Месть Танатоса - Михель Гавен

Автоматная очередь, взвизгнув у уха, врезалась в землю недалеко от них. Маренн пригнулась и осторожно огляделась — вокруг никого, ни своих, ни чужих. Только развалины, трупы и пожар. Немцы в панике отступили, русские…

Еще одна очередь заставила ее приникнуть к земле. Подтягивая за собой Ральфа, она ползком добралась до разбитой машины связи и спряталась за ней, вглядываясь: кто же стрелял, откуда?

Со спины их защищала стена дома — там уже не осталось живых, Маренн знала точно. Впереди их закрывала машина. Так что они могли чувствовать себя в относительной безопасности, но долго оставаться здесь было нельзя.

Маренн совершенно не знала сложившейся обстановки и не ориентировалась во времени, часы на ее руке от удара о землю остановились, у Ральфа — и вовсе разбились. Сколько прошло времени с тех нор, как начались обстрел и бомбардировка, они не знали. Тем более, что произошло: акция местного значения или наступление по всему фронту? Где находятся сейчас германские части и где противник? Существовали только вопросы, ответов пока не было.

Приподнявшись, Маренн осторожно заглянула в машину связи. Она надеялась, что передатчик уцелел и ей удастся связаться по нему со штабом армии. Связаться с Берлином она уже не рассчитывала. Но надежды ее оказались тщетны: рация была основательно разбита и выведена из строя. Вернувшись к Ральфу, Маренн снова взялась за перевязку — штурмбаннфюрер впал в беспамятство, и Маренн тревожилась за него. Неожиданно впереди, за обгоревшими кустами сирени, она услышала чужую речь — русские!

Пламя пожара освещало дом и территорию, прилегающую к нему, однако ближе к дороге темнота сгущалась. Маренн, как ни вглядывалась, не могла разглядеть, где обосновались русские и сколько их. Но вскоре послышался хруст веток… Без сомнения, враги приближались. «Как только они выйдут на площадку перед домом, они увидят нас, — сообразила Маренн. — Надо срочно уходить».

Подхватив Ральфа, Маренн быстро переползла в небольшое укрытие под навесом, где прежде стояли штабные грузовики. Здесь было темно и сыро, пахло бензином. Сразу за навесом начинался густой колючий кустарник — он тянулся далеко широкой черной полосой. Внутри него часто росли сосны и ели.

Маренн придирчиво осмотрела кусты: можно ли безопасно пройти. Необходимо найти укромное местечко, чтобы перевязать Ральфа и сориентироваться в обстановке. По всему выходило, что русские прорвались и где-то на западе идет бой…

Она прислушалась. Действительно, вскоре она уловила залпы канонады. Ей даже показалось, что они.совсем близко. Однако по опыту Маренн знала, что подобное впечатление часто оказывается обманчивым. Надо разведать самой, а заодно раздобыть для Ральфа лекарства и какую-то еду, иначе он не протянет и сутки.

Протащив раненого через заросли, она положила его в небольшое углубление между разросшимися, изогнутыми корнями старой сосны, и прикрыла сверху пышными ветками, порубленными снарядами. Оглянулась в тревоге, оценивая местность, — наверняка, если передовые части русских прошли вперед, их контрразведчики скоро начнут прочесывать округу. Кустарник стоял высокой живой стеной. Если Ральф не будет громко»стонать, его быстро не обнаружат. Еще раз осмотрелась, отмечая ориентиры, — чтобы не заблудиться и вернуться назад.

Потом двинулась по лесу, держа автомат наготове и стараясь идти как можно осторожнее. Она прислушивалась к каждому звуку вокруг и наконец за длинной полосой кустарника увидела ветхие крыши двух строеньиц, длинный тонкий журавль и поняла, что вышла к хутору, расположенному на опушке леса, недалеко от бывшего штаба группы армий «Центр».

Спрятавшись за кустами, Маренн некоторое время наблюдала за поселением. Сквозь ветви ей удалось разглядеть старую хату с поросшей мхом крышей, низковатой дверью и двумя небольшими оконцами. Рядом виднелись бревенчатый амбарчик и сарай с распахнутыми воротами. Десятка два низкорослых яблонь в беспорядке толпилось вокруг хаты. Хутор имел неприглядный вид и, похоже, был заброшен.

Маренн подождала еще немного в своем укрытии — но ни в доме, ни в саду, ни в пристройках никто не появился. Не слышалось ни голосов, ни лая собаки. Да, судя по всему, хозяева ушли из дома, а случайные военные гости миновали хутор стороной.

Все так же скрываясь за кустарником, Маренн подобралась к покосившемуся дому с задней стороны. Присмотрелась, прислушалась — вокруг царила все та же тишина, никого не было.

Доверившись ей, Маренн решилась подойти к хутору. Она очень надеялась раздобыть в заброшенном доме что-нибудь полезное для себя и Ральфа. Конечно, лекарств она не найдет, а вот, еду — возможно. Наверняка что-то выросло на огороде.

Приблизившись к дому, она пролезла через дыру в трухлявой деревянной ограде. Остановилась настороженно. Нет, никого. Окна с задней стороны вообще забиты досками. Маренн взглянула на огород — на нескольких кривых покосившихся грядках она заметила пару жалких кочешков капусты и морковь. «Ну, хоть что-то, — подумала она, — Можно сварить Ральфу на костре овощной отвар».

Хотела сразу сорвать их, но остановилась. Решила сперва зайти в дом. Приподнявшись на цыпочки, Маренн заглянула в щель между досками, благо окна дома располагались довольно низко. Внутри все было темно и пустынно.

«Неужели нет никакого черного хода, — размышляла Маренн, — только парадное крыльцо? Не хочется входить с него — мало ли кто еще наблюдает за домом». Она быстро обошла дом вокруг — у самой земли обнаружилась узкая дверца чулана, ведущая в дом с торца. Маренн взялась за оторванную наполовину, ржавую ручку и… вдруг кто-то крепко схватил ее за плечо.

— Стой, руки вверх! — прозвучало над головой.

Не оглядываясь, Маренн со всей силы рванулась назад, освободилась и… тут же, споткнувшись о кочку, упала, — за спиной послышался тяжелый топот солдатских сапог и крики по-русски. Она не понимала, что они кричали.

Быстро поднявшись, она побежала дальше, но. чувствуя, что они настигают ее, понимала — ей не уйти. они рядом.

Тогда, оторвав от рукава отличительные знаки Главного управления безопасности рейха, она отбросила их в сторону, — в этот момент кто-то огромный и очень сильный, настигнув, навалился на Маренн сзади и уронил на землю, буквально вмяв в нее телом и лицом.

Ага, попалась, фашистка! — прокричал прямо над ухом грубый мужской голос. — Товарищ капитан, здесь она, сука.

— Ведите ее сюда, Васюков, — послышался приказ командира.

Маренн почувствовала, как, взяв за плечи, ее подняли, оторвав от земли, встряхнули и поставили на ноги, повернув лицом к офицеру. Обернувшись, она увидела за собой огромного человека в солдатской гимнастерке, под два метра ростом, необыкновенно широкого в плечах, с богатырскими ручищами, но, видимо, добродушного и еще очень молодого. Он широко улыбался, довольный своей добычей. И даже поправил выскочившие шпильки у нее в волосах.

Офицер же, тоже крепкий и коренастый, с острым, проницательным взглядом карих глаз на продолговатом бледном лице, высоким ростом похвастать не мог, а рядом со своим подчиненным выглядел и вовсе карликом.