Книги онлайн и без регистрации » Романы » Тайна Северного креста - Итела Карус

Тайна Северного креста - Итела Карус

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 47
Перейти на страницу:

Мужики собрались в круг, и посыпались предложения, одно другого заковыристей. Но старый Снытичек отмел их все.

– Не годится это все. Тут нужно хитростью действовать. Нужно заслать в замок самого неказистого из нас, вроде как мед продать хочет. Чтобы выведал, где наши девки и что с ними стало. А потом уже и думать будем, как их вызволить.

Но снаряжать глядача в замок крестоносцев не пришлось. На следующий день, еще солнце в зенит не встало, прискакал с той стороны на захудалой лошаденке родич Яська, кузнец Витек, живущий в городке под крепостью.

– Ох, беда, Ясько, беда, – заплакал он в голос, – увели нашу зорьку ясную Ивицу на продажу, как скотину бессловесную. На веревке потащили ее и других девок из села. И еще, глаза бы мои не глядели на это, поиздевались над нею. Ивица шла, еле-еле ноги переставляла, платье порвано, в крови. А они посмеиваются, змеи окаянные, те, что гонят их, как пастух стадо. Один сказал, я сам слышал, будто комтур похвалялся, что такой сладкой девки давно не пробовал. Но он, мол, не жадный, он и капитану своему дал вкусить сладости этой, и оруженосцу, и нескольким воинам, особо отличившимся. Пусть помнят, дескать, его доброту и служат верно.

От этих слов Ясько побледнел как мертвец и едва устоял на ногах.

– Жизнь свою положу, – сказал сквозь зубы страшным, скрипучим голосом, – а комтура проклятого и капитана его на тот свет отправлю.

И больше не говорил он ни с кем, ушел в свою хату и предался горю. А когда увидели его сельчане на другой день, едва смогли узнать – Ясько постарел лицом лет на десять, а волосы и борода стали белыми.

Когда же прибыл в Пильно ксендз Полабек из Плоцка со своими сопровождающими, село встретило его не радостью, но жалобами и стонами.

– Что же это делается, отче? – вопросил Снытичек. – Мы на княжьей земле живем, а крестоносцы проклятые нами, как своими холопами, распоряжаются. Наезжают в наши земли, как домой к себе, и берут, что хотят.

И поведал старый селянин служителю Божьему все, что случилось в Пильно. Ксендз потемнел лицом. Сердце его сжалось от боли за чад своих, но бессилен был он помочь в этой беде.

– Вы хоть посодействуйте, отче, чтобы князь за нас вступился, чтобы отомстил за боль нашу, – сказал кто-то из мужиков.

– Это навряд ли, чада мои, – с глубоким вздохом ответил ксендз Полабек. – Я, само собой, епископу Плоцкому жалобу вашу подам. Но что скажет князь Земовит, не ведаю. Он не так горяч, как князь Януш. И княгиня его, Александра, не чета Анне Дануте, хоть и кузиной ей доводится. Дружит она с крестоносцами, в гости к ним ездит в сам Мальборк, а они ее весьма почитают и одаривают богато. Не станет она ссориться с великим магистром из-за горя вашего и князю не даст. Время-то вон какое страшное. Вот-вот эти крестом осененные воины на своих братьев-христиан кинутся, будто псы изголодавшиеся. Говорят, что король великий Владислав Ягелло уже к войне готовится. А крестоносцы страсть как хотят, чтобы хоть князья Мазовецкие в стороне остались. И так уже великий князь Витовт с братом своим объединился. Сила у них теперь огромная. Даст Господь, одолеют они зверей этих, в плащи белые одевшихся. А пока, дети мои, смиритесь и молитесь. Молитесь за дочерей своих, чтобы злая судьба избежала их.

Говорит, а у самого слезы на глазах от обид страшных, чинимых крестоносцами, и от бессилия своего.

– Что уж тут молиться, отче, – проскрежетал вдруг своим страшным новым голосом Ясько, – когда дочку мою, свет очей моих и радость сердца моего единственную, эти изверги обесчестили и в чужую землю угнали. Теперь одно остается мне – месть. И коли не может светлый князь помочь мне, сам я справлюсь со злодеями. Жизнь положу, а зверей этих, именем Христа прикрывающихся, изведу.

Старый ксендз не стал Яська отговаривать, хоть и должен был. Болело его сердце за селян, страшную обиду претерпевших. И подумал он, что пусть будет, как в Евангелии сказано, око за око, зуб за зуб.

Ксендз со своими людьми уехал, закончив все дела и даже мяса огромной цапли отведав, что бабы изготовили с великим мастерством, а в селе Пильно начались приготовления к великой мести. Все мужики, как один, взялись за дело. И родичей привлекли с того берега, чтобы в нужный момент нужные слова сказали.

Прошло несколько дней, и в крепости Голлуб начались разговоры, что мазовецкие селяне с того берега такого медведя загнали, какого редко увидишь даже в здешних местах. Вот это зверь, так зверь – сам огромный, шкура роскошная. Повезло, мол, мужикам, продадут задорого.

Дошли эти разговоры и до самого комтура. А он, надо сказать, заядлым охотником был, хоть и не разрешено это уставом орденским. Нарушал он правила частенько и большое получал от этого удовольствие. А шкура медвежья его мечтой была. Вот и решил комтур, что накажет мужиков. Слышал он, что ворчали они громко, когда девок у них увезли. Как посмели? Здесь его сила.

Собрал комтур отряд из дюжины сильных воинов, взял с собой капитана своего лихого и отправился на тот берег. В замке оставил помощника своего, старого рыцаря из захудалого дворянского рода, Зигфрида фон Золлинштайна. Велел ждать их на другой день к вечеру. Подумал, видно, что и поохотиться не мешало бы на той стороне – леса там знатные.

Но прошло два дня, и три миновало, а комтура все нет. На четвертый день Зигфрид не выдержал тревоги и, взяв с собой отряд из пятнадцати кнехтов в полном вооружении, поехал по следам своего командира.

Село Пильно встретило их полной тишиной. Нигде ни курица не закудахтает, ни собака не залает. Пусто и тихо. Зигфриду стало не по себе. Велел он кнехтам стать в боевое построение и повел их по дороге, ведущей в лес. Не так далеко и ушли они от села, когда открылась их глазам большая поляна, а на поляне той небывалое зрелище.

В самом центре поляны высилось устрашающее сооружение. Огромный крест, сделанный из неотесанных бревен, сбитый деревянными же гвоздями и связанный крепкими ремнями. А на обоих концах длиннющей перекладины, уравновешивая друг друга, висели два тела. С ужасом узнали прибывшие в одном из них своего славного комтура Гуго фон Снехштейна, а в другом – капитана Зибеля Херша. На плечах комтура, как насмешка, белел рыцарский плащ с черным крестом. У основания страшного сооружения был туго привязан оруженосец комтура Ульрих. Лицо его выражало безмерное страдание, штаны были спущены и залиты кровью. А на дальнем краю поляны, где начиналось зеленое на вид, топкое болото, лежало еще несколько тел, сраженных чем-то тяжелым, и кое-где в болоте блестели среди травы блестящие шлемы.

Ужас объял прибывших воинов. Они сгрудились в кучу и с опаской оглядывались на окружающий их безмолвный лес. Казалось, этот чужой, незнакомый лес вот-вот взорвется устрашающими криками и ощерится рогатинами. Но все было тихо вокруг. Зигфрид велел снять с перекладины тела повешенных. Он был вне себя. Подумать только! Достойного орденского брата, прославившегося своими подвигами рыцаря, повесили на веревке как бешеного пса. Неслыханное оскорбление всему ордену!

Выполняя приказ командира, кнехты, все так же настороженно оглядываясь по сторонам, сняли тела с креста и собрали тех, кого смогли. С этой страшной поклажей они вернулись с село. В ярости брат Зигфрид отдал распоряжение сжечь гнездо злодеев, и вскоре темный дым поднялся над местом, где недавно жили люди.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 47
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?