по менам. Я уцелел, но ощущенеие такое, что вывернут наизнанку. Что-то захватило меня и повлекло на восток со скоростью ракеты. Воздух выл вокруг. Он стал плотным – я чувствовал его бешеное сопротивление. С внешней скорлупы потекли огненные капли. Земля внизу размазалась серо-зелёной грязью – ни одной внятной детали, кроме чётко очерченного горизонта.

Я ничего не мог сделать – ни затормозиться, ни вырваться. Муравей не способен приподнять наступивший на него башмак и убежать. Силёнок не хватит. Они уходили на то, чтобы от перегрузки не пострадала девушка, лежавшая на мембране без сознания. Я ещё смог создать что-то вроде пузыря под ней, выбросить щупы и закрепить человеческое тело.

Небо стремительно темнело, солнце падало за горизонт, как сбитое стрелой яблоко.

Меня мчало так, словно какой-то гигант сжал мошку в кулаке и взмахнул рукой. И я с ужасом понял – этой невероятной мощи ничего не стоит растереть меня в прах.

Великий Ме! Что же это такое? Неужели это Твоя воля несёт меня со скоростью метеора? Почему тогда веет такой жутью, словно это дыхание дракона Лу, царя мёртвых, затягивает меня в гигантскую пасть?

Когда невидимый кулак уменьшил скорость, внизу простирались на сотни вёрст изрезанные извилистыми речушками, покрытые дремучей тайгой плоские горы Сибири. В лунном свете они казались чёрными.

Сферу доставили на порог сибирского Гнезда и бросили.

Здесь была звёздная ночь.

Я опустился на вершину пологого холма. Сердце словно заледенело: так хорошо начинавшаяся дружба с людьми оборвана невидимой рукой. Как объяснить Светлане, что это не я её похитил, а меня вместе с ней? На её месте я бы не поверил в такой бред.