Вперед в прошлое 3 - Денис Ратманов

Эх, детская непосредственность! Взрослый десять раз подумал бы прежде, чем такое ляпнуть.

У Розы уже сформировалась грудь, но тело, слишком длинное для таких коротких ножек, оставалось детским: ни талии, ни округлости ягодиц. Женщин такого типажа один приятель-сибиряк называл низкожопками.

— Итак, ваша задача, — напомнил я, — узнать все, расспросить всех, кого можно. Кстати, вы же не единственная группа э-э-э… вольных детей? Есть же и другие, кто живет на улице. Где их найти?

Видно было, что беспризорники не хотят делиться контактами конкурентов. Пришлось их стимулировать:

— Тот, кто меня к ним проведет, получит еды с запасом.

— Я и проведу, — вызвалась Роза. — К девкам, которые, ну… Работают. И там же Плешь заведует. Это возле городского пляжа, они прямо там и спят.

— Идем, — сказал я.

Но прежде, чем уйти, оставил детям две бутылки лимонада и еще нарезал бутербродов.

— Спасибо за информацию. И еще. Если кто-то будет вас обижать, говорите мне. Я попытаюсь помочь, сделаю все, что в моих силах.

— Ну пойдем уже, да? — Роза потянула меня за руку, и мы двинулись по набережной мимо полуголых людей, предающихся пляжному отдыху.

Было воскресенье, и отдых местных мало отличался от того, что был в привычном времени. Цветные подстилки со снедью: вареными яйцами, пирожками и колбасой, детвора, лезущая на голову родителям, орущие магнитофоны и братва в кепках, на корточках. Только количество братанов больше, из магнитофона вместо абхазского гнусавого рэпа — Киркоров, Любе или Аллегрова.

И вереницей, переступая через тела, идут горластые продавцы пирожков, пива, кукурузы.

Не хватало запаха крема для загара.

У людей праздник — выходной. А вон, сразу видно, — приезжий: надел ласты и маску в середине пляжа и переступает через загорающих.

Те самые малолетние проститутки обнаружились на валунах в стороне от городского пляжа. Три девчонки лет от тринадцати до пятнадцати, в купальниках, с бутылкой пива на троих. Пышногрудая толстушка-скороспелка, длинная костистая брюнетка и бледная блондинистая девочка чуть помладше со взглядом вареной рыбины. Вроде обычные подростки, но от них буквально разило неблагополучием, и невозможно было понять почему. То ли из-за взглядов, цепких и настороженных, то ли в движениях было что-то не волчье даже — шакалье. Когда был мелким, я всегда обходил таких стороной. Да и сейчас спиной к ним поворачиваться не стал бы.

— Приве-ет! — прокричала Роза и надула пузырь из жвачки.

Девки уставились на меня, пошустрили взглядами по карманам, мысленно вывернули рюкзак, наверное, перевернули меня и потрясли, как Буратино.

— Эт че за фраерок? — пробасила самая крупная, грудастая и кучерявая, как баран.

— Дело есть, — сказал я.

Кудрявая отвернулась.

— Я с тобой не пойду. Я ваще на отдыхе. — Она пихнула девочку-рыбу так, что она упала за камень. — Вон она пусть идет. Девственники как раз по ней. Га-га-га!

Рыба так и не встала. Похоже, она там за камнем начала блевать — бурная у нее выдалась ночь.

— Я не трахаться, — сказал я. — У меня подруга пропала, я ее ищу, и мне нужна информация про маньяка, который якобы орудует в городе.

Девки переглянулись, из-за камня высунулась зеленая Рыба. Я вытащил фото, передал Розе, она — остальным.

— Видели ее?

— Ваще нет, — потрясла кудрями грудастая. — Это у Плеши надо спросить. Он у нас по новеньким.

— Это типа сутенер? — спросил я. — Листовку оставьте себе. За достоверную информацию о девочке плачу… пятьсот рублей.

Я занизил цену, предчувствуя, что начнется торг.

— Да я жопу не подниму за такие деньги. Тыща! — колыхнула грудями кучерявая.

— Ладно, тысяча так тысяча, — согласился я. — А что вообще слышно про маньяка? — Я достал бутылку лимонада, легко отщелкнул крышку ручкой ножа и протянул грудастой.

Репутация с ней сразу выросла до интереса. Костистая сообразила, что за информацию можно получить какой-нибудь бонус, и заговорила:

— Все треплются про него, ага. Но Плешь говорит, чтобы мы не боялись — он прикроет. И из наших никто не пропал.

— А не из ваших? — навострил уши я.

— Да была тут дура одна. Старая уже…

— Сама ты старая! — рыкнула на нее Грудастая и легонько ткнула локтем в «солнышко» — видимо, пропавшая была с ней одного возраста. — Короче, эта была сама по себе. И вот, добегалась.

— А может, и не маньяк то. Мало ли всяких, — сказала Длинная. — Может, просто ходить перестала. Мы ее били-били, чтоб по нашим местам не стояла.

— Так а лично вы что слышали про маньяка? — Я достал еще лимонад — длинная возбудилась и затараторила:

— Ворует. Убивает. Закапывает где-то. Ворует молодых и красивых. Раз в неделю где-то. Одну, говорят, нашли. Мертвую…

— Повешенную, говорят, — встряла Длинная. — Плешь говорит, что защитит, но мы, — она воровато огляделась, — не особо верим. Как от маньяка защитить? Он его знает, что ли? Уже ментам сдал бы.

— Ментам? — вскинул брови я и сразу ответил на свой вопрос: — Ага, значит, Плешь отстегивает им, а они вас крышуют.

— Типа того, — кивнула Грудастая. — Ха, прикиньте он прошаренный! Ну-ка, че у тебя еще есть? А то мы голодные.

— Харэ жрать! Ты и так жирная, — осадила ее Длинная, отодвинувшись.

Грудастая не стерпела и швырнула в нее камень. Высокие дружеские отношения!

Я раздал им заранее приготовленные бутеры и по жвачке, Длинной выдал лимонад. Ага, еще +100 к репутации.

— Так что за девчонка пропала? — вернулся к вопросу я, чувствуя, что нащупал ниточку.

— Ну такая… девка как девка. Хрен знает, как звали. Мы ее один раз только били, имя, гы-ы, не спросили…

— И где жила, тоже не знаем. Точно не бездомная, — перебила ее Длинная, сообразив, что, если болтать, можно выудить из меня что-то вкусное или полезное.

Грудастая открыла рот и тотчас захлопнула, округлила глаза, глядя мне за спину, и пробормотала:

— Плешь идет! Шухер! — И сказала мне шепотом: — Только так его не назови — убьет. И не оборачивайся!

Плешь-то в авторитете у них, вон, как его боятся, аж Рыба прекратила икать и вылезла из-за камня.

— А что тут у нас? — просипели из-за спины. —