Обратная сторона города N. Дикая охота - Дарья Заровная

– Ну, – опять наигранно замялась Маша, – пришлось поиграть пальчиком с его дырочкой.

– Моя же ты умница!

Маша протянула руку к Джокеру, и тот, перехватив её запястье, потянул на себя. Она села между парнями, растянула руки вдоль спинки дивана и закинула ноги на стол. Длинные шпильки аккуратно подвинули стаканы; Антон удивлялся, как девушка ходит на таком приспособлении, называемом туфлями. Его взгляд скользил по ногам и заканчивался там, где ажурная резинка вдавливалась в бедра. Дальше Антон не осмеливался смотреть.

Джокер достал портсигар, в котором были далеко не сигареты. Маша, сориентировавшись, выхватила зажигалку. В помещении на мгновение загорелся яркий огонёк, выделяясь из общего антуража, и тут же потух. Вместо него появился красный уголёк, с каждой затяжкой приобретавший всё больше яркости. Дурманящий и одновременно режущий глаза запах витал в воздухе, заполняя собой каждый уголок места разврата. Аромат вписывался в обстановку лучше, чем Антон, который сидел с приоткрытым ртом, наблюдая, как Джокер из своего рта выпускает в губы девушки дым, а после углубляет поцелуй.

Глазами он бегал по комнате, ища, за что бы зацепиться, но вокруг него были лишь парни и девушки, которые, уже ничего не стесняясь, предавались страсти. Его отвлекло прикосновение. Рука Маши сжала бедро Антона, с силой впиваясь острыми ноготками. Возбуждение. Он почувствовал истому и чуть было не взвыл от удовольствия. Такое невинное прикосновение вызвало столько эмоций, что всё тело покрылось мурашками. И если бы не рисунок на этой самой руке, Антон бы не выдержал такого напряжения. Татуировка змеи, которая окольцовывала руку от запястья до района ключиц, напоминала об истинной сути своей хозяйки. Такая же скользкая и изворотливая, чарующая своими изгибами и отравляющая одним касанием.

– Нравится? – Маша посмотрела на него глазами, полными возбуждения.

– Красивая татуировка, – еле проговорил Антон. Его привлекали её глаза, смотрящие с неподдельным желанием.

– Слышал, Лёш, ему интересны только мои татушки. – Мужчина и девушка засмеялись в унисон. – Рыженький, а ты мне нравишься. Могу показать и остальные, если ты, конечно, готов.

Антон нервно сглотнул слюну, что, по его мнению, мешала говорить. Не помогло. Впервые в жизни с ним заигрывала девушка. Нет. Намекала на что-то большее, чем простой флирт.

– Мы сегодня втроём? – обратилась Маша к Джокеру.

– Втроём? – переспросил Антон.

– Конечно, втроём, – Джокер не расслышал вопросительных ноток ни у девушки, ни у парня. – Ты же по-другому не любишь.

Маша тут же переключилась на Антона. Запустила пальцы в волосы, губами скользнула по шее, увеличивая напор с каждым прикосновением. Руки спускались ниже, к пуговицам рубашки, и он застыл в моменте, теряя ощущение реальности происходящего. Звуки музыки превратились в какофонию, белый шум, который пылающие уши уже не различали. Он лишь чувствовал её влажные губы и при каждом поцелуе цеплялся пальцами за кожаный диван, боясь притронуться к её телу. Дыхание сбивалось, глаза не могли открыться – лишь яркие ощущения, такие же, как краски на празднике Холи. И Антон бы так и сидел, наслаждаясь моментом, если бы не почувствовал, как пальцы девушки сжимают его возбужденный член, повторяя одно и то же движение вверх-вниз.

– Стой, – сквозь стоны проговорил Антон. – Остановись, здесь же люди.

– Тоша, – строго произнес Джокер, – портишь всё веселье.

Джокер похлопал по дивану, и Маша, как выдрессированная собачка, тут же прильнула к его груди. Она странно улыбалась, не прекращая изучать Антона, который до сих пор не мог прийти в себя. Подмигнув своему хозяину, она выхватила из его рук тлеющий косяк, проделала тот же трюк, что и до этого с Джокером. Прижалась к губам Антона, а он в свою очередь снова потерял себя под действием наркотика и умелого языка Маши.

– Лёш, – девушка снова отстранилась, – да он девственник. Втроём не получится.

– Серьёзно?

– Ага, рано ему с нами играть, – Маша снова деланно надулась.

– Какая досада, – в своей манере, растягивая гласные, сказал Джокер. – Придётся тебе отдуваться за двоих.

Девушка посмеялась и встала с дивана, натягивая боди на грудь. Антон и не заметил, когда она её оголила: последнее, что он увидел, – ореолы сосков с воткнутыми серебряными серёжками.

– Ну, мне не привыкать. – Маша снова обратила свой взгляд на Антона. – Запомни, моя месть будет жестока. Тебе тоже придётся отдуваться за двоих. Кого предпочитаешь, блондинок или брюнеток? А может, себе подобных?

– Брюнеток, – тут же выпалил Антон, не понимая сказанных слов.

– Будет сделано, – отсалютовав, девушка покинула парней.

– Испортил всю малину. Теперь с тебя причитается.

Комната кружилась. Джокер будто пожирал глазами Антона, но он думал, что всё это ему кажется: и те девушки, что уже вовсю обхаживали подчинённых бандита, и Маша, которая исчезла так же резко, как и появилась. Без неё действие наркотика уходило на задний план, на его место приходил стыд. И что он тут делает? Развлекается с врагом, пока его друзья пытаются найти выход из шаткого положения. Встрепенувшись, Антон решил заняться делом, чтобы не выглядеть в своих же глазах предателем.

– Кто она?

– Машка? Обычная шалава, наглая, что пиздец, за это и люблю её.

– Она твоя девушка?

– Да ты что, ёбу дал? Какая из шлюхи может быть девушка? – Джокер мечтательно посмотрел вверх. – Так, помогает в некоторых делах. Депутатов трахает, в прямом смысле этого слова. Важная баба, через неё получается проворачивать разные сделки, поэтому Финик платит аренду за её тело, чтобы я не трогал. Ну а мы с Псом периодически её трахаем, а то заскучает. Весёлая, но не в моем вкусе.

– Крутая у вас жизнь, – с нотками уныния произнёс Антон. – Я о такой только мечтать могу. Всё мое веселье – это курить травку на балконе. Ни баб, ни клубов, только постоянные упрёки.

– Вот-вот, не знаю, что вы все за эти отношения цепляетесь. Король женился – теперь плачет, Пёс сходит с ума по тёлке, которую давно пора забыть, и ты туда же. В мире полно прекрасных женщин, и каждая раздвинет ноги, только пачкой потряси. А там делай что хочешь, они ведь все одинаковые. Сначала в любви клянутся, а потом втыкают нож в спину. И на хуй это надо?

– Не надо, – твёрдо ответил Антон, протягивая бокал, – от баб одни проблемы!

– Вот, – протянул Джокер, – правильный настрой.

Как же Джокер был прав. Все его суждения про женщин – продажных предательниц, идущих на поводу собственных амбиций, – были словно сняты с языка Антона. История Пса подтвердила эти слова. Он не помнил её дословно, но уяснил одно: все женщины – исчадия ада, которые недостойны его внимания. В голове Антона поселилась мысль: какими бы моральными