Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Лето столетия - Виталий Орехов

Лето столетия - Виталий Орехов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 26
Перейти на страницу:

– Айсур…

– Ханым? – проговорила Айсур.

– Почему ты не загибаешь пальчики?

– Просто это долго, ханым. Я знаю, что двадцать один даёт семь раз по три. И наоборот.

Аида открыла рот от удивления. Но, вспомнив правила приличия, прикрыла его платком.

– Может быть, ты сможешь и сложить три раза по двадцать один? – спросила Аида, замечая, однако, краем взгляда, увлечённого Айсур, что она теряет внимание других учеников. Некоторые зевали.

– Будет шесть десятков и три, ханым, – вежливо ответила Айсур, ни на секунду не задержавшись.

Эта игра понравилась Аиде.

– Айсур, верно! А можешь сказать мне, до которого числа ты умеешь считать без помощи пальцев?

– А разве есть границы, ханым?

Аида поняла, что имеет дело с тем, с чем в своей жизни не сталкивалась, ни когда работала в Алма-Ате, ни тем более в Чундже. Айсур умела считать очень быстро и очень красиво.

– Где ты научилась этому, Айсур? – спросила учительница, ожидая какого-то нетривиального ответа.

– Мне кажется, ханым, я умела это всегда.

С этого момента Аида решила приложить все усилия, чтобы жизнь девочки не стала отражением её собственной серой жизни.

Шли годы. К концу седьмого и последнего класса Айсур свободно говорила по-казахски, по-русски, чуть-чуть на уйгурском и совсем немного по-немецки (Аида учила язык вместе с ней). Удивительно, но учительнице так и не удалось выяснить, из какой семьи девочка. В школу её, как правило, приводил кто-то из старших братьев, а все разговоры наталкивались на стену непонимания. Айсур, казалось, совсем не хотела говорить ни о семье, ни о своей повседневной жизни. Когда же учительница, ставшая Айсур почти подругой, спрашивала почему, девочка только улыбалась.

Навести справки через мужа Аиде тоже не удалось. Никакой картотеки ещё не было, и если бы Айсур просто пропала и никогда больше не появлялась, то с точки зрения местной советской законности ничего бы не произошло. Пропала – значит, вышла замуж. Так было не только с ней, но на самом деле Аиде была интересна только судьба Айсур. Когда до окончания школы оставалось совсем немного времени, меньше полугода, Аида спросила у Айсур, чем она займётся после того, как классы закончатся. Айсур насупилась и сказала, что хочет уехать.

– Куда, дорогая?

– Очень, очень далеко.

К сожалению, очень-очень далеко не получалось, да и не могло получиться ни при каких обстоятельствах. Отец Айсур умирал, а братья смотрели на образование совсем не так, как её отец. Удивительно, воспитанные уже после революции, они будто с молоком матери впитали традиционные среднеазиатские ценности. Старший, Амарбек, был уверен, что у него будет минимум три жены, он поклялся в этом имаму, который одобрительно покивал. Взгляды остальных братьев несильно отличались. Отец был стар и не мог противоречить сыновьям, а мать всю жизнь подчинялась мужу – и не могла сказать и слова без его позволения. Перспективы для Айсур рисовались мрачные.

Всё определилось, когда с Амарбеком поговорил Дивлетгир. Они договорились на отару овец. Не то чтобы Дивлетгир был плохим пастухом, но Айсур видела не его в качестве символа и смысла своей будущей жизни. Девушка была красива, умна (она выделялась не только среди женщин Чунджи, но и вообще на фоне всех остальных его жителей), из довольно богатой семьи. Дивлетгир первым сообразил, как выгодно взять её в жены. Они с Амарбеком договорились, что после смерти отца и после положенного траура будет тут же сыграна свадьба. Айсур, понятное дело, никто ни о чём не спросил.

Отец Айсур умирал долго. Ему было семьдесят четыре, и он до последнего сохранял ясность рассудка. Обычно за ним ухаживала жена либо кто-то из дочерей. Последние полгода он просто лежал, не вставая с кошмы, и смотрел в купол юрты. Иногда молился Аллаху, иногда – Ленину. Большую часть времени просто спал и был готов умереть в любую минуту, когда будет на то воля Всевышнего.

– Ата, я не хочу замуж.

Голос разбудил его, но он был слишком слаб, и старик опять впал в забытьё. Прошёл ещё один недолгий отрезок вечности, прежде чем голос повторил свою просьбу. Сколько прошло? Ночь? Месяц? Пятнадцать минут?

– Ата, я не хочу замуж за Дивлетгира.

Пришлось открыть глаза. Его любимая девочка сидела рядом на коленях и смотрела ему в глаза. Старческая катаракта мешала видеть, но он отчётливо ощущал её присутствие, её чёрные косы, её сосредоточенный взгляд. Говорить, как и всё последнее время, было трудно.

– Почему, Айсур? Семья – это счастье.

Айсур не сразу разобрала, что именно он проговорил. Но постаралась ответить на то, что поняла, пока отец опять не забылся.

– Потому что, ата, я не люблю его. Я хочу уехать.

Старик, несмотря на старость и слабость, всё понимал. Но в его мире были другие приоритеты. Род, его продолжение и усиление. Эту миссию он принял от отца и обязан был передать своим сыновьям. Установления эти соблюдала тьма поколений, и не ему, старому дураку, менять их.

– Отец…

Он снова проснулся.

– Дочь, когда… я умру, ты… выйдешь… замуж за Дивлетгира…

Долгое предложение далось ему тяжело. Когда он осознал, что сказал, Айсур уже не было в юрте, а снаружи стояла глубокая степная ночь.

Похороны были скромными, копили деньги на свадьбу. Имам прочитал положенную молитву, и отца похоронили за степной дорогой, поставив сверху большой камень. А когда закончился траур, сыграли свадьбу. Айсур попросила у братьев разрешения пригласить учительницу, те согласились, но она не пришла. Айсур искала её глазами среди гостей, но безрезультатно. Аида считала себя женщиной прогрессивных взглядов, а потому не хотела участвовать, как она сказала мужу, в «порабощении». Из-за того, что Тарусов не повлиял на ход событий, она считала мужа отчасти виноватым. Тарусов только пожимал плечами.

Айсур вспоминала свою свадьбу только однажды. Она ехала на поезде из Омска в Москву и увидела в соседнем купе двух киргизов, юношу и девушку. Недавно поженившиеся, они сидели в обнимку, а вагон покачивался, набирая скорость. Было видно, что они любили друг друга. Смотреть на счастливых киргизов было невыносимо, она отвернулась.

И в этот момент она вспомнила все, что чувствовала на свадьбе. Молитвы имама и поздравления матери и братьев. Айсур вспомнила, как она, замерев, сидела в богатом наряде невесты, а рядом с ней – насупившийся Дивлетгир.

Однако у жениха были свои планы, а у невесты – свои. Как только она осталась одна, за несколько часов до первой брачной ночи Айсур сбежала, заплатив одному из знакомых конников серебряными украшениями из своего приданого. Тот ненавидел Дивлетгира из-за старой семейной распри и согласился помочь. Он отвез её на закате с одной дорожной сумкой на запад, к русским поселениям у города Алма-Ата. Там он оставил её, сказав, что, если будут расспрашивать старейшины, он скажет, куда отвёз беглянку. Соблазн изнасиловать её был велик, но он очень устал и слишком спешил домой, а рассвет уже поднимался над Казахстаном. Грязно притянув к себе и поцеловав в губы, он повернул коня и уехал. Так впервые в жизни Айсур осталась совсем одна.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 26
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?