Речные заводи. Том 1 - Ши Найань

class="p1">– Что вы, что вы! Оставьте церемонии… Вы – путники и испытали много трудностей и лишений. Прошу вас, садитесь!

После взаимных приветствий мать и сын сели; тогда хозяин усадьбы осведомился:

– Откуда вы держите путь и как оказались здесь в столь поздний час?

На это Ван Цзинь ответил:

– Имя вашего покорного слуги – Чжан, родом я из столицы. Я разорился, дела мои пришли в упадок, и мне осталось только отправиться к своим родственникам в Яньань. Торопясь прибыть на место, мы с матушкой не заметили, как миновали постоялый двор, и остались без ночлега. Просим разрешения провести эту ночь под вашей кровлей. На рассвете мы отправимся дальше. А за ночлег уплатим, что положено.

– Об этом не беспокойтесь, – сказал старый хозяин. – Ведь известно, что, отправляясь путешествовать, не берут с собой крышу. Вероятно, вы и ваша достойная мать еще не ужинали? – И, обратившись к слугам, он приказал накрыть на стол.

Вскоре в зале был приготовлен ужин. Слуга поставил перед путниками поднос с четырьмя овощными блюдами и одним мясным. Усадив гостей за стол, хозяин налил вина в чашки и сказал:

– В нашей деревенской глуши нет изысканных кушаний, поэтому прошу не осуждать меня за скромное угощенье.

Ван Цзинь встал и, поблагодарив хозяина, произнес:

– Мы – маленькие люди, к тому же доставили вам неожиданные хлопоты и даже не можем отблагодарить вас за гостеприимство.

– Не говорите так, – сказал старый хозяин. – Прошу вас, ешьте и пейте без стеснения.

Уступая просьбам хозяина, Ван Цзинь выпил несколько чашек вина, после чего слуга подал рис. Когда ужин окончился и со стола было убрано, хозяин усадьбы сам повел мать и сына в отведенную им комнату. Ван Цзинь обратился к нему:

– Я почтительно прошу вас приказать слугам накормить лошадь, на которой ехала моя мать. Завтра я за все расплачусь.

– Пожалуйста, не беспокойтесь об этом, – отвечал хозяин. – В моем доме есть мулы и лошади, и корм у нас найдется. – Он тут же приказал слуге отвести лошадь Ван Цзиня в конюшню и дать ей корму.

Еще раз поблагодарив хозяина, Ван Цзинь взял свой узел и вошел в комнату для гостей. Слуга зажег лампу и принес кувшин горячей воды, чтобы путники могли обмыть ноги. Старый господин удалился во внутренние покои, а Ван Цзинь, вежливо поблагодарив слуг, отпустил их и закрыл двери. Мать и сын постлали постели и заснули.

Наступило утро, но гости не выходили. Проходя мимо их комнаты, хозяин услышал стон и окликнул:

– Почтенные гости! Уже рассвело! Вы еще не проснулись?

Услышав эти слова, Ван Цзинь поспешно вышел к нему и приветствовал его почтительным поклоном. Затем Ван Цзинь сказал:

– Ваш нижайший слуга давно уже на ногах. Мы доставили вам столько хлопот… Нам очень неловко…

Вместо ответа хозяин спросил:

– А кто же это стонет в вашей комнате?

– Не смею скрывать от вас, – отвечал Ван Цзинь. – Это стонет моя старая мать. Она слишком устала от езды на лошади, и ночью у нее заболело сердце.

– В таком случае, – сказал хозяин, – вам не следует торопиться. Пусть ваша матушка поживет здесь несколько дней. У меня есть рецепт лекарства от сердечной боли, я пошлю за ним слугу в город, и вы дадите это лекарство вашей матушке. Пусть она немного отдохнет здесь и поправится.

Ван Цзинь сердечно поблагодарил хозяина усадьбы.

Ван и его мать прожили в поместье несколько дней. Больная принимала лекарство и вскоре совсем окрепла. Тогда Ван Цзинь собрался в дорогу. В день, назначенный для отъезда, он пошел в конюшню взглянуть на свою лошадь. На открытой площадке перед конюшнями он увидел молодого человека, тело которого до пояса было татуировано ярко-голубыми драконами. На вид юноше было не больше девятнадцати лет; лицо его, широкое и круглое, походило на серебряный поднос. В руке юноша держал палицу и упражнялся в фехтовании.

Ван Цзинь долго и задумчиво наблюдал за ним и неожиданно для себя громко произнес:

– Он не плохо фехтует, но у него есть недостатки, которые помешают ему стать хорошим фехтовальщиком.

Услышав эти слова, юноша очень рассердился и крикнул:

– Кто ты такой, что берешься судить о моих способностях? Меня учили знаменитые мастера фехтования, и я не верю, что они фехтовали хуже тебя. Давай-ка сразимся!

В это время подошел владелец усадьбы и сурово прервал юношу:

– Нельзя быть таким неучтивым.

Но тот сказал:

– Я не позволю этому проходимцу издеваться над моим мастерством в фехтовании.

– Почтенный гость, – обратился к Ван Цзиню хозяин, – вы, очевидно, тоже умеете фехтовать?

– Да, немного фехтую, – отвечал Ван Цзинь. – Осмелюсь ли спросить, кто этот юноша?

– Это мой сын, – произнес хозяин.

– Если он ваш сын, – продолжал Ван Цзинь, – и если он желает изучить мастерство фехтования в совершенстве, я буду рад помочь ему избавиться от ошибок.

– Это было бы очень хорошо, – сказал старик и приказал юноше приветствовать Ван Цзиня как своего учителя.

Но юноша наотрез отказался выполнить приказание отца и, еще более распалившись, закричал:

– Отец, не слушай вздорных речей этого проходимца. Вот если он в поединке со мной одержит победу, тогда я поклонюсь ему как учителю!

На это Ван Цзинь отвечал:

– Молодой человек, если вы согласны, я готов померяться с вами силами. Посмотрим, кто победит…

Тогда юноша встал в центре круга и, подняв палицу, начал вращать ею, как ветер вращает крылья ветряной мельницы. Он крикнул, обращаясь к Ван Цзиню:

– А ну-ка, попробуй подойти! Будь я презренным трусом, если испугаюсь тебя!

Ван Цзинь посмотрел на юношу и улыбнулся, но не сделал ни одного движения. Тогда отец юноши воскликнул:

– Нашему почтенному гостю следовало бы хорошенько проучить этого самоуверенного упрямца. Прошу вас, сразитесь с ним, если это вам не трудно!

Продолжая улыбаться, Ван Цзинь произнес:

– Я боюсь причинить какой-нибудь вред вашему сыну. Это было бы с моей стороны неблагодарностью.

– Не беспокойтесь об этом! Если вы даже переломаете ему руки и ноги, он получит только то, что заслужил…

– В таком случае заранее прошу прощения! – отозвался Ван Цзинь. С этими словами он подошел к подставке, на которой было развешено оружие. Выбрав себе палицу, он вышел на площадку и отсалютовал. Тогда юноша ринулся на Ван Цзиня. Тот отскочил. Вращая палицей, юноша бросился за ним. Ван Цзинь обернулся и, замахнувшись, сделал ложный выпад. Юноша прикрылся своей палицей, но Ван Цзинь не ударил его, а только слегка толкнул его палицей в грудь, и этого толчка было достаточно, чтобы юноша выронил оружие и упал навзничь.

Быстро отбросив свою палицу, Ван