Сокровище для дракона - Галина Горенко

— Что случилось? — спросила я.

— Ты слишком долго не выныривала, я забеспокоился, — ответил он, еще бы не волноваться, — я не знал, что ты так хорошо плаваешь.

Видимо от волнения, Себастьян вновь перешел на ты, и только после того, как я разглядела плоские пятнышки его сосков под влажной сорочкой, я вдруг вспомнила, о том, что тоже стою перед ним практически обнаженная, я резко скрестила руки на груди, а мои щеки опалило жаром, резко контрастирующим с прохладной водой. К чести Его Величества, надо сказать, что он как смотрел мне в глаза, так и не отводил свой взгляд, несмотря на мои маневры. Когда тишина подзатянулась я нарушила неловкое молчание:

— Это, я то быстро плаваю? Да ты пересёк огромное расстояние за такое короткое время, и вообще, как ты увидел, что я нырнула? Я вообще ничего не вижу, дальше берега.

Мужчина пожал плечами, повернулся ко мне спиной и начал выходить на берег, ни разу не поскользнувшись и прочно чеканя шаг даже на каменном бережке. Ну какая же я глупышка, он же не человек, естественно, что он какие-то вещи делает лучше, нежели я. Видит, слышит, осязает… А я, продолжая выдавать себя за жительницу этого мира, такие простыеистины знать просто обязана, поэтому обижаться по сути на собственную ложь мне показалось совершенно не логичным, и все же я дала себе обещание оставшийся день провести в библиотеке и найти все, что возможно о вивернах и Вивернах.

Я подошла шезлонгу, на котором остались сложенные вещи, мужчина продолжал стоять спиной, не намереваясь поворачиваться и давая возможность мне привести себя в порядок, он протянул мне предусмотрительно захваченную махровую ткань, и обмотавшись в нее, я взяла платье, обула туфельки и пошла вперед. Он тут же отправил один светляк мне под ноги, чтобы я не споткнулась.

Когда мы дошли до поместья, сестрица луна покинула небосвод, оставив его той, что имела сейчас больше прав, тени сгустились и повеяло прохладой, это были именно те предрассветные часы, когда несмелые птицы начинают распеваться, роса покрывает растения, а сон самый сладкий и крепкий. Проводив меня до моей комнаты, Виверн остановился и нарушая личное пространство, наклонился к самому уху, и тихо спросил:

— Может у тебя есть еще какие-нибудь желания? — Огромного труда мне стоило проигнорировать это откровенное предложение, его близость действовала на меня странным образом, колени подгибались, в животе тугим комком пульсировало то, чему я не могла дать название, а пальцы подрагивали в нетерпении провести по его коже, и я, выдохнув, завертела головой, не доверяя своему голосу. Прежде чем закрыть за собой дверь в покои я повернулась и собрав себя в кучу сказала:

— Я хочу, чтобы ты составил мне протекцию, для обучения в Орумской Медицинской Академии, думаю просьба о полном пансионе не будет лишней, так как рассчитывать отныне я могу только на свои силы. Это мое второе условие. Монарх кивнул.

Когда все же дверь затворилась я услышала тихий довольный смех, почему у меня складывается такое ощущение, что это я у него что-то просила, а не наоборот.

Бодрая лошадка под удобным седлом, резво перебирала тонкими сильными ногами, стараясь поравняться с вороным жеребцом Себастьяна, конь все время косился на мою пегую и совершенно умильно хлопал длинными ресничками и как будто тоскливо вздыхал. Я же старалась её придержать и, по возможности, сильно не привлекать к себе внимание, ведь помимо меня и Цесса было еще пятеро человек, или не человек, дальше будет видно. То, что эти мужчины были проверенной временем сплочённой командой, я поняла практически сразу, по тому как выстроился наш отряд, по тому как мужчины без слов понимали друг друга, и по тому как единодушно решили, что мне среди них не место. И нет, они ничего не говорили, но весь вид их выражал всю яркую палитру чувств от недоумения до так знакомого мне по посещению мастериц швейного дела, презрения. Неспеша осматривая непривычные деревья и кустарники, и с радостью и ностальгией узнавая земные, я двигалась предпоследней. Колонну, а только так удавалось двигаться по узкой тропке сквозь плотный лесок, замыкал хмурый широкоплечий мужчина, он был старше Его Величества, и думаю именно он был главным, и когда Саю, так звали мою лошадку, немного отставала от общего кортежа, он неодобрительно цокал и поджимал пегую так, что она ускоряла шаг и недовольно фыркала на это самоуправство.

Когда дорога немного расширилась, и места хватило для того, чтобы всадники двигались попарно, к суровому замыкающему присоединился еще один стражник. Мне он понравился меньше всех, потому как если на лицах всех алгвазилов сквозило равнодушное презрение, ну или презренное равнодушие, то на его порочном лице был явный интерес, того характера, что я всеми силами старалась избегать и при полковом госпитале. И то, что меня явно принимали за фаворитку его правителя, мужчину, не просто не останавливало, а кажется даже сильнее подстегивало. А это означает, что-либо он такой сорвиголова и Казанова, либо он не так предан Виверну. Немного позже я убедилась в одном из этих предположений.

В чем состояло предсмертное пожелания почившего Цесса я не знала, впрочем, я была почти уверена, что Себастьян не стал делиться этой информацией с кем-либо еще, единственное, что я знала наверняка, это то, что мы посетим несколько провинций, в том числе графство, баронство и даже один маркизат. Двигаться мы должны были около пяти дней (унов), инкогнито, избегая популярных, наезженных трактов и портальных башен. Да, да здесь были и такие, и в моей голове, уже практически уложившиеся по аккуратным полочкам чудеса, вновь стали хаотично носиться и сталкиваться друг с другом.

В связи с чем был связан выбор именно этого направления, а именно значительный юго-восточный кусок Ориумских земель я не знала, и возможно кто-то из его нынешней свиты и догадывался, но со мной делиться своей находчивостью не спешил. Мерное покачивание и ровный ход Саи меня расслабили, и я дремала. Разбудили меня ни свет, ни заря, и я предпочла неплотный завтрак и возможность добавить кое-что в седельную сумку, лишним минутам сна и сейчас не то чтобы жалела о том, что не доспала утром. Скорее о том, что нужно было пораньше лечь, но я, дала себе обещание выудить максимум информации об двуипостасных существах и правящем клане, и вся литература, которую мне удалось обнаружить в библиотеке на эту тему была если не прочитана, то уж точно просмотрена по диагонали. С непривычки ныло бедро, но Арду помимо приятных, добросердечных напутствий дал мне целую сумку со снадобьями, подробно объяснив, что, от чего и необходимую дозировку. Некоторые назначения настоек вызвали во мне удивление, но я, как и старый лекарь, была из тех, кто лучше перебдит, чем недобдит, поэтому искренне поблагодарила его и растрогавшись поцеловала в морщинистую щеку, прощаясь. Этот простой жест благодарности был воспринят невольными свидетелями нашего расставания как еще одно очко в пользу того, что я легкомысленная вертушка, ну а я вовсе не собиралась с пеной у рта доказывать им обратное. В конце концов, я вижу этих людей первый и вероятнее всего последний раз в жизни, очень сомневаюсь, что мы будем вращаться с ними в одних кругах, и поэтому на их мнение мне было глубоко наплевать.