Защитник Империи - Андрей Буревой

Особливо на это напирал хозяйственный мужик, бросая обвинения барону в лицо, чем вывел его из себя. Хотя благородный так ничего и не сделал этому крестьянину. Видать, хватило ума понять, что люди взбешены и случись что – набросятся на него с кулаками. И быть ему либо битым, либо безземельным, ибо не вырваться ему без помощи своих дружинников. А обратиться к ним неприемлемо, когда вокруг столько видоков, иначе император может лишить пожалованных земель, – оговорено такое его право, в случае если крестьяне устроят против своего господина открытый бунт.

Кое-как отделавшись от наседающих на него с упреками людей, барон отвел в сторонку старосту и о чем-то с ним недолго говорил, бросив при этом в нашу сторону пару злых взглядов. А потом подошел к тьеру Терону и давай ему выговаривать, ставя в вину порчу крестьянского имущества, рукоприкладство и самоуправство. Прикрывающий левой рукой подбитый глаз бородач поддакивал, выглядывая из-за спины барона.

Непонятно, чем бы все это закончилось, если бы не сестры Вотс. Слушали они, слушали высказываемые претензии и задумчиво так говорят:

– Может, опробовать на них обновленную воздушную змейку?.. Раз отдохнуть не дают, так хоть поэкспериментируем.

Меня словно ветерком обдало, а староста испуганно заверещал, когда с руки одной из магесс сорвалась белесая полоса сгустившегося воздуха и, извиваясь подобно змее, устремилась к бородатому. Тот, правда, дожидаться ее не стал, а сразу понесся прочь во всю прыть. Да только все равно далеко не убежал. Белесая змея настигла его и как бы схватила за ногу, обвившись вокруг нее. Через миг староста вознесся в небеса вверх тормашками, голося и причитая.

– Линда, верни его на землю, – негромко скомандовал Серый. – Тут уже никакие внушения не помогут. Безнадежный человек.

Оставшись и без той малой поддержки, что имел, барон бросил на нашего командира полный ярости взгляд и пообещал:

– Вы мне еще за все ответите… Вы еще узнаете, с кем связались… Я вас… – Но так и не договорил, какую кару нам уготовил, проглотив окончание фразы. Круто развернувшись, он ушел поближе к своим дружинникам.

Легонько защипало кожу на всем теле. Я вздрогнул и посмотрел на близняшек. Те, как оказалось, с интересом наблюдали за мной.

– Ты что-то ощутил? – тут же в унисон вопросили два звонких голоска.

– Да что-то такое… – неопределенно помахал я перед собой рукой, изображая невесть что.

– Это мы сторожевую сеть раскинули, – уведомили меня сестры и тут же привязались с расспросами, требуя немедленно ответить, какое все-таки ощущение я испытал и на что оно похоже. Насилу отбился от настойчивых девиц. Не до того, чтобы свои ощущения-впечатления расписывать. В деревне все нормально было, а как вышли, так и поплохело мне… Такая дикая усталость накатила, что словами не описать.

– Похоже, ты совсем раскис, брат, – сказал Большой, заметив, что со мной творится что-то неладное.

– С непривычки перенервничал, наверное, переволновался, – предположил командир, обратив на меня внимание, и ободряюще проговорил: – Ничего, это пройдет.

Я же задумался. Вряд ли это все от волнения. С чего бы в таком случае всему телу от усталости гудеть? Нет, нервы здесь ни при чем. А вот насчет непривычки… Тут скорее всего Серый в точку попал. Шутка ли простому человеку действовать наравне с людьми, обладающими талиаром, и упырями? Вот и перенапрягся… А все Свет Очищающий виноват! Это же не малый ручеек, текущей из накопителя энергии, а целая река! Она и создала видимость неограниченного количества сил, понуждая двигаться в бешеном темпе. А как подпитка исчезла, так я и сдулся…

Дойдя с остальными членами отряда до места, определенного под нашу стоянку, я плюхнулся на траву. С трудом преодолев накатившую апатию, стянул с себя шлем и бросил рядом. Вздохнул полной грудью. Стало чуток полегче.

– Хлебни-ка еще, Кэрридан, – предложил Большой, усевшись возле меня.

– Спасибо, – поблагодарил я, охотно прикладываясь к баклажке с можжевеловкой.

Хлебнув сгоряча слишком много, закашлялся, прикрывая тыльной стороной ладони рот. А Большой, добрая душа, тотчас принялся хлопать меня по спине. Тут уж я в момент откашлялся, пока эдакие благодетели с медвежьими лапами и непомерной силушкой не вышибли дух.

– Так, располагаемся на отдых, но доспехи не снимаем, – осмотревшись и сочтя выбранное место подходящим, распорядился наш командир.

Здесь же, рядом со мной и Гертом, расселись все остальные. Кто-то, как близняшки, – плюхнулся на предусмотрительно брошенный наземь дорожный плащ, кто-то – прямо на траву, как я. Большой бросил свою накидку посреди образовавшегося кружка и выложил на нее немудреную снедь: каравай черного хлеба, четверть круга сыра, здоровенный кус ветчины. После того как Моран коротко кивнул в ответ на обращенный на него вопросительный взгляд, Герт присовокупил ко всему этому добру большую глиняную бутыль в оплетке.

Пока Большой пластал добытую из мешка снедь охотничьим ножом внушительных размеров, Пройдоха занялся вином. Без всякого штопора откупорил бутыль: крутанул ее пару раз в руках, сняв с горлышка оплетку, и, хлопнув ладонью по донышку, выбил пробку.

Все продумано – и выпивка и еда. После того, что довелось увидеть, просто так и кусок в горло не полезет, хотя понимаешь, что следует подкрепиться. А вот вино хорошо идет… И сытные бутерброды как-то незаметно проскакивают вслед за ним.

Ни дружинники барона, ни люди, вызволенные из оккупированной упырями деревеньки, нас не тревожили. Оттого вышел у нашего отряда настоящий отдых. Я даже начал ощущать, как с каждым мигом у меня прибавляется сил. Как это ни удивительно за столь краткий срок.

В итоге мы опустошили целую бутыль вина и подчистую подмели весь припасенный Большим провиант. Потихоньку перешли к обсуждению наших злоключений. Рассказчиком, конечно, в основном выступал Джейкоб. Он в красках описывал и свои действия, и мои, и Героя. Остальные все больше слушали и со стороны оценивали события. А Большой и Серый старались нечто дельное подсказать мне и Джеку, как самым малоопытным. Так и скоротали за разговором время до рассвета.

А там и посланник от Ксавье прибежал – молодой, безусый еще, дружинник.

– Его милость интересуется, долго вы еще будете здесь рассусоливать? Когда за дело приметесь и освободите его земли от проклятых тварей? – с ходу выпалил он.

– Передай ему: когда примемся, тогда и освободим, – преспокойно ответил тьер Терон.

– А в деревню войдем не раньше, чем солнце полностью взойдет, – пробасил Большой, глядя на начавший розоветь край неба. – А если твой барон так нетерпелив, то может хоть прямо сейчас отправляться в свою деревеньку и очищать ее от упырей.

– Только пусть сперва завещание напишет! – присоветовал Пройдоха в спину спешно удаляющемуся парню.

– Думаешь, не справятся? – спросил я, бросая оценивающий взгляд на немалую дружину барона. – День – это все же не ночь, а упыри – отнюдь не непобедимые твари. Да и солнце они страсть как не любят.