От магии сплошные проблемы - Лиза Ширин

Нукпана принялся ходить вперед-назад, обдумывая предложение. Я знаю, он ни с чем всерьез не соглашался, он просто растягивал удовольствие от игры. Паладин хранителей Конклава, принц Мал’Салин, примари высшего уровня, бывший маг Конклава — все в руках кринсани. Об этом можно только мечтать! Ах да, еще и Пиарас!

— Никаких сделок, госпожа Бенарес, — ответил Нукпана. — Но вы можете оставить Сагред у себя. Сегодня чудесная ночь, и нам надо немного прогуляться. Недалеко. — Его темные глаза сияли. — Прогулка по лесу с красивой девушкой. Я даже не мог себе представить, что так замечательно закончится мое путешествие в ваш город. — Он посмотрел на Микаэля, и медленно расползающаяся улыбка обнажила острые клыки. — Если граф не возражает, мы позаимствуем его новую невесту. Обещаю как можно дольше не причинять ей вреда.

Сарад Нукпана под этими словами многое имел в виду, и я ничего не хочу об этом знать.

Микаэль не ответил, не произнес ни слова. Он стоял не шелохнувшись, опасная неподвижность… только одна жилка пульсировала на его шее. Я чувствовала, какую силу он с трудом удерживал под контролем. Она была очень древней и могла сотворить с Сарадом Нукпаной такое, что ему бы мало не показалось. Микаэлю не обязательно пользоваться голосом, чтобы сразиться с Нукпаной, и гоблин это прекрасно знал. Гоблин также знал, что Микаэль вряд ли рискнет… по крайней мере сейчас.

Нукпана чуть повернул голову к причудливо вооруженной охране. Он не собирался поворачиваться спиной к Микаэлю, заложникам или кому бы то ни было.

— Зубари, возьмите со стражниками паладина и мага. Госпожа Бенарес, ведьма, принц и соловей пойдут со мной.

Я надеялась, что больше никогда в жизни не окажусь там, куда мы собирались идти.

Меньше всего в Мермейе я любила Руины, и вот во второй раз за несколько ночей опять здесь. Местность мне была незнакома, но увидев, что она примыкает к кварталу гоблинов, я сразу поняла, почему у меня никогда не возникало даже мысли попасть сюда. Здесь было темнее и даже страшнее, чем в остальной части Руин, если возможно описать словами окружающее. А может быть, все связано с тем, в чьей компании я оказалась.

Семья Мал’Салинов контролировала всю территорию посольства, и, по моему предположению, Сарад Нукпана в целях безопасности захочет остаться здесь. Казалось, защите он предпочитал уединенность и секретность. Но с маленькой армией Мал’Салина, окружившей нас, думаю, Нукпана не считал обеспечение безопасности серьезной проблемой.

Какая-нибудь стычка или что-нибудь, что отвлекло бы внимание, было бы очень кстати, но, скорее всего, такое вряд ли произойдет. Я очень надеялась, что за нами последуют некоторые хранители Микаэля, но никогда не уповала на помощь, которую не могла увидеть. Даже не сомневаюсь, что в голове у каждого роились планы один лучше другого, но так как не было никакой возможности узнать, есть ли хоть шанс, чтобы какой-нибудь план был реализован, я не собиралась полагаться ни на кого. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих!

Нукпана предложил мне руку.

— Идти одной ненадежно.

Обычно я воспринимала это как галантный жест джентльмена. А сейчас я бы лучше взяла под руку Магх’Скиду, чем его.

— Я все-таки попробую.

Он вдруг ухватил меня за запястье, и я даже не заметила его движения. Захват не был болезненным, но свобода движений исчезла. Не спуская с меня своих черных глаз, Нукпана взял меня под руку.

— Я вам неприятен. — Его голос был низким и мрачным; несомненно, неповиновение было ему незнакомо.

Деревья над нами были темными и даже не шелестели листвой. Ни смеха гиен, ни криков животных, ни рычания. Никаких мерцающих светлячков. Первый раз, когда меня привели в Руины стражники Мал’Салина, я подумала, что живущие здесь существа были большими из двух зол, до тех пор пока мои захватчики не доказали обратное. Сейчас я разбиралась в этом лучше. Зло в Руинах не уничтожило ночь. Оно шло рядом.

Эта «прогулка» дала мне время на раздумья. Не то чтобы мне его не хватало, я знала, что хочу сделать, это было больше, чем я могла сказать об амулете или Сагреде. От камня не исходило ни одного звука вообще. Амулет, с другой стороны, издавал такие же дерзко-счастливые звуки, которые стал издавать, когда мы пришли в посольство. Меня это больше не раздражало. Теперь я просто чувствовала, что не оправдала надежд. Может, амулет знал что-то такое, чего не знала я. Или, может, ему было все равно, кто присоединится к его давно исчезнувшему из нашего мира товарищу…

Все, что я уяснила за последние два дня, это что для Сагреда, наверное, нет ничего приятнее, чем показать, как он получил свое прозвище. У меня было смутное подозрение, что именно это и замыслил Нукпана. Без сомнения, ему очень понравится демонстрация объекта, который был потерян и из-за которого столько неприятностей. И не было ничего другого, кроме как предложить чью-то жизнь, чтобы купить дружбу ворующего души камня. Пролить жизненную силу, чтобы открыть камень, и принести душу в жертву, чтобы прикоснуться к его мощи. Так говорил принц Чигару. Я испытала на личном опыте, вспомнив своего отца и души, заточенные внутри камня. Нукпане я нужна живой. Пиарас тоже нужен ему живым. Тогда остаются А’Захра Нуру и принц. Не знаю, кому он предназначит мгновенную смерть, а с кем торопиться не будет, но это не имело значения. Ни один из вариантов меня не устраивал.

Впереди среди деревьев я увидела возвышение из камней. Было до боли похоже на каменный алтарь в другой части Руин. Теперь я поняла, куда мы направлялись, но по-прежнему не знала, что делать. А ведь мы там будем через несколько минут. У Сарада Нукпаны были все козыри на руках, мне явно карта не шла. А блефовать — еще меньше шансов.

На себя я бы не поставила, зато все остальные сделали ставку именно на меня.

Внезапно меня осенило. Так как амулет купался в волнах счастья, я знаю, что дошла до всего самостоятельно, без подсказки. Если планам суждено осуществиться, то все получится просто. А самое простое на поверку оказывается лучше всего. В теории. Проблема в том, что у теории есть плохая привычка рушиться у тебя на глазах. Мой план имел пару пунктов, которые я бы предпочла не выполнять, — например, встать ближе к Нукпане… и еще ближе к Сагреду.

Первая часть моего плана вполне безболезненна. Это вопрос. Вопрос, на который я знаю ответ благодаря моему отцу. Но Нукпана не знал, что я встречалась с отцом.

— Почему я? — спросила я у Нукпаны.

Если бы мне не удалось отвлечь внимание, я бы опоздала. Мне не было дела до разоблачений громадного масштаба и мерзких подробностей его дьявольского плана; я хотела всего лишь его разговорить. Чем дольше он будет болтать, тем позже приступит к жертвоприношению. Тарсилия всегда говорила: «Раскрути человека на разговор на его любимую тему, и он забудет обо всем остальном». Очень надеюсь, что она была права.

Гоблин помолчал, подумал… Похоже, вопрос не препятствовал его планам, просто заинтересовал.

— Вы — дочь своего отца, — ответил он, как будто это объясняло все.