Испорченный - Пенелопа Дуглас

– Что он тебе сказал? – потребовал ответа парень, проигнорировав мои слова.

Кай? Он взбесился из-за того, что Кай нашел меня, чтобы поговорить?

– Вероятно больше, чем говорит тебе, – бросила я.

Майкл тихо, горько хохотнул. Впервые он не нашелся что сразу ответить мне.

– Устала от моих игр, да? Ты научилась очень хорошо в них играть.

– Я не играю в твои игры. Ты ошибся. – Я скрестила руки на груди. – Хочешь узнать, чему я научилась? Я не одержу победу, играя в твои игры. Я одержу победу, заставив тебя играть в мои.

Помрачневший взгляд Майкла пронзил меня насквозь. Его дыхание участилось.

Он разозлился.

Я засмеялась, ощутив азарт.

– Только взгляни на себя, – подколола его я, чувствуя, как в крови разливается восторг. – Тебе приходится прикладывать усилия, чтобы не уступить мне, разве не так?

Майкл оскалился, поднял меня, подхватив под бедра, и резко притиснул к двери, так, что я задохнулась, на мгновение испугавшись. Сердце бешено заколотилось в груди. Но сопротивляться не было больше сил – я сцепила лодыжки у него за спиной и прижалась ближе.

– Проклятье, – прошептал он напротив моих губ. – Я хочу тебя.

– Не только ты.

– Кай? – предположил он. – Даже не смотри на него, Рика.

– Почему?

Подавшись вперед, Майкл поймал мою нижнюю губу зубами. От жара его рта по спине пробежала дрожь.

– Потому что ты получаешь все, что тебе нужно, от меня, – возразил он, лизнув мою верхнюю губу. – К тому же, ты пойдешь на это только для того, чтобы забыть меня, а этому не бывать.

Майкл прильнул ко мне. Голова сразу пошла кругом, и я застонала. Встретившись с его властными губами, я наклонила голову вправо, чтобы углубить поцелуй. Язык Майкла коснулся моего языка. Я чувствовала, как пламя зарождается внизу моего живота.

Прервав поцелуй, я откинула голову назад, чтобы он мог припасть к моей шее.

– Звучит довольно заманчиво, вообще-то, – сказала я и задохнулась, когда его губы накрыли мой шрам. – Новый мужчина. Новый рот.

Майкл сжал мои волосы в кулак; его зубы скользнули по моей коже, предупреждая.

– Если ты когда-нибудь позволишь такому случиться, я заставлю тебя пожалеть.

После этого он снова начал посасывать и покусывать мою кожу. Я шумно вздохнула и впилась ногтями ему в плечи.

– О боже, – снова простонала я, широко улыбаясь. – О, Кай. Да.

Его разъяренное дыхание овеяло мою шею, а рука до боли сжала ягодицу в тонких пижамных шортах. Майкл начал кусать меня по-настоящему, а его поцелуи стали такими жесткими, что кожу саднило.

Я потянула его за волосы, заставив запрокинуть голову, и провела языком по его нижней губе.

– Тревор, – прошептала я. – Прикоснись ко мне, Тревор.

Он зарычал и отпрянул от меня. Тяжело дыша, я опустилась на ноги, не отрывая от него глаз.

– К черту все это, – рявкнул Майкл. Оттолкнув меня, он распахнул дверь и вылетел из комнаты. Я проводила его взглядом и тихо рассмеялась, наблюдая за его бегством.

И сразу же припустила за ним следом.

– Это значит, что ты сдаешься? – уточнила я с наигранным беспокойством.

– Нет, – огрызнулся Майкл, широкими шагами пересекая коридор. Мышцы его спины сокращались и перекатывались под кожей. – Смена правил. Новые игроки. Тут немало других девушек, Рика.

– Парней тоже, – бросила я в ответ, спускаясь вслед за ним по лестнице.

Он остановился в холле, обернулся и посмотрел на меня с вызовом в глазах.

– Неужели? – После чего Майкл недобро улыбнулся, повернул голову и крикнул, обращаясь к толпе гостей: – Слушайте все! Рика Фэйн – собственность Всадников. Любому парню, который ее тронет, придется иметь дело с нами! – После этого он опять обернулся ко мне и тише добавил, ухмыляясь. – Удачи.

Я стиснула зубы. Проклятье.

Его игра. Моя игра. В конечном счете, какая разница, по чьим правилам играть, если у него в команде было больше участников.

Твою мать.

Уверенный в своей победе, Майкл развернулся и двинулся в кухню. Он оставил меня посреди холла в окружении парней, которые пялились на меня и думали бог весть что.

Собственность Всадников? Господи.

Однако, прокрутив в памяти его слова, я замерла. Любому парню, который ее тронет…

Я изо всех сил сдерживала улыбку.

Войдя в гостиную, я окинула взглядом помещение, затем перебралась на кухню, где наконец-то заметила Алекс. Она стояла у «островка» и готовила себе коктейль. На ней было черное обтягивающее платье, которое держалось на одной бретельке, оголяя другое плечо.

Когда я подошла ближе, Алекс сразу же бросилась ко мне.

– Эй. Представляешь, ради этого Уилл прислал за мной частный вертолет своего отца, – пожаловалась она, поставив одну бутылку и выбрав другую. – Можно подумать, я смогу найти себе клиентов среди школьников. То есть, мне нравится экспериментировать, но я не педофилка.

Я прыснула со смеху.

Многие из присутствующих школу уже закончили. К тому же Алекс определенно была ненамного их старше. Но, да, полагаю, она привыкла к более искушенным мужчинам.

Пока у меня не сдали нервы, я сделала глубокий вдох и спросила:

– Сколько ты берешь?

Алекс поставила бутылку водки на стол и сдвинула брови.

– За что именно?

– За женщин.

Наши дни

Тут немало других девушек. Ага, я еще никогда в жизни так не блефовал. Я не мог отвести от нее глаз. Мне придется либо проглотить собственную гордость и действительно быть любезным, чтобы попасть в ее постель сегодня, либо…

Либо придется затеять очередную ссору.

В любом случае она меня раскусит. Рика поймет, что я не мог оставаться в стороне, что она единственная, кого я хотел. Твою мать, как это произошло?

Я стоял в патио с несколькими давними друзьями – местными, кто работал в городе, и бывшими одноклассниками, так и оставшимися в Тандер-Бэй, – но не слушал их. Стоял как вкопанный, скрестив руки на груди, и наблюдал за ней через окно. Она разговаривала с Алекс у кухонного «островка».

Поверить не могу: сначала она назвала меня Каем. А потом гребаным Тревором? Рика сделала это нарочно, но зачем ей бросать мне вызов?

Она хотела меня. Почему бы просто не сдаться?

Но нет, чем упорней я пытался заставить ее растаять передо мной и забыть все то дерьмо, которое мы сегодня пережили, тем больше она открывала свой дерзкий рот, чтобы выразить свое презрение. Я больше не мог ее подчинить. Рика смеялась мне в лицо.