Три недели с принцессой - Ванесса Келли

Что ж, это многое объясняло. Ее мать всегда была осторожной, рационально мыслившей и никогда не связалась бы с безденежным аристократом только потому, что тот привлекателен или изощрен в любовных утехах.

– Вы жаждали мести, – догадалась Лия.

Мать метнула на нее сердитый взгляд.

– Мы годились для постели, но не годились для брака. Достаточно хороши, чтобы ублажать и развлекать их, но недостаточно хороши, чтобы рожать им детей. – Она сжала пальцы в кулак и ударила по столу так, что скляночки с румянами и пудрой жалобно задребезжали. – О нет, лишь истинные английские розы чистых кровей достойны выйти замуж за Лендейлов, а не простые шлюхи вроде Кинкейд.

Вспышка гнева матери, бурная, полная горечи, заставила сердце Лии сжаться от жалости. Слишком долго таили обиды женщины обеих семей, Кинкейд и Истон. Мужчины множество раз предавали их, нанося глубокие раны. Джек обращался со всеми с одинаковым уважением и добротой, но тоже, похоже, не избежал этой болезни.

Лия горестно вздохнула.

– Боже, это даже хуже, чем в «Ромео и Джульетте».

– Ха! Я бы с радостью отравила всех их. Кроме Джека, разумеется, – поспешно поправилась Марианна.

– Я понимаю, мама, но мы не единственные, кому пришлось страдать. Испытания выпали и на долю Джека и леди Анны, а особенно леди Джон. Она не заслужила тех унижений, которые терпела из-за вас с лордом Джоном.

Мать небрежно отмахнулась.

– Знаю, тебе нравится так думать из-за Джека, но она презирала нас с твоей бабушкой, обращалась с нами так, будто мы грязь у нее под ногами. Ребекка всегда держалась почтительно и крайне осторожно, и все же леди Джон обходилась с ней как с дешевой шлюхой. Эта проклятая женщина заслуживала, чтобы с ней поквитались, и я рада, что заставила ее страдать.

Лия прижала ладони к вискам, пытаясь унять оглушающий шум крови. Сколько же гнева старшее поколение оставило в наследство младшему! Смогут ли они с Джеком перебросить мост через эту пропасть? Невозможно было даже вообразить себе матушку в одной комнате с леди Джон.

– У тебя болит голова? – озадаченно спросила мать.

Лия уронила руки на колени.

– Да, кажется.

К головной боли добавилась и боль в сердце. Лия начинала подозревать, что отныне эта двойная боль ее не отпустит. Ее мать не затеяла глупую короткую интрижку с отцом Джека, а намеренно вступила с ним в связь, чтобы заставить жестоко страдать его жену.

Леди Джон никогда этого не простит. Впрочем, иного Лия не ожидала.

Мать протянула руку и коснулась дрожащими пальцами ее щеки.

– Довольно, милая, нечего нам сокрушаться из-за того, что случилось в далеком печальном прошлом. И не тревожься о леди Джон. Ты не только не хуже любой девушки из высшего общества, а значительно лучше, ведь твой отец сам герцог Йоркский. А Джек действительно мечтает жениться на тебе, и это прекрасно. Если хочешь моего совета…

Лия невесело рассмеялась:

– Пожалуй, уже нет.

Она хотела услышать искренний ответ матери и, несомненно, получила его.

– Ты должна забыть свои глупые фантазии о том, чтобы стать куртизанкой, – оживленно продолжила мать. – Эта жизнь не для тебя. Лучшее, что ты можешь сделать, это выйти замуж за Джека и вернуться в Стоунфелл. Видит бог, ты заслужила право стать хозяйкой этого проклятого места.

Заслужила? Как можно заслужить что-то подобное? Любовь и все, что приходит вместе с ней, – дар, который вручается по доброй воле, или вовсе не стоит его принимать.

– Должна сказать, – добавила мать с лукавой улыбкой, – хотела бы я видеть выражение лица леди Джон, когда Джек объявит ей, что собирается жениться на тебе. Это будет восхитительное зрелище.

– Ничего подобного, мама! – резко возразила Лия. – Наши семьи достаточно страдали, и я не позволю вам злорадствовать. К тому же еще не решено, что мы с Джеком поженимся.

– Фи! Ты будешь дурехой, если не выйдешь за него замуж, а я хорошо знаю, что твоя бабушка не воспитала бы дурочку. – Она взглянула на часики, приколотые брошкой к поясу. – Боже, как быстро летит время! Твой отчим, наверное, уже сходит с ума.

Дав понять, что разговор окончен, Марианна поднялась и направилась к двери, но вдруг остановилась и оглянулась.

– Я бы посоветовала тебе не заставлять Джека долго томиться в ожидании: мужчины не самые терпеливые создания на земле. Ты же не хочешь дать его матери время, чтобы повлиять на его решение. Я настоятельно рекомендую: прислушайся хоть к этим моим словам.

– Мама, подождите. – Лия поднялась и вышла в холл следом за матерью.

– Да, дорогая?

– Если я не смогу позаботиться о бабушке, вы ведь не оставите ее, правда?

Марианна улыбнулась и ласково потрепала Лию по щеке.

– Конечно, она же моя мать. Ради меня она отказалась от всего.

С этими словами она повернулась и торопливо зашагала в сторону сцены. Когда затих шелест ее короткого шлейфа, скользившего по половицам, старое ветхое здание театра погрузилось в тишину. Лия со вздохом прошла через гримерные ведущих танцовщиков и певцов. Что ж, она получила ответы, за которыми пришла, хоть в большинстве своем и пугающие. Но раз уж оказалась здесь, почему бы не заглянуть к Эми: узнать, как она поживает, услышать хоть что-нибудь приятное.

Проходя по темным грязным коридорам театра, она впервые почувствовала себя зажатой в тесном пространстве. Город с его узкими переулками и высокими стенами начинал ее утомлять. Она скучала по сельской жизни больше, чем хотела себе признаться, и тосковала по чудесному свежему воздуху Йоркшира.

– Можно войти? – спросила она, постучав в дверь одной из гримерных.

Эми сидела на табуретке и возилась с балетными туфлями. Услышав знакомый голос, она подняла голову и приветливо улыбнулась.

– Как я рада видеть вас, мисс! – Она отложила туфли, вскочила и порывисто обняла Лию. – Вы выглядите немного бледной и усталой для девушки, что водит дружбу с таким привлекательным джентльменом, как лорд Лендейл. Все в порядке?

Все задавали Лии этот проклятый вопрос.

– Не беспокойтесь, у меня все хорошо. Как у вас? Вы ведь только вернулись в театр, сегодня ваш первый день?

Эми кивнула.

– Да, и я рада, что снова здесь. Ваша мама и мистер Лестер были очень добры, заботились обо мне, но пролежать в постели столько времени – сущее наказание. Я места себе не находила.

Марианна и Стивен пришли в ужас, когда узнали, как обошелся с Эми Прудо, и настояли, чтобы ее перевезли в их городской дом. Там она и оставалась, пока не поправилась. Стивен так разъярился, что готов был вызвать баронета на дуэль или, по крайней мере, хорошенько отделать, как он выразился. Его остановили лишь твердые заверения Джека, что Прудо за все поплатится, и отчаянные мольбы Марианны, заклинавшей не связываться со знатью.