Охотники за сокровищами - Брет Уиттер

Что же на самом деле произошло в далеких австрийских горах в те тревожные дни, когда Гитлер уже утратил реальную власть, а хранители еще не успели взять ситуацию под свой контроль? Кто несет ответственность за случившееся? Кого винить и кого благодарить за тот оборот, который приняли события? В общих чертах они нам давно известны, но понадобились десятилетия, чтобы установить их последовательность и понять роль каждого из участников: руководителей шахты, шахтеров, нацистов, борцов Сопротивления и войск союзников. Сегодня, изучая немецкие документы той поры, мы открываем новые подробности одного из поворотных событий в культурной истории человечества, до сих пор остававшегося неизвестным широкой публике. И, как это часто бывает в жизни и в истории, нам важно не только точно установить, что случилось, но и понять, что могло бы произойти.

Основные факты неоспоримы.

Если бы не героические действия отдельных людей, хранилище произведений искусства в Альтаусзее, заминированное по приказу Августа Айгрубера, было бы уничтожено. Но его удалось спасти, и ни одно произведение искусства серьезно не пострадало. В промежутке между 1-м и 7 мая (8 мая прибыли войска США под командованием майора Ральфа Пирсона) из хранилища были вынесены и спрятаны в хвойном лесу восемь тяжелых бомб. Вместо них в шахты заложили порох. Взрыв обрушил туннели и замуровал шахту, так что произведения искусства оказались вне досягаемости Айгрубера. Но кто заказал и взорвал пороховые шашки?

В конце 1945 года Линкольн Керстайн писал в журнале «Город и страна»: «Бесчисленное множество свидетелей рассказывали каждый свою историю, так что чем больше мы узнавали, тем меньше верили своим ушам». Керстайн считал, что героизм проявили австрийские шахтеры. По его мнению, они случайно обнаружили айгруберовские ящики с взрывчаткой и под покровом ночи вынесли их из хранилища. Затем с целью предотвратить более серьезную угрозу шахте они заблокировали вход в туннели. Когда Айгрубер обнаружил предательство, он «приказал расстрелять всех австрийцев, но было поздно: гору уже окружили американские войска. Это произошло 7 мая».

Рассказ Керстайна подтвердили и сами шахтеры, в 1948 году отправившие австрийскому правительству рапорт, подписанный: «Борцы за свободу из Альтаусзее». Они заверяли, что действовали по собственной инициативе, спасая шахту. Правда, эта версия не объясняла, каким образом простые шахтеры без технической помощи инженеров вроде Хёглера и Майерхоффера сумели подготовить взрывчатку с контролируемой силой взрыва. Были в ней и другие неувязки. Но австрийское правительство никогда не ставило признания шахтеров под сомнение.

Оно же стало главным источником дезинформации об Альтаусзее. На Керстайна, по всей видимости, повлияло широко распространенное заблуждение, согласно которому австрийцы были не добровольными пособниками нацистов, а их невинными жертвами. Но, как доказывают нам документы той эпохи, дело обстояло совсем не так. Тем не менее австрийское правительство поспешило укрепить миф о своей невиновности и в 1946 году в оправдание своих действий даже выпустило труд под названием «Красно-бело-красная книга» (многие насмешливо называли ее «Венским маскарадом»). В ней от лица самопровозглашенного Австрийского сопротивления утверждалось, что его участники знали о сокровищах в Альтаусзее и под дулом пистолета заставили Кальтенбруннера отменить приказ Гитлера об их уничтожении. Эти заявления абсурдны. Да, в районе Альтаусзее действовали отряды Сопротивления, но они понятия не имели о шахте и никак не повлияли на связанные с ней события. Единственное, что они сделали, – выставили в дополнение к американской свою охрану. Как бы там ни было, в 1948 году участники Сопротивления при активной поддержке австрийского правительства утверждали, что именно благодаря им Альтаусзее была спасена. Находились историки, которые причисляли шахтеров к участникам Сопротивления, хотя на самом деле большинство из них входило в НСДАП.

Миф о храбрецах-австрийцах породил целую толпу самозванцев, пытавшихся приписать срыв планов Айгрубера себе. Зепп Плисайс – в отличие от авторов «Красно-бело-красной книги» подлинный лидер Австрийского сопротивления – настаивал на том, что шахту спас его отряд. Австриец Альбрехт Гайзвинклер рассказывал, что британцы скинули его в район шахты на парашюте с заданием организовать спасение шедевров. Его истории звучали одна фантастичнее другой: он заставил Кальтенбруннера отозвать приказ Гитлера, он лично велел перенести произведения искусства в безопасное место и за одну ночь установил и взорвал снаряды – сложная работа, которая в действительности потребовала около недели. В 1946 году он уже заявлял, что Айгрубер собирался расстрелять произведения искусства из огнеметов. На волне этой лжи Гайзвинклер был даже избран в австрийскую Национальную ассамблею. Но чем красочнее становились его истории, тем меньше ему верили; наконец в 1950 году его исключили из ассамблеи.

Гораздо более заметных успехов добился доктор Герман Михель, глава отдела минералогии венского Музея естественной истории. Михель утверждал, что именно он послал майору Пирсону, возглавлявшему пехотный отряд в авангарде 3-й армии, сообщение о спрятанных в Альтаусзее сокровищах, включая драгоценности венгерской короны (венгерских драгоценностей в шахте не было – их нашли близ баварской деревни Матзее в болоте, в бочке из-под бензина). Поузи и Керстайн честно пытались предупредить американцев о сокровищах Гитлера, но первую информацию об Альтаусзее Пирсон получил не от них. Так что сообщение было правдой, неизвестно только, действительно ли его послал Михель или он просто приписал эту заслугу себе.

8 мая, когда Пирсон прибыл к шахте в сопровождении двух джипов и грузовика пехоты, его встречал Михель. Выдавая себя за эксперта, он провел американца по району, поведав ему о спрятанных в обрушившейся шахте сокровищах ценой в полмиллиарда долларов. Он всячески намекал (и впоследствии подтвердил свои намеки документами, которые угрозами забрал у остальных участников операции), что сыграл не последнюю роль в заговоре против Айгрубера с его планом минирования шахты. Пирсон поверил Михелю по самой банальной причине: тот был единственным из немцев, кто говорил по-английски. На самом же деле роль Михеля в том, что случилось в Альтаусзее, была в лучшем случае косвенной.

В 1938 году, несмотря на все свои попытки «подлизаться» к нацистам, доктор Михель был уволен с поста директора венского Музея естественной истории. Под руководством нового директора музей превратился в инструмент пропаганды расовой идеологии. Михель, которого назначили начальником отдела минералогии, во всеуслышание поддерживал организацию новых выставок, экспонаты которых демонстрировали расовые различия между людьми, а евреи противопоставлялись «идеальным» мужчинам и женщинам, разумеется принадлежащим к нордическому типу. Он произносил речи в поддержку Гитлера, вступил, «чтобы ослабить еврейское влияние», в Ротари-клуб и отвечал за связи с общественностью в местном отделении НСДАП.

И все же Михель был не фашистом, а скорее безнравственным оппортунистом. Долгие годы он лебезил перед убийцами и расистами и быстрее многих осознал, что в лице освободителей Альтаусзее явилась новая власть. В период безвластия, продлившийся с апреля по май 1945 года, следовало как можно быстрее забыть или исказить прошлое, и тогда сегодняшняя ложь станет завтрашней правдой. Тот, кто проявит активность, понимал Михель, не просто спасет свою шкуру, но и будет выглядеть незаменимым для союзников.