От магии сплошные проблемы - Лиза Ширин

Я приняла на веру.

— И кровные узы лучше всего подходят для такого рода дел?

— Совершенно верно.

— Вы знакомы?

— Правильнее сказать, у нас одни и те же интересы. — Он улыбнулся. Еще бы ему не улыбаться! — А теперь мой интерес — это вы.

Ничто не вызывает смену темы так быстро, как внезапный интерес психопата к своей персоне. Я с усилием сглотнула ком в горле.

— У тебя не было сигнального маячка-амулета. Он был у Нигеля. Так как же ты узнал, что Сагред в Мермейе? — Если Нукпана захочет поболтать как старинный друг, я могу играть долго.

— Черному магу Нигелю Никабару следовало бы быть поаккуратнее и хорошенько подумать, что говорить… и с кем говорить. Он действовал вовсе не мудро. Болтливый язык привел его к гибели.

Болтливый язык и некий шаман. Сплетни соседей не привязывали к лодыжкам Нигеля тяжелые камни, чтобы пустить его в ночное плавание, и не выбивали пустой ящик из-под ног Саймона Стокена. Но не думаю, что Нукпана считает это своей проблемой или видит в этом свою вину.

Гоблин улыбнулся.

— Как раз сегодня перед рассветом я нагнал Окнуса Рансила. Очевидно, он собирался нас покинуть и отправиться надолго в отпуск. — Его улыбочка стала еще шире. — Я убедил его остаться.

Мне вдруг стало очень нехорошо. Окнус мне никогда не нравился, но я бы никому не пожелала почувствовать на себе силу убеждения Нукпаны.

— Он упомянул, что ранее имел беседу с вами и паладином, — продолжал гоблин. — Он также упомянул имя, которое я довольно долго не слышал, — Тэмнаис Натраш.

Теперь мне стало совсем плохо.

— Мастер Рансил поведал все, что мне нужно знать. Фактически, он говорил до последнего. Потом он уже говорить не мог. Я рассказал его величеству о вас все. Дочь хранителя Конклава, которая поможет нам. Он страстно желает с вами познакомиться.

Нукпана остановился на краю опушки леса. Лунного света вполне хватало, чтобы рассмотреть деревья с противоположной стороны, и уж тем более его было достаточно, чтобы увидеть каменный алтарь в центре. По его углам стояли четыре храмовых стража. Перед лицом верховного шамана они обратились во внимание.

Нукпана наслаждался четкой работой своих кринсани.

— Хорошо. Для нас уже все готово. — Он отпустил мою руку, но не ладонь. Мне пришлось подойти поближе к краю.

— Я возьму Сагред сейчас, Райни.

Я не шелохнулась.

— Не отдам, пока не отпустишь Пиараса.

— Очень хорошо, — протянул Нукпана, не отрывая от меня взгляда своих глаз цвета оникса. — Кафель?

— Здесь, мой господин! — ответил один из конвоиров Пиараса.

— Если через пять секунд Сагред не будет у меня в руках, перережь соловью горло.

Лезвия ножей взметнулись вверх. Нукпана протянул руку. Я вручила ему Сагред.

Другая его рука выпустила мою руку и накрыла крышку шкатулки.

— Что, так сложно?

Ему нет, а мне вдруг стало очень трудно дышать. В то мгновение, когда Нукпана прикоснулся к шкатулке с Сагредом, я ощутила энергию, которая ничего не может сделать для Сарада Нукпаны. Со мной заговорил отец. Не обычным способом, как разговаривают друг с другом. Не было произнесено ни одного слова, не было передано ни одной мысли. Это дало еще большее подтверждение, уверенность, что вся мощь Сагреда теперь управлялась мной. Шкатулка вмещала эту энергию так долго, как я пожелаю. Я не была единственной, кто думал, что мир станет лучше без Сарада Нукпаны.

То, что держал гоблин в руках, не имело значения. Сагред — и мой отец внутри него — обратились ко мне, предлагая необходимую мощь энергии, чтобы уничтожить Нукпану, его кринсани и все остальных, кого захочу, — в Руинах, на землях посольства, в садах и в любом доме, по моему желанию. Мощная энергия камня просто бурлила под поверхностью. Страстное ожидание, готовое мгновенно вырваться наружу!

Воздух был наполнен ею. Я была наполнена ею. Нукпана так и не отпустил мою руку. Он все почувствовал и понял.

Его захват стал странно нежным.

— Госпожа Бенарес, покажите мне свою мощь, непременно! Пожалуйста! — прошептал он. — Я ждал всю жизнь, чтобы увидеть своими глазами силу Сагреда.

Во мне бурлила смертоносная сила. Ее мощь была моей мощью. Меня просто трясло от ее избытка. Я могла уничтожить Нукпану прямо сейчас, до того, как он причинит вред хоть кому-нибудь из тех, кого я люблю. Я знала это. И он тоже.

Сила была неправильной — неправильной во всех смыслах, какие я могла себе представить. Сагред может втравить меня в такое, к чему я никогда не хотела бы иметь отношение! Я была не такой, как Сарад Нукпана.

— Научись терпению! — прошипела я.

Нукпана понял, какой я сделала выбор, и просто кивнул.

— Как пожелаете. Привести ведьму!

Двое кринсани вытолкнули вперед примари А’Захру Нуру. Ее аристократические черты лица не выражали никаких эмоций, а ее рост даже как-то уменьшился рядом с вооруженными громилами по бокам, хотя королевская осанка осталась той же, что и всегда. Не сомневаюсь, она и смерть примет как королева. Я схватилась за свой кинжал, спрятанный в кармане пиджака. Никто не умрет! Тем более на моих глазах!

Принц Чигару разделял мое мнение полностью, но ему не хватило выдержки. Борьба была скорой и фатальной — скорой для Чигару, фатальной для одного из охранников. На месте погибшего выросли трое других, и подлый удар в спину закончил дискуссию.

Сарад Нукпана сощурил глаза и недовольно посмотрел на кринсани, который нанес удар Чигару.

— Если он умер, его место займешь ты!

Стражник в отчаянии упал на колени и стал искать у принца признаки жизни.

— Он жив.

— Хорошо. Проследи, чтобы ему не стало хуже.

Я справилась с энергией Сагреда, спрятав ее подальше, глубоко вздохнула и потихоньку освободилась от ее давления. Я знала, что она не сможет во мне удерживаться долго.

Нукпана тоже почувствовал перемену.

— Вы сильны, Райни. Как ваш отец.

Ублюдок даже не скрывал своего счастья.

— Я не буду твоей марионеткой, — предупредила его я.

— Я не хочу марионетку. Я хочу достойного партнера.

— Жизнь полна разочарований.

Нукпана поднял руку, и стража замерла.

— Очевидно, вам нужен более личный стимул. Отпустите ведьму, — приказал он. Его улыбка была долгой и ужасной. — Привести соловья!

Я закричала и кинулась на Нукпану. Я была стремительной, но кринсани оказались проворнее.

Четыре громадных гоблина схватили Пиараса. Он пытался оказать сопротивление, но их было слишком много. Когда они поднимали его на алтарь, голос Пиараса отчаянно опустился в темный, низкий регистр.