Воспламеняющая взглядом - Стивен Кинг

– Надеюсь, это не помешает вам вылететь завтра в Сан-Диего,– сухо сказал Кэп.

– Сан-Диего?

– Три догьо, – пояснил Кэп. – Особо секретно. Нужен курьер.Я выбрал вас. Вылет с базы Эндрюс завтра в 7.00,

Мысли Рэйнберда закрутились с бешеной скоростью. Очереднойсюрприз Энди Макги. Макги раскусил его. Ясно как божий день. И все это было взаписке, вместе с каким-то безумным планом побега. Теперь понятно, почему Чарлитак странно вела себя. По дороге на похороны или на обратном пути Энди тряханулКэпа, и тот выложил все как на блюдечке. Макги вылетает из Эндрюса завтра днем,а его, Рэйнберда, рейс назначают на утро. Макги использует Кэпа, чтобы вывестиего из игры. Он должен...

– Рэйнберд? Вы меня слышите?

– Слышу, – сказал он. – Может, другого пошлете? Что-то ясебя погано чувствую, Кэп.

– Другому я не могу это доверить, – услышал он в ответ. –Материал взрывоопасный. Не дай бог... в траве... какая змея схватит.

– Вы сказали «змея»? – переспросил Рэйнберд.

– Да! Змея! – буквально завизжал Кэп.

Макги подтолкнул его, еще как подтолкнул, и сознание Кэпасдвинулось и медленно поползло вниз наподобие лавины. Рэйнберд вдруг сообразил– нет, шестым чувством угадал, – что, начни он сейчас артачиться и качатьправа, Кэп может сорваться с катушек... как Пиншо. Заинтересован ли он в этом?Нет, решил он, не заинтересован.

– Будет сделано, – сказал он вслух. – Полечу. В 7.00.Придетс наглотаться антибиотиков. Сукин вы сын, Кэп.

– С родителями у меня все чисто, – отшутился Кэп, но как-тонатужно, безрадостно. И, кажется, вздохнул с облегчением... правда, нескольконервозно.

– Так я вам и поверил.

– Пока будете заправляться, может, успеете сыграть партию вгольф.

– Я не играю в... гольф. – И в разговоре с Чарли он упомянулгольф – гольф и змей. То и другое каким-то образом оказалось на карусели,которую Макги закрутил в голове Кэпа. – Да-да, может, и успею, – поспешил онсогласиться.

– В Эндрюсе вам надо быть в 6.30, – сказал Кэп. – СпроситеДика Фолсома. Помощника майора Пакериджа.

– Будет сделано, – сказал Рэйнберд. Ни на какой базе вЭндрюсе его завтра, разумеется, не будет. – До свидания, Кэп.

Он положил трубку и спустил ноги с кровати. Потом надел своистарые грубые ботинки и принялся расхаживать по комнате, обдумывая предстоящиедействия.

ПРИВЕТ МАШИНА /ВОПРОС СТАТУС ДЖОНА РЭЙНБЕРДА 14222/ ЭНДРЮСВВБ (ОК) ДО САН-ДИЕГО (КА) ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ/Ф 9

ПРИВЕТ КЭП/ДЖОН РЭЙНБЕРД 14222 ВЫЛЕТ ЭНДРЮС ВВБ 07.00 ВПВ/СТАТУС ОДОБРЕН/ОТКЛ

Эти машины как дети, подумал Рэйнберд, считывая информацию.Достаточно было впечатать новый шифр Кэпа – узнай он, что и этот шифр раскрыт,он бы лишился дара речи, – чтобы он. Рэйнберд, стал для машины Кэпом. Он началпосвистывать на одной ноте. Уже зашло солнце, и Контора сонливо ворочаладелами.

ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮ ОСОБО СЕКРЕТНО

ПОЖАЛУЙСТА ШИФР

ШИФР 19180

ШИФР 19180, – повторила машина. – ГОТОВА ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮОСОБО СЕКРЕТНО

Рэйнберд секунду поколебался, а затем отстучал: К СВЕДЕНИЮ/ДЖОН РЭЙНБЕРД 14222/ ЭНДРЮС (ОК) ДО САН-ДИЕГО (КА) ПУНКТНАЗНАЧЕНИЯ/ОТМЕНЯЕТСЯ/ОТМЕНЯЕТСЯ/Ф 9

ПРИНЯТО

Далее, пользуясь книгой абонентов, Рэйнберд сообщил машине,кого надо известить об отмене: Виктора Пакериджа и его помошника РичардаФолсома. С ночным телексом эти сведения поступят на базу в Эндрюсе, и утромсамолет просто-напросто поднимется в воздух без него.

И никто ничего не будет знать, включая Кэпа.

600 БУДЬ ЗДОРОВА МАШИНА 600

604 БУДЬ ЗДОРОВ КЭП 604

Рэйнберд откинулся назад. Проще всего, конечно, покончить совсем этим прямо сегодня. А вдруг осечка? На машину до определенной степениможно положиться, но даже если из ее «вероятностей» сшить себе шубу, гретьтакая шуба не будет. Нет, надежнее – дать им развернуться, раскрыться и тогдапоразить наверняка. Надежнее, да и забавнее.

Вообще ситуация забавная. Пока они не сводили глаз сдевочки, этот Макги восстановил свои способности, если вообще не скрывал их всеэто время. Таблетки, надо полагать, идут «не в нас, а в таз». Кэпа он ужеприбрал к рукам, а это значит, что завтра он приберет к рукам Контору,захватившую его в плен. Еще бы не забавно. Тем эндшпили и интересны, думал просебя Рэйнберд.

Он не знал, что там планирует Макги, но нетрудно былодогадаться. Да, они полетят в Эндрюс, только вместе с Чарли. Без особых хлопотКэп выведет ее за пределы Конторы – едва ли кому другому в целом мире это посилам. Они полетят в Эндрюс, не на Гавайи. Возможно, Энди рассчитывает скрытьсяв Вашингтоне. Или, когда они сядут в Дурбане, Кэп, как послушный робот, велитподать к трапу служебную машину. В этом случае они скроются в Шайтауне – ачерез два дня дадут о себе знать кричащими заголовками в чикагской «Трибюн».

Была у него мысль самоустраниться. Тоже забавный вариант.Кэп, скорее всего, окончит свои дни в психушке, бормоча про клюшки для гольфа,или наложит на себя руки. Ну а Контора... достаточно представить муравейник,который облили нитроглицерином и сейчас подожгут. ХОЖДЕНИЕ ПО МУКАМ СЕМЬИМАКГИ... одна такая заметочка в прессе, и через пять месяцев, полагал Рэйнберд,Контора прекратит свое существование. Туда ей и дорога – он не присягал наверность Конторе. Он сам себе голова, покрытый шрамами джентльмен удачи,меднокожий ангел смерти, и знамена, под которыми он служит, для него не болеечем половая тряпка. С Конторой он ничем не связан. Он связан с Чарли.

Им предстоит свидание. Он заглянет в ее глаза, она в егоединственный... а следующий шаг они, возможно, сделают вместе, объятыепламенем. Что, убивая ее, он, вероятно, спасает мир от светопреставления, онтоже не думал. Он не присягал миру на верность, как и Конторе.

Мир и Контора вырвали его с корнем из родной замкнутойсреды, которая, наверно, была его единственным спасением... и сделали из негосначала послушного пьянчужку-краснокожего, подручного на бензоколонке, а потомлоточника, продававшего «индейские» фигурки на какой-то занюханной дороге междуФениксом и Флэгстаффом. Но Чарли, Чарли!

С того затянувшегося вечера, когда темнота бросила их вобъятия друг другу, они закружились и поныне кружатся в вальсе смерти. То, очем он лишь подозревал ранним утром в Вашингтоне, когда приканчивал Уэнлесса,превратилось в стопроцентную уверенность: девочка принадлежит ему. Но это будетакция любви, а не разрушения, хотя на первый взгляд все наоборот.